Закричал Кебес — его тоже повлекло к Порогу, и он тоже был не в силах противиться.
— Мес! — забормотала Юфина Эдмонда Гутьеррес, протягивая руки к нему. — Помоги. Помоги мне. Остаться.
Но тот тоже не знал, что делать. Он просто стоял и смотрел. Его самого не требовал к себе Вход, и он не знал, что и думать. Он был озадачен.
Первые двое, кого позвала к себе Великая Бесформенность, были уже у самого Входа. В последний раз Ховен через силу обернулся, лицо его было страшно искажено. Потом они пропали во тьме. Через минуту исчезла и доктор Гутьеррес, все еще что-то бормочущая. Остались лишь Сутех, Мес и человек в джинсах, бесстрастный и мрачный. Сутех метнулся к Месу и схватил его за плечи.
— Послушай, — быстро оглядываясь, заговорил он. — Послушай, давай уйдем отсюда, — его тон стал заискивающим. — Это ведь добром не кончится. Давай тихо, спокойно уйдем.
Мес покачал головой.
— Нет, Сет, — сказал он. — Отсюда нет выхода. Я не смогу ни уйти отсюда сам, ни вывести тебя.
— А он? — показал Сет на человека.
— И он тоже не сможет, — ответил Мес.
— Не, я не смогу, — подтвердили его слова джинсы. — Я и сам-то теперь не знаю, как уберусь отсюда.
Сутех отбежал от них и начал метаться из стороны в сторону.
— Но должен же выход существовать! — завопил он в отчаянии.
— Он существует, — в один голос сказали Мес и человек в джинсах.
— Где же он?
— Вот, — показал Мес себе за спину. — Это и Выход, и Вход.
— Но там нет ничего!
— Там есть все. И ничего.
— А-а! — свирепо и беспомощно закричал Сутех, когда и его потащило за Порог. — Мес, держи меня!
— Я не могу, Сет, — ответил Мес, отворачиваясь от него.
Сета, извивающегося, борющегося изо всех сил, буквально протащило через все пространство до Входа. Он попытался ухватиться за край его, но это вызвало новый вопль: у Входа не было твердых краев, за которые можно было бы ухватиться, и рука Сета схватила пустоту. В следующее мгновение в арке уже никого не было.
Состояние полной опустошенности. Мес привалился к своему соседу, и тот поддержал его.
— Наберись сил. Еще не все.
Мес выпрямился. Безволие уже отпустило его. Он взглянул на того и твердо сказал:
— Я тоже пойду. Прощай, Харон!
Тот посмотрел на него с изумлением, но потом несколько раз кивнул и протянул руку.
— Я буду скучать, — сказал он. — Сильно скучать. До скорого, Киллений.
Они пожали руки друг другу, и Мес перешагнул через ручеек. И услыхал за своей спиной треск. Оглянувшись, он увидел, что на одинаковом расстоянии друг от друга стоят Штумпф и Браганса. Последний бросился к Месу и закричал:
— Не уходи! Дай мне руку, чтобы я мог вытащить тебя!
И за его спиной неподвижно стоящий Штумпф, уже не дергающийся в непереставаемой лихорадке, не юлящий от нетерпения, улыбнулся и покачал головой:
— Иди, Гермес.
Мес улыбнулся ему в ответ. Браганса вскрикнул. Было видно, как он хочет броситься к Месу, удержать его.
Но Мес уже отворачивался от них. Напоследок он увидел, как Харон поклонился ему. Услышал крик Брагансы «Нет!» и слова Штумпфа «Иди!». Увидел перед собой неотвратимость Входа.
И уже перед тем, как сделать последний шаг, ввергающий его в неизвестность и темь, таящие в себе столько странных догадок, он сказал себе: «Человек — это вера!»
И шагнул. Шагнул.
