На морвокзале все билеты раскупили на год вперед. Начался всеобщий драп. Но порядок вроде стали наводить. Преступников, годами находящихся в розыске, мешками ловят. Маньяка поймали, который город с весны терроризировал. Про Бзилковского все как воды в рот набрали. Боятся его, однозначно. Крутой видать парень. Говорят, Серегин обещал за "поля" к Герою России представить.
— Что известно о "полях Бзилковского"?
— Предположительно это то, что поможет взять "Гелион" за задницу.
— Довольно расплывчато, — Картазаев искоса глянул на черную полосу, вдоль которой профессор уже дополз до соседнего здания. — Но это наш единственный шанс. В таком случае Бзилковский тоже мне нужен. Есть данные по этому парню?
— Только статистические. В городе проживает 121 Бзилковский. Многие переехали по 20 раз, многие не проживают по указанным адресам. Все проверяются одновременно, но все говорит о том, что фамилия вымышленная. Стал бы настоящий владелец "полей" афишировать свою фамилию. Что он, артист? Так ты берешься?
— Много болтаешь, ты что дрейфишь? Передай в Москву, что "Гелион" располагает кодом доступа на береговую батарею, пусть примут меры. И вообще, пусть шлют войска.
Гном сбавил разом тон и спросил:
— Все так серьезно?
— Нет, это я себе цену набиваю, — огрызнулся Картазаев. — И заканчивай мандражировать. Ничего еще не произошло, так что не вздумай сбежать раньше срока.
— Кто бы знал этот срок, — глубокомысленно произнес Гном и по привычке без предупреждения отключился.
— Сбежит, подлец! — заметил Картазаев. — Трус отчаянный, наверное, барахло побежал собирать.
— Куда сейчас? — спросила Рая.
— Мошонкин котлеты обещал. Так что если поторопимся, застанем их горячими.
Рая недоверчиво глянула на него. Неужели этот человек действительно ничего не боится и нечувствителен ни к катаклизмам, происходящим вокруг, ни к потоку чужой боли, захлестнувшей город? "Именно такие люди и остановят подступающую беду!" — вспомнила она чуть перефразированные слова Гнома. Она не верила, что Вольд не чувствует ничего, в противном случае это действительно страшный человек. Она припомнила слова уже Ритки и ее предчувствия и внутренне содрогнулась. Она вдруг подумала, только подумала, что Ритка уже раз навредила Вольду. Что если она действительно окажется у него на пути? Рая была уверена, что в таком случае Вольд убьет ее. Ей и так было страшно, но после этого заключения ее охватила настоящая тоска.
По пути их неоднократно останавливали, заставляли выходить из машины и перетряхивали до основания. В конце концов, Картазаеву это надоело, и машину он бросил, не доезжая. Поедая ароматные котлеты, полковник не переставал обдумывать происходящее.
— Создали шумиху, теперь Бзилковского днем с огнем не найдешь, даже того, кто понятия не имеет об одноименных полях. Все попрячутся на всякий случай.
Услышав знакомую фамилию, Мошонкин напрягся.
— Знавал я одного Бзилковского.
— Помолчи, Иван, — оборвал его Картазаев. — Вот я и говорю. В городе, поди ж ты, ни одного Бзилковского не осталось.
— Я знаю одного, Владимир Петрович! — опять встрял Мошонкин, но умолк под грозным взглядом полковника.
— Да и, скорее всего, не Бзилковский он вовсе. Как же найдешь Бзилковского в городе, если он совсем не Бзилковский.
Того, по поводу кого тысячи людей перетряхивали город, словно содержимое чужих карманов, мучила довольно неожиданная даже для него мысль. Дело в том, что Феликсу Бзилковскому надоело быть Аферистом.
— Стану зарабатывать на жизнь честным трудом, — заявил он, расхаживая за спинами обедающих, вечно они жрут, родственников.
— Советую тебе стать учителем, сынок, — важно сказал Олег Олегович. — Тут нашел одну вакансию, в спецшколе для малолетних осужденных. А что? К ним только надо найти подход. Так что тот куратор, которого они прирезали на прошлой неделе, был сам в этом виноват.
— Боюсь, брат, обратного пути у нас уже нет, — горестно заметил Михаил, он вообще стал дерганый, спал только со светом, ночью даже в сортир боялся выходить.
От внезапно раздавшегося звонка в дверь он даже пукнул. Открывать они не стали, потому что знали, что опять пришел хозяин требовать деньги за жилье, а денег не было. Олег Олегович дипломатично повел длинным носом и спросил:
— Вам не кажется, что стоит проветрить кухню. Вы не подумайте, я ни на что не намекаю, просто давно не проветривали.
— Есть выход, — возразил Феликс. — Надо вернуть им "поля Бзилковского". За так, за бесплатно. И сказать, что мы ничего не знаем-не ведаем и выходим из игры.
— Как ты это сделаешь? Они убьют нас, как только мы покажемся.
Отец затравлено переводил взгляд с одного сына на другого, по всему было видно, что его наивный ум не понимает, о чем идет речь, а слова типа "убьют нас" попросту блокировались.
— Есть идея, — напирал Аферист. — Где мы впервые встретились с Пятрасом? В "Мокрой глотке"? Вот и вернуть "поля" надо там же, потому что у них там вроде связного пункта. Они сами передадут куда надо. А пока будут разбираться, мы и смоемся.
— Я н-не пойду, — заикаясь, проговорил Михаил, побелев как полотно.
— Трус, придется мне за тебя отдуваться как всегда, — презрительно сказал Феликс. — Конечно, не за бесплатно.
— Все, ч-что угодно, только чтобы из дома не выходить.
— Сделаешь мне новую кредитку!
— А, понял! — самодовольно произнес Олег Олегович. — Это вы рассказываете кино!
— Ага! — саркастически согласился Аферист и от охватившего его раздражения заорал. — Да откройте кто-нибудь окно. Тут дышать нечем, а они еще и жрут!
— Извини, я уже весь запах выдышал, — виновато заметил Олег Олегович. — Я специально глубоко дышал.
Аферист послал мысленный вопль, настолько мощный, что он достиг соседней галактики.
Не было уже Мухи, Пятрас утоп в море, а в "Мокрой глотке" ничего не изменилось. Дым коромыслом, в тесном зале разношерстные клиенты: моряки в форме, докеры в брезентовых накидках, шлюхи почти без ничего. Феликс сразу узрел у стойки знакомого мужичка, который прошлый раз позвал к нему хозяйку бара. Он подошел и поздоровался. Мужичок смерил его взглядом и не ответил, смачно плюнув ему под ноги.
— А где Тамара? — спросил Феликс.
— Мне почем знать? Чего тебе надо, придурок? — вскипел мужичок.
— Я Аферист, — тихо пояснил Феликс. — Мне надо с ней встретиться. Ты что не помнишь меня?
— Ничего я не помню! — заорал мужичок так, что на них обратили внимание. — Почему я должен помнить? Ходят тут всякие. Это заведение для приличных людей!
