— Слышь, браток, а что в Смольном-то думают? — Спросил матрос анархиста.
— Что думают? Они-то решили штурмовать. А ты вон им прикажи! Они в окопах настрелялись. А там, у дворца, пулеметы.
Раздался шум моторов, и со стороны Невского показались два грузовика. Они были набиты вооруженными штатскими, на рукавах которых виднелись красные повязки. Сгрузившись, приехавшие сбились в кучу.
— Красная гвардия. Попробуем начать с ними.
Штатские, прибывшие с Невского завода, оказались более воинственно настроенными. Решение о штурме им было известно, теперь они рвались в бой. В общем, через некоторое время народ, скопившийся вокруг дворца, зашевелился. Первыми двинулись через площадь красногвардейцы, затем потянулись и остальные. Шли впрочем, не очень резво — и успели беспрепятственно протопать половину пути, когда от дворца ударил пулемет. Джекоб ткнулся мордой в камни, рядом бухнулся матрос. Рядом залег какой-то солдатик, он стал палить в сторону дворца, как в белый свет — не поднимая головы, судорожно передергивая затвор винтовки. Над головами весело посвистывали пули.
— Фонарь грохните! — Заорал кто-то.
То ли его услышали, то ли сами сообразили — но бухнуло несколько выстрелов, и свет погас. Штурмующие стали раком отходить обратно. Хотя, судя по всему, из пулемета били поверх голов.
Вернулись на исходные позиции.
— Что за чертовщина! — Бормотал матрос, отряхивая свой бушлат. Так мы до зимы тут будем торчать.
— А там ведь, говорят, в подвалах вина полно… — Подал голос невесть откуда взявшийся скользкий тип, при виде которого возникало желание поберечь карманы. — И вот что я скажу. Что вы, как дурни, ломитесь через майдан? Вон там улица узкая.
…Улицу пересекли быстро и вломились в какую-то дверь, которую никто не охранял. Эта часть дворца была погружена в полный мрак. Проникнувшие во дворец люди переходили из зала в зал. Их, этих залов, было как собак нерезаных, а потому вскорости все потеряли представление, где они находятся и куда им теперь идти. Народ разбредался по залам, вокруг анархиста остался лишь небольшой отряд человек в двадцать. И тут вдруг откуда-то грохнул орудийный выстрел. И еще несколько — значительно ближе. Потом начали стрелять из винтовок откуда-то, неверное, со стороны площади.
— Спасайся, кто может! — Завопили откуда-то из темноты. — Это казаки из Гатчины подошли!
Откуда этот тип узнал, кто и откуда подходит, если и соседа было плохо видно, никто выяснять не удосужился. Паника охватила людей, затерявшихся в недрах огромного здания. Красногвардейцы ринулись к выходу. Вернее туда, где, как они думали, был выход. Или ничего не думали — но все равно побежали. Джекоб, матрос и анархист оказались увлечены общим течением. Некоторое время они метались по залам пока, наконец, не выскочили в какую-то дверь — и снова не оказались на Миллионной.
Все было тихо. Тут откуда-то показалась группа матросов. Они были так же увешаны с ног до головы оружием, вот только банты на бушлатах у них светились красным.
— Эй, братки, что там? — Спросил матрос-анархист.
— А ничего! Это «Аврора», ну крейсер, что за мостом стоит, с какой-то дури бабахнул. И с крепости вдарили. А на площади так, с испугу…
— Так что нет никаких казаков?
— Какие на хрен казаки? Тут один из Смольного примчался, говорит, давайте быстрей.
— Легко им там приказывать… Они там решения принимают, а мы отдувайся… — Проворчал анархист. Пошли что ли?
Всем было стыдно за свой беспричинный испуг — а потому красногвардейцы, при поддержке подошедших матросов, поспешно ринулись в дверь, откуда недавно так стремительно вываливались.
…Через два часа все было кончено. Собственно, никакого особенного штурма, в общем-то, и не было. Не встретилось и сопротивления. Хотя где-то и постреливали. Но несколько групп сопляков в юнкерской форме, попавшийся на пути, тут же бросали винтовки и старательно тянули руки вверх. Их даже особо не били. Так, дали пару раз по шее, мстя за собственную досаду — за то, что долго возились из-за плевого дела.
Гораздо труднее было выталкивать обратно тех, кто успел проникнуть во дворец. Анархист из образованных что-то кричал о «народном достоянии». Самое смешное, что его даже слушались. Даже матрос, недавно грабивший какой-то ресторан, проникся — и подталкивал набежавших солдат и прочую публику к выходу.
— Ребята, нечего тут… Богатых домов полно. А это — пусть в Смольном решают, что и как. Мы ж не вяземцы [22] какие.
На выходе стояли суровые латыши и деловито изымали то, что по ходу дела прихватили революционные массы. Возле них уже выросла небольшая куча всякой всячины — шкатулки, портьеры, часы и еще всякая-разная мелочь.
На площади же шло представление. Толпа, состоящая по большей части из солдат и матросов, образовала узкий проход, по которому под конвоем выталкивали каких-то интеллигентов. Наверное, это и было то самое Временное правительство. Матрос, таща Джекоба за собой, протиснулся в первые ряды — как раз когда мимо следовал какой-то нервный господин в пенсне.
— У-у! — Матрос скорчил жуткую рожу.
Господинчик отшатнулся.
— Мы… Мы требуем гарантии безопасности от этой толпы! — Запищал он.
— Все нормально, ничего они плохого не хотят, — не без юмора ответил невесть откуда возникший анархист. Теперь он достал из кобуры свой маузер и имел очень боевой и самоуверенный вид. — Вы, видимо, господа, просто никогда не видели близко народа. А ведь туда же — править вздумали…
Собравшиеся, хоть и в самом деле, корчили разные рожи, были настроены добродушно, им хотелось, скорее, повеселиться, чем причинить кому-тот вред.
Потом началось более интересное.
— Гляди! Бабы! — Изумился матрос.
И в самом деле, из дворца потянулись тетки и девицы, одетые в военную форму — и даже с погонами. Одни из них были явно напуганы происходящим, а другие — строили глазки направо и налево.
— Это че?
— А это типа женский батальон, они тоже Зимний охраняли.
— Флот всегда впереди! — Рявкнул матрос и, метнувшись вперед, выдернул двух весьма симпатичных девиц.
— Эй, ты тут насилие не разводи! — Попытался встрять латыш из конвоиров.
— Какое насилие? Правда, девчонки?
Те и в самом деле, разглядев удалого морского волка, девицы улыбались отнюдь не испуганно, а совсем даже наоборот.
— Ну что девчонки, как вы относитесь к тому, что анархия — мать порядка? — Спросил он.
— А у вас все такие? — ухмыльнулась она.
— А вы думали! Эй, самокатчик, айда, погуляем за счет буржуев. В том ресторане много еще чего осталось…
