– И что с ним?
Насколько я понял, зоопарк не имеет никакого отношения к ее смерти. Я имею в виду, это не был несчастный случай, происшедший по чьей-то небрежности, ее не растерзал лев, не растоптал слон, ничего такого.
– Да, согласно заключению врачей, она умерла от сердечного приступа.
– От сердечного приступа. – Джон на миг задумался. – Короче... она просто умерла. – Раш не ответил, поэтому Джон решился задать следующий вопрос. Почему же сообщение идет в программе новостей?
– У Восьмого канала есть хороший видеоматериал по теме, – сказал Раш, возвращаясь к монитору. – Кто-то был в зоопарке с любительской видеокамерой и заснял все, получились хорошие кадры, и Восьмой канал собирается пустить их в программе, поэтому мы тоже взяли сюжет.
– То есть мы пускаем сюжет, потому что Восьмой канал пускает сюжет, потому что кто-то случайно сделал любительскую видеозапись?
– Именно так.
– А какой видеоматериал мы сами даем?
– Мы сегодня послали в зоопарк Кента, и он немного поснимал там.
– Что поснимал? Горилл, ковыряющих в пальцах ног? Раш медленно покраснел.
– Послушай, посмотри повнимательнее в сценарий. Мы выделили на сюжет тридцать секунд. Он идет с голосом за кадром. Ты читаешь сообщение, мы крутим видео. Вот и все.
– Да, но я все равно не вижу тут никаких новостей. Я собираюсь сообщить телезрителям, что некая леди умерла самой обычной смертью, не в результате несчастного случая и не в следствие чьей-то халатности, в то время как мы будем крутить видеозапись... зверей, спящих или разгуливающих в клетках, и детишек, кормящих голубей, которые, в сущности, не имеют никакого отношения к делу.
Рашу не терпелось вернуться к своей работе.
– Что ж, просто иногда получается так, а не иначе.
– Подожди. У меня еще один вопрос. Раш согласился уделить Джону внимание исключительно из соображений профессиональной этики.
– Ладно... Только побыстрее.
– Сюжет из Англии о человеке, стрелявшем в знак протеста в прохожих и полицейских. Кто он такой?
– Мы вытащили сообщение из информационной сети Там ничего об этом не говорится.
– Там говорится, что он протестовал против перепланировки общественного парка. Какого парка?
– В сообщении не говорится.
– Значит... мы не знаем, что собираются делать с парком и чем конкретно он был недоволен?
– Нет.
– В кого он стрелял?
– В нескольких журналистов и полицейских. Это заснято на видео. У кого-то там оказалась при себе камера.
– Ему предъявлены какие-нибудь обвинения? Раш хлопнул ладонью по столу.
– Послушай, какое это имеет значение?
– Именно об этом я и спрашиваю. Согласен, это впечатляющие кадры, но какое они имеют отношение к чему бы то ни было?
Терпение Раша иссякло.
– Слушай, если ты не можешь успокоиться, потому что мы никак не осветили несчастный случай с твоим отцом, я могу тебя понять. Но, Джон, жизнь продолжается. Сюжет вставил в сценарий я, и я хочу, чтобы ты прочитал текст сообщения. И хочу также дать это сообщение в пятичасовом выпуске. Си-Би-Эс освещает это происшествие, мы освещаем это происшествие. Оно интересно. Именно таких новостей ждут телезрители. Конец дискуссии.
Раш вернулся к работе раздраженный.
Джон повернулся к своему монитору и пролистал сценарий. Новости. Интересные сообщения. Джон почувствовал вдруг отвращение к своей работе: как все это на самом деле непрофессионально.
«Если бы мы могли заснять падающий штабель, или окровавленные руки Чака, или кровавые пятна на полу... Если бы только в клинике находилась камера, когда Энни...»
Джон осадил себя: «Довольно, Джон. Успокойся. Остынь».
Карл весь день работал над портретом Джона Баррета, но нашел задачу крайне тяжелой, невыполнимой. Лицу недоставало выражения. Оно казалось лицом трупа.
Он взглянул на часы. Пять без малого. Скоро пойдет анонс программы, длиной в целых двадцать пять секунд. Карл не знал, зачем именно, но включил телевизор и стал ждать с карандашом в руке. Может, что-нибудь случайно промелькнет и затронет его душу – искорка тепла, человечности... что-нибудь.
Пока он ждал, взгляд его упал на груду несобранных деталей – на лодку, которую строили дедушка и отец и которая все еще ждала под брезентом. Карл подошел взглянуть на нее поближе, откинул в сторону брезент, потрогал дерево. Он ощутил острую грусть о дедушке.
Из телевизора раздался голос: «Добрый вечер, говорит Джон Баррет из отдела новостей Шестого канала. Мы выйдем в эфир на Шестом канале в пять тридцать...»
Карл бросился к мольберту, сравнил глаза на экране телевизора с глазами, нарисованными на холсте. Они были...
Что это? Какой-то старикашка стреляет в людей? «...Мы получили сообщение о человеке, в знак протеста открывшем огонь по случайным прохожим и полицейским...»
Карл стоял и смотрел, как пистолетные выстрелы обращают людей в беспорядочное бегство.
»...и о женщине, умершей в зоопарке, по всей видимости, от сердечного приступа».
На экране снова появился Джон Баррет, в рубашке с засученными рукавами, на фоне отдела новостей.
«Все это и другие сюжеты смотрите через полчаса в выпуске новостей Шестого канала в пять тридцать».
Блок рекламных роликов.
Карл выключил телевизор, уставился на погасший экран и выругался.
Джон отложил пульт дистанционного управления телекамеры, поднялся с табурета и выругался.
Тина Льюис в своем офисе за закрытой дверью тихо говорила в телефонную трубку:
– Я побеседовала с Джоном Барретом. Он сказал, что пока никаких новых обстоятельств в деле о смерти его отца не появилось. Нет... Он не упомянул ни о каком полицейском расследовании. Да, я дам вам знать.
Она положила трубку и вернулась к работе, Мартин Дэвин положил трубку и прошел по коридору к кабинету губернатора. Мисс Роудс, секретарша губернатора, доложила о его приходе и знаком пригласила войти.
Вилма Бентхофф, деятельный организатор избирательной кампании, уже разложила на столе губернатора несколько новых эскизов плакатов.
– Как идет сражение? – спросил Дэвин. Губернатор был доволен.
– Мы утираем Уилсону нос, вот как идет сражение! Посмотри-ка на это!
Дэвин обошел стол, чтобы взглянуть на новые произведения искусства. Фотографии и рисунки дышали благородством, привлекали взгляд, даже были превосходны – и на них Хирам Слэйтер, несомненно, казался много крупнее и значительнее, чем в жизни.
Вилма Бентхофф доложила:
– Первичный анализ ситуации показал, что большинство людей отождествляет с волнующими их проблемами Хирама Слэйтера, а не Боба Уилсона – особенно в области гражданских прав и в вопросах охраны окружающей среды.
Дэвин рассмеялся:
