– Куда? – спросила она.
– Назад! Туда, откуда пришли. И смотри перед собой!
Они заковыляли прочь, держась дороги, где опасность была хорошо видна. Майкл прыгал на одной ноге, опираясь на плечи Анны. У нее самой уже подкашивались ноги, но поток адреналина, поступавшего в кровь, смывал и боль, и усталость.
Чуть в стороне от них снова появилась вмятина. Анна потянула Майкла влево, и они обошли ее по широкой дуге, глядя, как на асфальте образуются неровные круги.
– Надо дойти до того камня! Там мы будем в безопасности! – закричал Майкл.
– Ты уверен?
– Нет!
Они шли вперед, и вокруг них в бесшумных взрывах, бьющих по голове, как обухи, приминалась трава. Это напоминало бегство с тонущего корабля, когда вокруг все разрушается, люди мечутся в панике, а палуба буквально выпрыгивает из-под ног.
И вдруг все исчезло.
Пот крупными каплями катился по лицу и спине Анны, ее рубашка прилипла к телу. В жарком воздухе позднего утра нечем было дышать. Майкл висел на ней, тяжелый и горячий, ныли перенапряженные мышцы. Но она шла, молча и исступленно, раскачиваясь, готовая упасть.
Они добрались до валуна и рухнули возле него, задыхаясь. Майкл застонал.
Анна подняла голову и посмотрела назад.
Если бы она сама не видела того, что там творилось, то ни на секунду бы не подумала, что там вообще что-то есть. Дорога и равнина выглядели совершенно спокойно, над ними висело яркое солнце, радостно разливающее свой свет по камням и траве. Никаких кругов, никаких «змеек». Если бы не Хорек, они были бы уже мертвы. «Если бы не Хорек, нас бы здесь не было», – подумала Анна. Она перевела взгляд на Майкла. Он тоже смотрел туда.
– Невероятно! – сказал он. – Их почти не видно!
– Что с твоей ногой?
Майкл посмотрел вниз. Нога распухла и с трудом помещалась в ботинке. Морщась от боли, он осторожно снял его, стянул носок и провел рукой по лодыжке. Она сильно болела, но перелома не было.
– Похоже на вывих, – сказал он.
– Это плохо?
– Не очень. Ее надо вправить.
– Что сделать?
– Вправить. Ты должна взяться двумя руками здесь и здесь, – он показал. – А когда я скажу, сильно рвануть на себя. Очень сильно. Сустав вернется на место.
Анна с сомнением посмотрела на него.
– Ты уверен?
– Вполне. Я видел, как это делал наш тренер в колледже.
– Майкл…
– Ничего не говори – просто сделай. Иначе будет хуже.
– Может быть, ты сам?
– Я не смогу. Придется тебе.
Анна вздохнула.
– Хорошо.
Она взялась руками там, где показал Майкл. Он сунул ботинок в рот и сжал его зубами.
– Это еще зачем?
– Не спрашивай. Давай!
Анна нахмурилась и рванула ногу изо всех сил. Майкл громко застонал сквозь зубы и повалился на бок. Ступня его выскочила из рук Анны, она вскрикнула и склонилась над ним.
– Майкл! Ты в порядке?
Из-под его закрытых глаз текли слезы. Он разжал зубы, и Анна увидела глубокие следы на ботинке, там, где он его прикусил.
– О, черт! – простонал Майкл.
– Майкл, ты же сам хотел…
– Ничего! Все правильно. Ты все сделала правильно.
Он открыл глаза и смахнул слезы тыльной стороной ладони.
– О’кей, теперь нужна тугая повязка.
Анна обхватила его за талию и закинула руку себе на плечо. Майкл с трудом поднялся, и они, раскачиваясь, пошли вперед, как два солдата, выживших в жестоком сражении.
Они добрались до машины спустя час, по дороге делая небольшие привалы. Анна в изнеможении рухнула в густую тень, отбрасываемую «сабурбаном», а Майкл уселся на полу и достал аптечку. От боли и усталости мысли в голове путались. Он вытащил аспирин и проглотил несколько таблеток. Затем он достал бинт и, морщась, стал перевязывать ногу.
– Я не могу поверить, – сказала Анна.
– Во что?
– В то, что он сделал это.
– Он спас нам жизнь.
– Майкл, он сам нас туда привел. Я не знаю зачем. Для чего это было ему нужно – чтобы мы попали в язву. Может быть, он и сам не знал, но это он привел нас туда!
На минуту воцарилась тишина.
– В любом случае, это не его вина. Это она, – сказал Майкл.
– Кто?
– Пустошь. Она каким-то образом отыскивает в нас все самое плохое и вытаскивает это наружу, как грязное белье.
– Ты его оправдываешь?
– Да. Может быть, он и думал о чем-то плохом, но в итоге он умер ради нас. Помни это!
– Даже Пустошь не может вытащить из человека то, чего в нем не было!
– Он никогда не был подлецом!
– Может быть, ты не все о нем знаешь?
– В любом случае, такой конец оправдывает все.
– Знаешь, я даже рада, что все закончилось именно так. Рядом с ним ходила смерть. Я это чувствовала.
Майкл зло посмотрел на нее.
– Ты понимаешь, что говоришь?
– Я понимаю, Майкл.
– Ты ни хрена не понимаешь! И несешь какую-то чушь. Помолчи, пока не придешь в себя.
– Извини, если задела тебя, но…
– Закрой свой рот, или его закрою я.
Анна ошеломленно замолчала. Она застыла на несколько секунд, как будто пытаясь понять смысл его слов, потом вдруг вскочила и быстро пошла прочь.
Он отвернулся и с тоской посмотрел на дорогу. Ему вдруг мучительно захотелось повернуть время назад. Когда все было хорошо, и никто еще не сошел с ума.
Майкл встал, осторожно ступив на поврежденную ногу. Лодыжка тут же отозвалась тупой болью.
«Ничего. Терпимо».
Он залез в машину и вытащил оттуда рюкзак Хорька: старый и грязный, темно-коричневого цвета, уже начавший расползаться по швам. В этих местах Хорек стянул его бечевкой. Майкл развязал тесемки и стал выкладывать содержимое на землю перед собой.
Вещей у Хорька было немного: маленькая бутылка воды с содранной этикеткой, полевой бинокль, ключи от машины с выжженными на брелоке инициалам «БФ», карманная библия «Нового Американского Пути» в мягкой обложке. На самом дне лежали мятая футболка с логотипом «Калифорнийских Орлов», выкидной нож и армейский пистолет без магазина. Под ними оказалась тонкая тетрадь с вложенной между страниц ручкой.
Все это Майкл методично раскладывал перед собой, как пасьянс, в котором проступала история Хорька. Того Хорька, который не был его другом, не был даже знакомым. Чужого человека, выигравшего туристическую путевку в ад.
Майкл отложил рюкзак и взял тетрадь.
Острая боль прострелила ему голову, и он тихо застонал, привалившись к машине. Равнина поплыла перед глазами, и Майкл почувствовал, что падает. Свет дня померк. И в этот момент его сознание вновь заполнил гул. Он напоминал раскаты грома, как тогда в Санта Ана, но на этот раз в нем слышались слова. Они врезались в сознание, словно выжженные раскаленным железом: «Поспешшши… Спешшши…» В черной пустоте перед Майклом появилась крошечная белая точка. Она горела ярче огня, ярче солнца. Она быстро пульсировала, и Майкл ощутил чудовищную мощь, таящуюся в ней. Безбрежную, непостижимую силу, перед которой блек весь мир, и даже чернота вокруг тускнела и отступала на второй план. Этот огонь жег, врываясь сквозь закрытые глаза в глубину сознания, и не было сил ни спрятаться от него, ни отвернуться. «Север!» – вновь загремел голос, и в этот миг яркая точка взорвалась нестерпимым белым светом, который затопил все вокруг, и не стало ничего, кроме нестерпимой яростной бесконечной белизны.
