— Ничего себе — чуть. — Я скептически хмыкнул. — Вы переворачиваете фундаментальные понятия, основу человеческих научных представлений о мире.
— Значимо лишь то, что имеет контрастную пару: свет — тьма, электрон — позитрон. И так далее. Масса влияет на пространство и порождает гравитацию. Отрицательная масса влияет на пространство и порождает — антигравитацию… Способна даже менять знак пространства. Космический вакуум полон, согласно Дираку, неких потенциальных частиц, с отрицательной массой… Если коротко, идея состояла в следующем — накапливать потенциал отрицательной массы, эквивалентно массе корабля.
За окном мелькали деревья парковой зоны, окружающей научный центр. Показались ворота, за них журналиста не пустят.
Успеваю задать лишь один вопрос:
— Что же произойдёт?
— Сбалансированная масса такой системы выразится — нулём. А нулевую массу разогнать до скорости луча света в чистом вакууме уже гораздо проще. Физик улыбнулся, будто говорил о совершенных пустяках.
— Спасибо. — Я тоже улыбнулся. Машина остановилась перед воротами.
Я попрощался.
Глядя вслед машине, вздохнул с облегчением.
* * *
До шефа дошли некие туманные слухи. Он почуял сенсацию. Поручил интервью с физиком. Учёный вновь предложил интервью на ходу.
Правда, на этот раз — в полёте на Марс. Туда и сразу обратно. Доверительно сообщил: корабль не станет выходить на световую. Полгода в один конец. Ещё полгода — на обратный путь. Ради получасовой эксклюзивной беседы. Не слишком расточительно? Яйцеголовые — странные люди.
Я взял тайм-аут на согласование.
Шеф настаивал. Припомнил старые грехи. Заставил согласиться.
Иногда мы вынуждены принимать кабальные условия.
Чтобы не терять время, захватил материалы для книги, над которой хотел покорпеть.
Я как бы отправляюсь в творческий отпуск…
Корабль, наконец, покинул орбиту Земли и вышел в открытый космос. Расстегнув привязные ремни, я в назначенный час постучал в каюту. Физик открыл. Приветливым жестом указал на кресло.
Я включил диктофон:
— Расскажите, пожалуйста, над чем вы работаете. Если нетрудно — попроще, для широкой аудитории.
— Постараюсь. Наши корабли сегодня достигают световой. Но путь в двести световых лет займёт — двести земных лет. А путь в миллиард световых лет? Большие расстояния человеку, даже при световой, недоступны… Возникла идея формировать, в свёрнутом виде, потенциал отрицательного пространства. Корабль выполнил ряд навигационных манёвров, задал вектор поступательного движения. Мы фокусируем отрицательное пространство. Затем вычитаем из положительного, строго по кратчайшей прямой. Возникает коридор изъятого пространства, с диаметром, немного превышающим диаметр судна. Это не движение объекта в пространстве — не движение, которое, при любых условиях, даже на миллиметр не превысит скорость луча света в чистом вакууме. Это смещение фрагмента самого пространства. И как раз по вектору. С данным фрагментом пространства корабль сместится в нужную точку.
— Сложновато… — признался я. — Разве теория снимает все проблемы?
— Да. Чем выше потенциал отрицательного пространства, тем более далеко можно уйти в обычном пространстве.
— А релятивизм? На корабле миновали годы, на Земле — столетия.
— Человек преодолеет огромные расстояния мгновенно. Устранить релятивизм совсем не удастся, но можно его минимизировать. Так нам откроются реальные перспективы освоения Космоса.
Я, честно говоря, был разочарован. Кому нужны отвлечённые мечтания, которым вряд ли суждено воплотиться?
— Интересная гипотеза. — Я кашлянул. — Надеюсь, мы найдём возможность поговорить о чём-то ещё, пока летим. Планировал написать книгу в полёте. Но, может, выкроим полчаса? Я подготовлюсь, вы тоже подготовите актуальную тему…
Учёный посмотрел на стенные часы:
— Боюсь, что буду очень занят. Да и вам написать книгу в полёте не удастся. Подходим к Марсу.
— Как подходим… Нам полгода лететь…
— Посмотрите в иллюминатор. Капитан судна произвёл вычитание. Мы на месте. Корабль развернётся и — назад.
— Шутка?..
Встав, я сделал несколько шагов к иллюминатору.
Почти весь обзор там закрывала Красная планета. На её фоне скользил Фобос. А может — Деймос.
— В голове не укладывается… — пробормотал я, сглотнув.
Физик усмехнулся:
— Вы стали пассажиром необычного рейса. Период экспериментов завершён. По крайней мере, — в том, что касалось пространства.
— Господи… Вы совершили невозможное… Теперь вам нечего делать…
— Я бы не сказал. Вблизи гравитирующих масс существенные изменения претерпевает и время. Хотелось бы выяснить, как повлияет значительная отрицательная масса.
— Говорите — о машине времени?..
— Что вы… Просто намереваюсь хорошенько подумать.
Хм…
Из полёта вернусь к обеду.
Шеф удивится, когда увидит меня в редакции.
* * *
Корабль сел на космодроме утром. Может, сказался релятивизм?
Я не очень разбираюсь. А физик быстро укатил, не у кого спросить…
В редакции начинался рабочий день. Секретарша вцепилась:
— Где пропадаешь? Шеф ищет!.. Давай к нему, срочно!..
Вопреки ожиданиям, шеф не удивился — плотоядно обрадовался:
— Ты?.. Наконец-то!.. Вот какое дело. Понимаешь…
До шефа дошли некие туманные слухи. Он почуял сенсацию.
Поручил интервью с физиком.
В мозгах щёлкнуло: те же слова, они прозвучали тут пять часов назад. Показалось, что ковёр попытался выскочить из-под ног.
Кое-что учёный придержал, выходит.
Машина времени…
Значит, опять — на Марс лететь, по второму кругу?..
И так бесконечно, всё множа и множа новые реальности?..
Или — не множа?
Хм…
Физик разберётся. И решит проблему. Я не сомневаюсь. ТМ
Алексей Лурье
ДОЛГОЖДАННАЯ НАХОДКА
9'2013
Выход из пещеры был уже близко. Николай чувствовал это по усиливающемуся треску радиографа, который избирательно реагировал на быстро-распадающиеся изотопы кварца. Этим веществом была обильно усеяна поверхность планеты Р3212. Слабое ионизирующее излучение не проникало сквозь толщу земных пород и стенки пещеры.
Ещё чуть-чуть и он окажется на поверхности, он вернётся к своим. Запасы кислородной смеси подходили к концу. Николай старался реже дышать, но это получалось у него с трудом, ибо лаз представлял собой сплошной лабиринт из острых выступов и расщелин, он то уходил вниз, то резко брал вверх, из-за чего человеку, не обладающему специальным альпинистским снаряжением, приходилось карабкаться, словно дикая обезьяна в джунглях.
