— Запомнил.
— Заодно договоримся и об обратном пути. Насчет книжного червя — ведь это была шутка?
— Разумеется, — подтвердил Кратов. — Я гонял на таких машинах и в грозу и в шторм. Еще когда вас на свете не было, — не удержался он от маленькой мести.
Палуба резко провалилась книзу и тут же возникла в боковом окне, словно море с танцующим на волнах клипером внезапно опрокинулось набок. Чертыхнувшись, Кратов торопливо выровнял машину и, уже почти уверенно очертив широкий вираж над кораблем, лег на курс. Он представил, что мог подумать о нем в эту минуту капитан, и ему стало стыдно. Оглянувшись, он бросил прощальный взгляд на клипер. Тот быстро уходил, подобрав паруса. На верхней палубе капитан, растопырив руки, гонялся за фуражкой.
Кратов решил не искушать судьбу и отдался на волю автопилота. Нелепые метания и нырки мигом прекратились. Гравитр уверенно летел на небольшой высоте, как будто отныне шторм не имел над ним власти. Словно для поддержания иллюзии покоя, в окно ударил тонкий солнечный лучик и, разбившись в радужные осколки, рассеялся по кабине. Впереди темной лохматой громадой вставал берег.
На мгновение перекрыв собой солнце, большая белая птица скользнула над гравитром. Заломив крылья, она круто устремилась в море. «Альбатрос! подумал Кратов восторженно. — Да какой здоровенный!» Он прильнул к усеянному водяными бусинами окну, тщась хоть что-то разглядеть в суетливом мельтешении волн. Белый треугольный силуэт, распластавшись по воде, таял позади.
На альбатроса это нисколько не походило.
Кратов выключил автопилот. Гравитр немедля получил тяжкий удар под вздох и закувыркался. Страховочные лапы бесцеремонно вмяли Кратова в кресло, но управления он не выпустил. Подгоняемая затрещинами шквала машина возвращалась к месту встречи с неудачливым летуном.
Намокший дельтаплан еще кое-как держался на плаву. Пилота не было видно. То ли запутался в креплениях под водой, то ли камнем ушел ко дну… О последней возможности Кратов не хотел и думать. Ему удалось подвесить гравитр над морем, и теперь тот осторожно снижался, безобразно раскачиваясь, как маятник на спятивших ходиках. Следовало признать, что водителем Кратов показал себя неважным. Что ж, тому были свои оправдания. Нигде, кроме Земли, не доводилось ему практиковаться в ручном вождении. А такой повод возникал нечасто.
— Посадка на воду, — настороженно заворчал автопилот, которого, в общем, никто и не спрашивал. — Опасно. Не открывайте кабину, ее может захлестнуть волной.
— Именно это я и сделаю, — ответил Кратов, освобождаясь из объятий страховки.
— Возможно ухудшение летных качеств, — пригрозил автопилот. — Опасно!
— Еще бы, — пробормотал Кратов.
Он торопливо раздевался. Подумав, оставил на себе куртку. Надувшись, она вполне могла сыграть роль спасательного пузыря — если тот вдруг понадобится. Кратов толкнул дверцу, и его тотчас окатило холодным душем с головы до ног.
— Опасно! — завопил автопилот. — Закройте кабину!..
Почти задевая гребни волн, гравитр проплывал над бессильно провисшими перепонками дельтаплана.
— Эй! — крикнул Кратов, высунувшись из кабины по пояс.
— Я зде-е-есь! — услышал он задушенный голос.
Голова в черном шлеме и выпуклых стрекозиных очках едва была заметна над кромкой переломившегося под собственной тяжестью крыла.
— Опасно!.. — кликушествовал автопилот.
Заваливаясь на бок, гравитр приближался к терпящему бедствие. Кратов ухватился за какой-то выступ и свесился через порожек, протягивая руку.
— Держи!
Планерист с силой оттолкнулся от спасительного крыла и, вскинувшись над водой, отчаянно вцепился в Кратова.
Что-то захрустело. Выступ, оказавшийся декоративной вешалкой, обломился, и Кратов выпал из кабины. Надувшаяся куртка немедля вышвырнула его, ошалевшего от холода, на поверхность вместе с планеристом, ни на мгновение не ослабившим мертвой хватки. Отплевываясь и лязгая зубами, Кратов подтянул его к себе, ухватил за пояс — планерист даже не трепыхался. Казалось, он ничего не весил. Мальчишка? Бледное лицо с трясущимися губами, упрятанное в очки. Кому же еще в голову могло прийти носиться на дельтаплане в шторм? Только сумасбродному юнцу, ни в грош не ставящему свою жизнь.
Да еще такому же сумасброду сорока с лишним лет, которому не сидится в сухой и теплой каюте клипера…
Гравитр сносило ветром.
— Опасно!.. — долетело до Кратова напоследок из-за сплошной пелены.
И вот уже ничего не было слышно, кроме ровного, неумолчного гула. Гудела кипящая вода. Стонал ветер. Их голоса сплетались в единую зловещую мелодию.
— Мы с тобой крепко влипли! — заорал Кратов на ухо сорванцу.
Тот ничего не ответил, но губы его жалко скривились.
— Ничего, не пропадем!
Изломанные очертания берега были едва различимы над тревожно вздыхающим морем.
Планерист слабо зашевелился под мышкой у Кратова, его рука вытянулась куда-то в сторону и безвольно упала.
— Что там? — спросил Кратов, уворачиваясь от летящих в глаза брызг.
— Ры-ба!.. — прошелестел тот.
— Какая еще рыба?!
— Большая… кружит рядом… уже давно…
— Тебе померещилось. Все рыбы, если они тут есть, ушли на дно, подальше от непогоды. Может быть, дельфин?
— Дельфин не рыба! — с обидой возразил планерист.
Хотя было холодно, хлестал ветер и мрачно выли волны, до сей поры Кратов не испытывал страха. Проплыть несколько миль — задача для новичка. Лишь бы этот дуралей немного пришел в себя и помог… Но от таких слов в душе зародилась смутная тревога.
— Не морочь мне голову, — сердито сказал Кратов. — Это море вымерло еще в прошлом веке. Здешние рыбы не подходят к берегам…
— Вот она! — планерист снова попытался поднять руку.
Кратов оглянулся.
— Нет тут никакой рыбы! — рявкнул он.
И сразу же увидел черный скошенный треугольник в прогалине между волн.
— Это акула… — зашептал планерист. — Я знаю, она сейчас будет нас есть…
— А ты вкусный? — спросил Кратов, и это получилось у него не так бодро, как было задумано.
Планерист громко всхлипнул.
Кратов ткнул ему в лицо свою руку с видеобраслетом.
— Набери тревожный вызов, — приказал он.
Пока мальчишка возился с набором, Кратов озирался, пытаясь высмотреть акулу. Черный плавник не возвращался. Это могло означать что угодно. Либо хищная тварь отчего-то изменила свои намерения и уплыла по иным делам. Либо, невидимая и потому неуязвимая, зависла в толще воды и готовилась к первой атаке. Но для чего ей было готовиться? Достаточно пошире раззявить пасть и понемножку обкусывать что придется.
