Она перевела взгляд на лабиринт из металла, что раскинулся вокруг нее. Тут тоже все оттаивало. Лобовое стекло школьного автобуса, буквально минуту назад покрытое изморозью, теперь было совершенно чистым, являя миру очередную инопланетную куколку, расположившуюся на водительском месте. «Кап-кап-кап», – стекала с капота талая ледяная вода.
Эмили двинулась в обратный путь к ожидающему ее «Коту».
Вдруг слева раздался громкий треск, словно от расколовшейся деревяшки.
Она повернулась на звук. Он исходил из джипа «тойота», стоявшего у самого края серпантина. Эмили остановилась, прислушиваясь, и, когда треск не повторился, направилась к «тойоте». Когда она подошла, с крыши автомобиля сорвалась снежная глыба.
Рукавом парки Эмили стерла конденсат, скопившийся на пассажирском окне внедорожника. В салоне оказалась еще одна куколка, на этот раз – треснувшая. От центра оболочки книзу тянулась щель где-то в дюйм шириной. Пока Эмили наблюдала, несколько тонких черных ножек с острыми когтями на концах медленно поднялись из темных глубин куколки, ухватились за края щели и потянули их в разные стороны.
Эмили непроизвольно отступила на шаг со словами:
– Ничего себе шуточки!
Куколки все еще жизнеспособны? Их же должно было проморозить насквозь!
Она оглянулась на застывшую вереницу машин, внутри которых, как ей было известно, могли находиться сотни будущих инопланетян, которых отогревает сейчас теплый ветер с гор.
– Здорово. Это просто офигенно здорово! – прошипела Эмили, с максимально возможной скоростью устремляясь к своему снегоходу. Верхний слой снега под ее ногами быстро превращался в слякоть, и теплый ветер порой подымал в воздух водяные брызги.
Теперь повсюду вокруг стоял треск раскалывающихся куколок, и эхо подхватывало этот звук, отражавшийся от отвесных горных склонов.
До «Кота» оставалось еще футов шестьдесят, когда Эмили услышала такой звук, словно к жизни пробудился, зажужжав, целый легион комаров. Она оглянулась на кладбище металлолома, и ей сразу бросилось в глаза какое-то неясное движение за лобовым стеклом ближайшего грузовика. Там что-то трепетало, стрекоча, как пропеллер самолета, а потом раздался визжащий звук, и на стекле возник почти безупречный круг. Полетела мельчайшая стеклянная пыль, и тварьпаук в кабине грузовика при помощи идеально приспособленных челюстей начал прогрызать себе путь наружу.
Потом стеклянный круг покатился по корпусу грузовика, и Эмили бросилась бежать.
Она как раз мчалась мимо первой, зависшей над пропастью фурой, когда в круглое отверстие пассажирского окна начал протискиваться свежевылупившийся тварьпаук. Эмили видела черные когти, которыми он цеплялся за края отверстия, подтягивая свое тело на капот машины.
К окну снегохода прижалось потрясенное лицо Рианнон, с широко раскрытыми глазами и отвисшей нижней челюстью наблюдавшей, как восстает из своего промерзшего склепа инопланетное чудовище. Тор рядом с ней заходился в лае, но из-за усиленного стекла ничего не было слышно.
Снег стал скользким, теперь он мало чем отличался от грязи и чавкал под ногами, замедляя бег. Эмили была уже почти у передних гусениц снегохода, когда новорожденный тварьпаук взметнулся в воздух с капота по-прежнему опасно висящей над пропастью кабины.
Эмили вскрикнула, когда он приземлился на кромку трассы всего в нескольких футах от нее. Когти его передних ног изо всех сил старались зацепиться за что-нибудь на скользкой поверхности, а задние конечности судорожно молотили воздух. Это продолжалось несколько секунд, а потом, когда Эмили уже вскарабкалась на подножку «Кота», тварьпаук, так и не найдя опоры, беззвучно сорвался вниз и исчез за краем пропасти.
Эмили потянула дверь, но та была заперта. Тогда журналистка принялась яростно барабанить в окно и барабанила до тех пор, пока все еще потрясенная увиденным Рианнон наконец не нагнулась и не отперла замок. Эмили в мгновение ока оказалась внутри и снова заперлась.
– Что это? – требовательно спросила Рианнон.
Эмили не обратила на нее внимания. Усевшись в водительское кресло, она глянула на колонну застывшей техники как раз вовремя, чтобы увидеть, как первая волна тварьпауков, штук двадцать или даже больше, собирается на платформе прицепа большого грузовика.
– Эмили! Кто они такие?! – снова закричала Рианнон, и на этот раз в ее голосе слышались слезы.
– Пришельцы, Рианнон. А мы должны немедленно убраться отсюда.
Да вот только куда им убираться? Вернуться назад она не могла, потому что через эти горы не было другого пути. Для того чтобы попытаться спуститься не по серпантину, а напрямик, они находились еще слишком высоко, горный склон в этом месте был практически отвесным. У них был только один путь – вперед, через лабиринт замерших искореженных машин.
На прицепе собралось еще больше тварьпауков, они бесцельно слонялись туда-сюда, словно тоже искали способ спуститься с гор.
Взревев двигателем снегохода, Эмили направила машину к зазору между склоном горы и хвостом автоцистерны. Она ехала так быстро, как только могла, лишь бы не в ущерб осторожности. Поравнявшись с хвостом цистерны, она нацелилась на следующий просвет между замершими машинами. Когда она проезжала мимо конца прицепа, на крышу Кота приземлилось что-то тяжелое.
Рианнон взвизгнула, когда первый из потока тварьпауков упал на снегоход, а с него спрыгнул на снег. Тварьпауки один за другим шлепались на землю, перекатывались и становились на лапы. Снег словно вспыхнул от их тел. Некоторые из этих созданий неслись к ближайшей машине, другие начинали скакать, как ошпаренные, а потом либо останавливались, либо исчезали за краем обрыва.
Когда Эмили наконец миновала первый грузовик, поток инопланетян иссяк, но перед этим последний из них грузно плюхнулся на крышу их снегохода, а с нее перебрался на передний капот. Тварьпаук стрекотал и скребся в усиленное лобовое стекло, каждый из двух его торчащих на стебельках глаз смотрел на одно из человеческих существ внутри кабины.
Между передними сиденьями появилась голова Тора. Пес залаял на непрошеного пассажира, и слюна брызнула из его пасти. Лай стал еще более яростным, когда черная луковица головы пришельца подалась назад, а две острых выступающих кромки на его челюстях вдруг начали бешено вращаться. Секунда – и вот они превратились в неясное размытое пятно. Тварьпаук двинул голову вперед и припал к лобовому стеклу. Салон снегохода немедленно наполнил высокий визг. Он был гаже, чем звук, который могла бы издавать сотня ногтей, царапающих стекло. Там, где челюсти тварьпаука вошли в соприкосновение с лобовым стеклом, взвилась мелкая стеклянная пыль.
