– Мы можем сами навестить их.
– Они не любят гостей.
– Я не знаком с твоими родителями.
– Тебе мало меня одной?
Смарт-мобиль остановился возле нашего дома.
Кирпичное двухэтажное строение. Перед домом – ухоженная лужайка с цветником. Над двускатной крышей возвышается серебристый конус информационной башни, растущей на заднем дворе.
– Что ты хочешь на ужин? – спросила Настя, едва мы переступили порог.
– А что ты сама хочешь? – спросил я.
– Мне все равно. Я буду то же, что и ты.
Тишина.
Как будто все умерли в доме.
Я тихо открыл двери и вошел в комнату жены.
Настя неподвижно стояла перед трюмо с большим овальным зеркалом и смотрела на свое отражение.
Я подошел к ней сзади и осторожно взял за плечи. Наклонился и поцеловал в шею. Она пахла, как моя жена. Как настоящая женщина.
– Я возвращаюсь в Москву, – тихо произнес я.
– Когда? – спросила Настя.
– Скоро… Может быть, завтра.
– Хорошо, я закажу тебе вещи.
В прежние времена жена сказала бы мужу: «Я соберу твои вещи».
Я повернул Настю к себе лицом. Мои ладони скользнули по ее рукам. Пальцы сомкнулись на запястьях.
– Я хочу, чтобы ты полетела со мной.
– Нет.
– Почему?
– Не хочу.
– А если я тебя очень попрошу?
Настя улыбнулась и приложила свой пальчик к кончику моего носа.
– Нет!
– Почему? – настойчиво повторил я.
– Петенька, дорогой, ну что ты как маленький, – Настя недовольно наморщила носик. – Ты ездишь в Россию по работе, а мне что там делать? Там же нет информационного поля. А значит, нет элементарных удобств, к которым я привыкла.
– Хорошо.
Я заранее, еще до самолета, продумал все свои действия, в том числе и на тот случай, если Настя откажется от предложения посетить Москву. Поэтому я не торопился, а делал все обстоятельно.
Я снял пиджак и по локоть закатал рукава рубашки. Подошел к столику-контролеру – точно такие же, стеклянные, круглые, на высокой витой ножке, имелись в каждом доме, – и приложил уин-перстень к встроенной в стеклянную поверхность ячейке дозатора. В глубине стекла загорелись бледно-голубые цифры, показывающие состояние моего уин-счета.
– Большой пожарный топор, – громко и отчетливо произнес я.
А на всякий случай еще и представил то, что хотел получить.
По краю стеклянного круга пробежал зеленый огонек, означавший, что заказ принят и оплата произведена.
– Зачем тебе топор, Петя? – спросила Настя.
Я посмотрел на жену. На ее лице не было даже тени тревоги. Она просто не понимала, зачем мне понадобилась эта вещь.
Ну что ж…
– Хочу навести порядок на заднем дворе.
Рядом со столиком материализовался топор. Точно такой, как я хотел. С длинным красным топорищем, с широким, сверкающим лезвием и тяжелым металлическим штырем на обухе. Топор неподвижно висел в воздухе, как будто закона гравитации для него не существовало.
Я ловко ухватил топор за рукоятку, улыбнулся довольно и, как бывалый лесоруб, закинул его на плечо.
– Ты не сказал, что заказать на ужин, – напомнила жена.
– Закажи что-нибудь на свой выбор, – ответил я и направился к двери, ведущей на задний двор.
– Милый, я буду есть то же, что и ты.
– Ну, значит, сегодня мы останемся голодными, – сказал я и распахнул дверь.
Солнце уже почти закатилось. Лужайку, бассейн и информационную башню на заднем дворе освещали летающие фонари. Парившие в разных концах двора, они собрались надо мной, едва я вышел из дома.
Трава на газоне казалась аккуратно подстриженной. Но на самом деле она просто не росла выше или ниже установленной нормы. Она вообще не росла. Потому что была ненастоящая.
Я подошел к основанию информационной башни. Вершина ее, возносящаяся на десятиметровую высоту, вытягивалась там в тонкую спицу, а внизу, чтобы обхватить основание башни, за руки должны были взяться пятеро человек. Я провел пальцами по ее теплой, чуть шероховатой поверхности, блестящей так, будто она была облита расплавленным свинцом.
Отступив на шаг назад, я перехватил топорище обеими руками, размахнулся как следует и наполовину вогнал лезвие в тело информационной башни.
– Петр! – вскрикнула вышедшая следом за мной на двор Настя. – Что ты делаешь!
Я выдернул лезвие топора.
Глубокий шрам на теле информационный башни на глазах стал затягиваться.
Не дожидаясь, когда он исчезнет, я снова размахнулся и ударил в то же самое место.
Еще раз!
Еще!..
– Петр!
Подбежав сзади, Настя схватила меня за руку.
Нет, дорогая, теперь меня уже не остановить!
Дернув плечом, я освободил руку и нанес новый удар в основание башни.
Настя снова попыталась меня остановить, но я оттолкнул ее так, что она упала на траву.
– Ты совсем спятил в этой своей России! – закричала она, приподнявшись.
– Может быть, – быстро глянул на нее я. – Но, ты знаешь, мне это нравится.
И еще раз махнул топором.
Башня пыталась сопротивляться, но рана на ее теле с каждым ударом становилась длиннее и глубже. На ее стороне были миллиарды работящих нанороботов, на моей – то, что материал, который я кромсал, был пластичным и мягким, а топор – тяжелым и острым. Я понимал, что работа мне предстоит нелегкая. Но я был готов потрудиться на совесть.
– Зачем ты это делаешь? – тихо произнесла у меня за спиной Настя.
– Хочу узнать, кто ты на самом деле, – ответил я, не оборачиваясь.
– Тогда просто оглянись.
– Нет. Здесь я не могу быть уверен в том, что это действительно ты. Здесь все ненастоящее. Здесь меня все время пытаются обмануть.
– Это глупо.
– Возможно…
Чего я не мог понять, так это почему никто, кроме Насти, не пытается меня остановить? Почему не исчезнет топор в моих руках? Почему мириады уинов, заполонившие мой организм, не начнут пожирать меня изнутри? Может быть, тот, кто всем этим заправляет, пока еще не понял, что происходит? Или же он просто не воспринимал меня всерьез? Кто я для него? Муравей, пытающийся укусить за ногу наступившего на него слона?
Я не идиот и не надеялся в одиночку одолеть систему. Но то, что я делал, доставляло мне ни с чем не сравнимое удовольствие.
Ладно, посмотрим, что там дальше будет.
Я ненадолго прервался, чтобы смахнуть пот со лба, и снова принялся за работу.
Наконец-то я делал то, что хотел.
Как же мне это нравилось!
