— Господин мой! Нет у нас палатки, нет слуг. К кому в шатёр попросимся мы?
— Вперёд, Джек! Не в палатках и не в шатрах добывается победа! Поляна — вместо парчовых кресел! Речные воды вместо вин в чашах золотых! Всё небо вместо сводов шёлковых палатки! Всё — наше!
Приблизясь вскоре к толпе, крикливой и суетящейся, стал озираться Ланселот в поисках пристанища.
Подъехал сенешаль, с ним десять слуг.
— Приветствую с почтением тебя, прекрасный рыцарь. Не скажешь ли ты имя? И где твои палатки? Каков твой флаг? И где наследные владения?
— Я Ланселот Озёрный, рыцарь Серебряный. — успел лишь молвить Ланселот. Хотел добавить, что нет палатки у него и что от всех владений отцовских осталась лишь одна деревня — всё разорили саксы. Но, не успел, поскольку склонился сенешаль — а с ним и вся его прислуга, и воскликнул:
— О, Ланселот! Как долго тебя ждёт твоя палатка! Твой отец, царь Бана, из Бретонии, прислал тебе на помощь слуг и снаряжение. Украсил флагом шест, и лучший свой щит, покрытый серебром, повесил на треногу! Спеши же! Ристалище заждалось!
Сбит с толку Ланселот. Так, недоумевая, идёт, куда указано.
— Что удивляться, господин? — тихонько шепчет Бегунок. — Разве озёрной фее сложно послать шатёр и утварь, и людей после всего того, что видел я недавно?
Перед палаткой белой с серебром стоит прислуга. Все кланяются и бегут, чтоб к стремени припасть. В палатке угощение. И подают с поклоном послание от короля.
«Мой сын! Не удивляйся причудливости происшедшего с тобой. Я сам бы прибыл к тебе, чтоб видеть, как победишь ты. Но, ухожу туда я, откуда не возвращается никто. Тебя я препоручаю в руки своего оруженосца. Он взрастит тебя. И в час назначенный ты встретишься с судьбою. Фея озера тебя одарит дарами волшебными. И от меня в назначенное время придут тебе дары. Знай, сын мой, ты наследник бретонской короны. Послужи Артуру, как я служил его отцу, Утэру Пендрагону. Прославь себя. И будь достоин, Ланселот. Отец твой любящий, король Бретонии Бана.»
Кому ж послание? Ему или погибщему неведомому другу? Не ошибается ли фея? Но некогда раздумывать. Поют фанфары. Ржут кони. Гремит оружие. Взлетают в небо платки простолюдинок. Ревут трибуны, уносят с поля раненых бойцов. По полю скачут победители. Рвётся свежий ветер. Земля ликует! Вперёд, к победе, Ланселот!
Вот, прихвативши щит с треноги, бежит уж к латами закрытому коню, к Ронсару, Бегунок.
«Что же я стою?! Где мой шлем? Моё копьё? Мой меч, тебя прославлю я и владычицу твою, озёрную волшебницу!»
Садится на коня и скачет в ристалище отважный Ланселот, Озёрный Рыцарь, крестник Нимуё.
Был бой, и не один. Устал считать поверженных на землю противников Озёрный Рыцарь. Завешан щит его платками, снятыми с доспехов побеждённых. В бою последнем едва он усидел, когда ударом пики чуть не сбросил великан Гавейн его с коня. Но, руку простёр король и запретил вернуть удар Гавейну. Зато Мордреда крепко извалял в пыли и порубил на нём доспехи Ланселот. Так, что на носилках унесли с ристалища Мордреда. Тем самым посрамил Серебряный дом Уриенса и вызвал улыбку короля Артура.
Кто лучший? Выстроились в ряд непобеждённые перед королевской ложей. Смотрит с гордостью Артур на рыцарей, прославивших его, сражавшихся с рыцарями Лота и Уриенса, Морганы мужа.
Решает королева Джиневра. Она лишь имя назовёт того, кто первым был в сражении. Все отличились, но кто достоин?
— Подойди сюда, рыцарь в серебряных доспехах. Прими от королевы платок. Ты избран лучшим.
Смолк шум людской, утихли споры.
Не тяжёлым шагом уставшего бойца, а лёгкою походкой победителя, не чувствуя ни тяжести доспехов, ни слепящего пота, идёт к награде воин.
Склонилась королева с высокого помоста, чтоб повязать на руку рыцарю свой вышитый платок.
— Сними свой шлем. И имя назови.
Заколебался рыцарь. Ни имя и ни шлем ему, быть может, не принадлежат!
— Что такое?! Как ты смеешь, рыцарь?! Шлем долой!
— Я Ланселот Озёрный! — воскликнул он, когда с него сорвали шлем.
Впились в него глаза двух женщин — Джиневры и Морганы. Но, видел Ланселот Озёрный лишь Джиневру. И понял, что погиб.
— Иди к нам, красавец! — кричали девушки в толпе.
— Ай, да отвяжитесь! — отмахнулся Бегунок и побежал за господином, за рыцарем Озёрным — Ланселотом.
— Господин мой! Ты победитель! Сбылось обещанное феей!
— Да. Знаю. Дай мне отдохнуть.
Как солнце днём, как звёзды в ночи, преследуют его глаза Джиневры. Ни есть, ни спать не может рыцарь.
— Господин мой, ты приглашён. Король Артур и королева Джиневра желают видеть победителя на пире в Камелоте. Сбылась твоя мечта. Что же ты не рад?
— Рубашку чистую мне, Джек.
— Господин, отец твой позаботился прислать в сундуках окованных прекрасное бельё, одежды новые.
Рыцарь оживился и принялся придирчиво искать средь груд одежды ту, в которой достойно встретить королеву.
Вот умыт он, и расчёсаны прекрасные серебряные волосы его. Сияют блеском васильковые глаза. Он весь в полёте, весь горит.
— Господин, вас лихорадят раны.
— Нет, Бегунок! Любовь!
— К кому, мой господин? Кто счастливая избранница победителя турнира?
— Разве ты видел женщин на турнире, кроме королевы? — удивился Ланселот.
Спохватился Бегунок и в ужасе взглянул на господина своего.
Как упоителен был пир у короля! Цвет рыцарства. Сияние и блеск. Доблесть и красота. Молодость и страсть. Любовь и гордость. Слава и надежда.
Был отдан победителю последний танец. Он по обычаю повёл в нём королеву. Любовались парой все. В жемчужном платье и уборе королева Джиневра. Весь в серебре рыцарь Ланселот.
Так сладко пели менестрели! Так дивно играла музыка под сводами высокими дворца! Так молоды и так прекрасны гости!
С отеческой любовью смотрит на рыцарей краснобородый король Артур, с гордостью на них взирает Пендрагон.[Author ID0: at]
[Author ID1: at Mon Jan 8 18:49:00 2007] Сила Британии, слава её! Преданные королю наследники древнейших родов.
Смотрит Ланселот и не видит никого, кроме королевы. Глаза в глаза. В руке рука. Как упоителен полёт! Сияют звёзды! Поёт воздух в ночи! Прекрасная Джиневра! Мечта моя!
Как бал окончился,[Author ID1: at Mon Jan 8 18:51:00 2007] не помнит Ланселот. Как оказался в покое замка Камелот — не знает.
— Как счастлив господин мой.
— Я погиб…
Спасительный сон закружил его. Играет снова музыка. И снова бесконечно кружит в танце с королевой бесконечно счастливый Ланселот. И только две чёрные занозы нейдут из памяти: смотрит мрачный Мерлин, и огненные, бездонные глаза Морганы, глядящие с отчаянием.
