- Ты чего дерешься?! - возмутился Медведь, ссаживая Черномора с плеч. - Я тебе что - стойка, что ли?! Привык, понимаешь, палицей стучать.
- А что этот нам угрожает, что не пойдет дальше? - оправдывался смущенный Черномор. - Ты извини, Медведь, я случайно.
- Да ладно, - проворчал Медведь, потирая шишку на затылке. - Только больше не забывайся. У меня голова не деревянная.
- Может быть, пойдём дальше? - нетерпеливо вмешалась в их разборки Безумная Макаровна.
- И то правда, - согласился Буян. - Время к ночи, у нас каждая минуточка на счету, а мы толком с места не сдвинемся.
Он повернулся и пошёл за Макаровной. Следом потянулись остальные. В самом конце плёлся скоморох, выкручивая на ходу мокрую рубаху, ругая на чём свет стоит Буяна и проклиная болото.
- Дёрнула меня нелегкая с вами связаться, - в сердцах ворчал он. Чёрт меня понес по этому болоту!
- Неправильно говоришь! - перебил его Черт. - Это я могу сказать: куда вы Чёрта понесли?
Скоморох даже не огрызнулся в ответ. Знать, сильно расстроился, если слов у него не нашлось. Тем временем стемнело, мы выбрались на крошечный островок, наскоро перекусили и завалились спать на сырую землю. Нас плотно укутал, как ватным одеялом, густой болотный туман.
Утром мы проснулись, ёжась от сырости и холода, быстро развели костёр. Черномор заварил в котле душистые травы вместо чая.
- Ты чего это в воду подсыпаешь? - подозрительно спросил у колдовавшего возле костра Черномора недоверчивый Яшка, протягивая к кипящему котлу ковшик, чтобы зачерпнуть горячего отвара, за ночь он основательно замёрз в мокрой одежде.
- А ты не суйся под руку, если не нравится, - хлопнул его ложкой по лбу Черномор, которого Яшка неаккуратно подтолкнул под локоть и у него просыпалось что-то из щепоти.
- Подумаешь! - обиделся Яшка. - Просыпал-то травки всего ничего, а сразу ложкой по лбу.
- Всего ничего! - возмутился Черномор. - А ты травки эти собирал? Ты знаешь, сколько в эту щепотку труда вложено? Знаешь, сколько нужно травиночек заветных собрать? Каждой травиночке в пояс поклониться, сберечь её, высушить, с другими травками перемешать. Вот тебе и "щепоточка".
- А что ты туда сыпешь? - не унимался Яшка. - Не потравишь ты нас?
- Пей ты, или уйди отсюда! - рассердился Черномор, замахиваясь ложкой на скомороха.
Яшка на всякий случай отошел подальше, жадно глотая горячий отвар из ковшика, грея об него руки.
- Что ты так волнуешься? - отстранил с дороги Яшку Медведь, который тоже спешил к костру. - Не хочешь - не пей, другим больше достанется.
- А если он из нас наркоманов сделать желает? - прищурился Яшка.
- Это я-то?! - двинулся к нему Черномор. - Ты сам по себе давно наркоман. Кто мухоморы целыми лукошками лопает?
- Ну, это мухоморы, - засуетился скоморох. - Про мухоморы еще Великий Русский писатель Бунин писал...
- Ага, что они вкусные, как чистая курятина, - не упустил я случая припомнить мою женитьбу.
- Как курятина, - подтвердил скоморох. - А что? Не так, что ли?!
Я исподтишка показал ему кулак.
Скоморох надулся и ушел в сторонку, хрумкая сухарём, запивая горячим отваром. Мы поели сухарей и, напившись горячего отвара, который действительно взбодрил, поспешно двинулись в путь.
Впереди всё так же неутомимо шагала Безумная Макаровна.
Шли мы быстро, потому что ночью замерзли и даже горячий целебный отвар не до конца согрел нас, поэтому согревались на ходу, движением. Макаровна пристально оглядывалась по сторонам, словно что-то искала. Она замедлила шаги, вертела головой, пожимала плечами, часто оглядывалась.
- Потеряла что-то? - спросил наконец Черномор. - Позабыла где Дворец?
- Где Дворец стоит, я хорошо помню, - отмахнулась Безумная Макаровна. - До него идти и идти, а вот избушку я точно потеряла. Помню, что где-то здесь она должна быть, а не вижу.
- Какую избушку? - переспросил вездесущий скоморох, выныривая из-за спин.
- Да так, - уклончиво ответила Макаровна. - Стояла тут одна... избушка-развалюшка. Когда-то это была добротная изба, не зря столько веков простояла. Этой бы избе, да хозяина достойного! Из вековых деревьев была построена. В три обхвата человечьих деревья на постройку пошли.
- Кто же такие брёвна на болото таскал? - удивился Буян. - Что за богатыри избу строили?
- Не богатыри, а богатырь, - поправила его Макаровна. - Сам Илья Муромец эту избу строил. Когда старость стала подходить Илье, решил он с ратной службой проститься, мирным делом заняться. Устал от войн бесконечных, устал у князя при дворе жить. Ему покоя хотелось. Решил он на болоте поселиться, где никого нет.
Сам бревна натаскал, сам избу выстроил, всё своими руками. Пожил какое-то время, а потом его опять на воинскую службу позвали. Илья не мог отказать, когда Родине опасность грозила.
После очередной войны и подвигов славных не вернулся он в избушку. Ушёл Илья Муромец в монастырь и стал монахом. И там он для всех примером был, святым был признан после смерти. Похоронен же он в Киево-Печерской Лавре, в городе Киеве. Там есть пещеры, в которых захоронены монахи, и нетленные мощи святого Ильи Муромца до сих пор видеть можно.
А здесь его потомки жили, в избе этой... Да вот же она! - указала посошком Макаровна.
Мы старательно всматривались в ту сторону, куда она показывала, но ничего не увидели, как ни старались. Никакой избушки.
Глава двадцать первая
"А мне лениво..."
- Эх вы! - укоризненно покачала головой Макаровна. - Как вы Дворец собрались искать, когда избушку перед носом не видите?!
Скоморох толкнул меня локтем в бок и постучал себя по лбу кулаком, показывая на Макаровну, мол, совсем, старая, с ума сошла.
- Ты по голове кулаками не стучи, - не оборачиваясь к нам, сказала Макаровна скомороху. - Мне из-за спины звон твоей пустой головы слышен. Я ещё не настолько головой повредилась, чтобы мне избушки наяву мерещились. Ты бы лучше глаза раскрыл, да посмотрел внимательнее по сторонам.
Макаровна вздохнула и пошла по болоту к небольшому островку, покрытому изумрудным мхом. Она подошла к островку и остановилась возле, подзывая нас.
Мы подошли и к своему удивлению увидели под ногами крышу домика, заросшую мхом. Избушка погрузилась в болото по самую крышу, только она и осталась сверху.
- Подумаешь, изба в болото провалилась! - равнодушно и несколько разочарованно отмахнулся скоморох. - Нам-то что за корысть от этой избушки? Мы её что - вытаскивать будем?
Макаровна постучала настойчиво посошком по крыше:
- Эй! Кто живой имеется в доме?
- Имеется! Обязательно имеется! - прогудело откуда-то из-под крыши, глухо, словно из бочки.
Было это настолько неожиданно, что стоявший на крыше Яшка оступился с неё и опять окунулся в промоину, моментально вымокнув по самое некуда. Его едва успел поймать за шиворот Медведь.
