Остальную часть ночи мы провели на земле. Даже не на ветвях дерева борат, которое дало бы нам безопасность от рыщущих ночью по джунглям хищников. Нет, с нас на всю жизнь хватит воздушных трюков. Я, например, согласен сразиться с любым чудовищем, но не расстанусь с надежной поверхностью.
Конечно, понтон не мог нас четверых держать в воздухе. Но скорость наша упала, и мы мягко причалили к ветвям дерева. Потребовалось много времени, чтобы спуститься на землю: мы все дрожали от усталости и нервного напряжения. Но наконец мы добрались до твердой земной поверхности (или, если предпочитаете, поверхности Каллисто).
Мы слишком устали, чтобы о чем-нибудь беспокоиться, и потому решили заночевать на месте. У Лукора сохранились кремень и огниво, которыми он зажег лампу, когда мы блуждали в тайных ходах королевской крепости Занадара, и мы смогли разжечь костер из сухих ветвей и листьев. Потом легли и уснули мертвым сном смертельно уставших людей.
На следующий день мы нашли ручей, из которого вдоволь напились холодной, чистой, очень вкусной воды. А Коджа, охотник, заметил на берегу след дичи. Мы спрятались, а он следил за следом, и вскоре по тропе спустилась на водопой семья вастодонов, слоновьих кабанов танаторских джунглей. Коджа выскочил из укрытия, размахивая своим мечом-хлыстом, и сумел убить самку.
Мы роскошно пировали, жаря на костре мясо вастодона. Я обедал в лучших ресторанах Земли: у Энтони в Новом Орлеане, у Лак Чоу в Гонконге, но никогда не пробовал ничего вкуснее, чем этот полусырой, полусгоревший бифштекс из вастодона, проглоченный без соли и перца.
Неудивительно: это была первая еда за два дня!
* * *
Три дня спустя судьба снова вмешалась в наши дела.
Мы двигались на восток, вернее, мы надеялись, что движемся на восток, потому что трудно определить направление в мире без солнца – этой природной стрелки компаса, перемещающейся с востока на запад. Насколько мы могли судить, ближайший поселок находится в дюжине корадов в этом направлении.
За три дня мы прошли большое расстояние. Наше продвижение ускорило открытие быстрой реки, текущей с гор на восток. Вероятно, это приток Аджанды.
Нам было нетрудно лианами перевязать несколько бревен и пуститься на этом грубом и неуклюжем плоте по реке. Течение несло нас много лиг, и двигались мы гораздо быстрее и легче, чем если бы шли пешком сквозь густой подлесок. Преодолевая различные препятствия, отбивая нападения безымянных речных существ – не стану утомлять читателя подробным описанием нашего пути по реке.
К концу третьего дня мы были вынуждены оставить реку и идти дальше пешком, потому что она резко поворачивала на юг. К вечеру произошла катастрофа.
Без малейшего предупреждения, когда мы шли по поляне, из подлеска выпрыгнул огромный зверь и оказался среди нас, а мы разбежались в разные стороны.
Это был взрослый дельтагар, Рогатый алый зверь, напоминающий тигра, вооруженный когтями, похожими на стальные крюки, и клыками как обнаженными ятаганами – страшный противник даже для вооруженного охотничьего отряда. А нас всего трое мужчин и девушка, и мы вооружены очень легко.
Чудовище набросилось на Коджу и меня. Артропод схватил меня одной рукой и отпрыгнул в сторону, его прыжок кузнечика перенес нас обоих над поляной за один раз.
Дельтагар, рыча, повернул к Дарлуне, которая находилась по другую сторону поляны от нас. Она бросилась в густой подлесок, чтобы спастись от его нападения. Зверь рвался за ней, но галантный Лукор встал у него на пути, размахивая шпагой и крича, чтобы привлечь внимание зверя.
Увы, зверь не собирался отказываться от преследования. Должно быть, в этом районе Великого Кумала добычи не было, дельтагар выглядел истощенным, сквозь его поросшую алой шерстью шкуру торчали ребра. Поэтому он не свернул, а просто отбросил Лукора ужасным ударом могучей лапы и прыгнул вслед за убегавшей девушкой. Через мгновение он скрылся в джунглях, но мы слышали треск кустов и топот все дальше и дальше от нас.
Страшный удар лапы дельтагара лишил старого учителя фехтования сознания. Он лежал, бледный, кровь залила голову. Коджа устремился вслед за дельтагаром в поисках Дарлуны, а я задержался, чтобы взглянуть на Лукора. Убедившись, что старик ранен не тяжело – просто потерял сознание и немного крови от поверхностных ран, – я последовал за Коджей. Но он уже возвращался на поляну: ни Дарлуну, ни дельтагара он не нашел. Она, должно быть, убежала далеко в джунгли, чтобы уйти от преследования.
Следующие два дня заняли мрачные отчаянные поиски шондакорской принцессы. Днем и ночью мы искали исчезнувшую девушку, но ничего не нашли. Дельтагар, впрочем, из-за своего огромного размера и веса, оставил отчетливый след. Думая, что он преследовал принцессу, мы пошли по этому следу. Меня мучило нетерпение: я помнил, что Дарлуна совершенно безоружна. На рассвете третьего дня, неожиданно выйдя из густой поросли, мы увидели невероятное зрелище.
Сначала сердце мое радостно забилось в надежде. Но тут же надежда сменилась отчаянием.
Потому что зрелище оказалось настолько ужасным, что я не могу его описать.
Никогда мне не избавиться от глубокого ужаса, с каким я смотрел на то, что лежало перед нами под золотым небом утра…
Я сижу в своей палатке, день за днем описываю удивительные приключения в странном и чудесном мире, называемом Танатор, и меня охватывает ощущение тщетности и безнадежности.
Я смотрю, как яркие разноцветные луны одна за другой поднимаются в золотистое небо. Теперь они мне все знакомы, эти великолепные разноцветные огненные шары: крошечный Джурувад, ярко-золотой диск, зеленый Оровад, огромный лазурный замерзший шар Рамавад и розово-красный величественный Имавад, ближайшая из четырех лун.
Как фонари гоблинов, заполняют они мир богатыми и удивительными оттенками, отбрасывая странные многочисленные тени от деревьев на краю Великого Кумала. Как сверкающие глаза великанов, смотрят они на меня вниз, плывя по небу планеты джунглей.
Теперь они мои старые друзья. Больше я не испытываю тоски по сморщенному, жалкому, серо-серебристому лицу спутника Земли.
Но тут над темным отдаленным горизонтом встает колоссальная арка Юпитера. Понемногу Повелитель Неба поднимает свой титанический шар. Его сверкающее лицо – огромная протяженность желтого и красного цвета, опоясанная более темными горизонтальными коричневыми и красновато-коричневыми полосами. А в южном полушарии, как гневный красный глаз, сверкает Красное Пятно, огромное, превосходящее даже луны.
И в присутствии этого полосатого гиганта неба я вдруг ощущаю себя чужаком. Я дальше любого из живших людей от дома. Я снова тоскую по небу, голубому, а не золотистому, где одна луна разгоняет тьму.
