Больная начала тревожно двигаться. Слабыми неверными движениями она стала ловить воздух.
Виктор Николаевич взял в руки ее пальцы. На лбу больной выступили крупные капли пота. Капли сливались в струйки и скатывались на подушку.
Виктор Николаевич все еще держал в своих руках ее холодеющие пальцы.
Боясь пошевелиться, он сидел у самой подушки в неловкой напряженной позе. С опустошенным сердцем смотрел он на лицо уходящего бесконечно-близкого человека. Дыхание больной, вначале частое и заметное, становилось все поверхностнее, едва ощутимее. Пальцы, которые держал Горнов в своей руке, начали распускаться. Больная сделала глубокий вздох и перестала дышать. Капли пота все еще скатывались со лба. Вошла сестра. Горнов не слышал ее шагов. Сестра повернулась и быстро вышла из палаты. Через минуту она появилась с доктором. Они вошли быстрыми шагами, без всякой осторожности.
- Аппараты, - проговорил доктор на ходу. Сестра выбежала и сейчас же вернулась с какими-то приборами.
Доктор взял руку больной и хотел освободить ее из руки Горнова, но она сжала свои пальцы.
- Жива, - не веря своему ощущению, шeпотом проговорил Горнов.
- Оставайтесь так, - прошептал доктор, втыкая иглу в руку больной. Это кризис. Она будет жить.
В первый раз в жизни Виктор Николаевич почувствовал, как горло его сдавило тисками. Он осторожно освободил свою руку, и, отвернувшись от доктора и сестры, торопливо подошел к окну.
ПЕРЕД НОВОЙ УГРОЗОЙ
Туманы уже не лежали над Сают-Ньером неподвижной массой. Четыреста тучегонов выбрасывали из своих стометровых труб восходящие токи нагретого воздуха, создавали области низкого барометрического давления и втягивали в глубь континента влагу с Полярного моря.
Медленно двигался воздух от тучегона к тучегону над тундрой полуострова по долинам и ущельям к зоне ливней. Там ждали влагу конденсационные станции, рождающие дождевые тучи.
Строители Нового Гольфстрима должны были 1 июня передать в эксплyатацию Центральный влагопровод и зону ливней.
Со спокойной уверенностью следили они за продвижением воздушных течений. Велись подсчеты количества собирающейся влаги. Лурье руководил гидрометслужбой, получал сводки и каждый день поражал всех цифрами. "В воздухе, в районе зоны ливней находится... кубических километров воды",-сообщал он. Цифры сводок росли.
Но природа снова готовилась показать, что она была и остается полновластным хозяином планеты.
С. половины мая в воздушном океане земного шара стали происходить необычайные явления.
Казалось, солнце решило расплавить все вращающиеся вокруг него планеты. Солнце начало раскалять не только страны под тропиками, но и земли, лежащие значительно севернее.
Температура воздуха в Сахаре, в Ливии, на Аравийском полуострове, в Иране, в Индии, в Китае - в пустынях Гоби и Такла-Макан дошла до 60°, что было необычно даже и для этих жарких стран.
Перегретый, сухой воздух скоплялся огромными массами и полукольцом облегал страны Ближнего Востока, - Украину, Кубань, нижнее Заволжье и всю Туранскую низменность,
Над полями пшеницы и хлопка, над плантациями нависла угроза засухи и суховеев.
Советский народ с сознанием своей силы готовился отразить удар. Давно минули времена беспомощности в борьбе с засухой и неурожаями, времена, когда миллионы крестьян-хлебопашцев, гонимые голодом, бежали по дорогам, устланным трупами людей и животных.
Было время, великая Волга безмятежно катила свои воды в Каспийское море. 270 миллиардов кубических метров воды вливала она в него за один год, а по берегам ее сгорали от засухи поля и степи.
Было то время и прошло.
Народы Советской страны выступили на борьбу. Выступили и победили.
Реконструкция рек, мелиоративные и ирригационные системы навсегда покончили с неурожаями. Созданы на пути продвижения Волги и Камы внутренние моря, каналы перебросили в Волжский бассейн воды Печоры, Вычегды, Дона. Великая русская река стала еще более многоводной. Станции, машинного дождевания увлажняли поля по воле человека. Все это обезвредило прорывающиеся в Заволжье, на Кубань и Украину сухие горячие воздушные массы.
А на Востоке, за Каспийским мор.ем, появились новые, утопающие в зелени селения и города, там, где раньше носились по мертвым пустыням тучи раскаленных песков.
Страшная когда-то пустыня Бед-Пак-Дала, издавна носящая имя Голодной степи, Фергана, сотни мелких и больших оазисов, покрылись пышной растительностью. Далеко на запад, к пустыне Кзыль-Кум, протянулись фруктовые сады, диноградники. Золотыми морями на горизонт уходили поля пшеницы, белели под лучами солнца хлопчатники, колыхались зеленые степи.
Воды Аму-Дарьи, Сыр-Дарьи, Чу, Или растекаясь по каналам и арыкам, оживили миллионы гектаров прежде мертвых песков, а бурный Ахун и другие реки, вышедшие из глубин по стволам шахт и по скважинам, питающиеся подземными водостоками, еще более расширили поливные земли.
Но ненасытна жажда к труду и к борьбе у советского народа. Все шире и шире раздвигал он оазисы, теснил пустыню.
С пуском Центрального влагопровода вопрос о воде разрешался в полном объеме.
Надвигающиеся раскаленные воздушные массы вновь ставили под угрозу все эти богатые, вызванные к жизни, советские земли.
Комитет по борьбе с засухой работал уже несколько дней, разрабатывая план действий.
С последнего совещания Горнов вернулся задумчив. Мысли его были сосредоточены на одном: окажется ли Новый Гольфстрим решающей силой, чтобы обуздать стихии природы.
Центральный влагопровод на днях будет пущен в действие. Он поднимет с Арктического моря и передаст стране миллиарды тонн воды, так необходимой для ее хозяйства.
С зоны ливней двинутся широкие мощные потоки. Они переполнят Волжские моря, разольются по об водным каналам, приведут в действие новые гидростанции.
Эти воды потекут по Транскаспийскому каналу и начнут заполнять озера пустынь.
Для наполнения всех озер потребуется не один месяц. Но раскаленные воздушные массы угрожают обрушиться сейчас. Через какие-нибудь двадцать-тридцать дней, по предсказаниям метеорологов, раскаленные воздушные массы, скопившиеся над пустынями Гоби и Такла-Макан, сдвинутся с места и хлынут на запад к Средне-Азиатским пустыням. Нагревшись там еще сильнее, они горячими ветрами понесутся дальше к Заволжью, Кубани и Украине.
Горнов вспомнил смерч, вычерпавший воду из водоемов дождевальных станций, гибель полей и то обидное чувство бессилия перед стихиями, которое переживали миракумовцы три года тому назад.
Но те, кто сейчас слетались сюда в пустыню, были значительно сильнее вооружены и закалены в борьбе с трудностями.
