Мои мнемонические центры излучали волны радости.
Я победил налогоплательщиков, снова их победил!
Джузеппе
Педериали ИЗБАВЛЕНИЕ
ВСТРЕЧА С МАЙОРОМ. ЗАЛ ОЖИДАНИЯ. ОСКАР. РАЗГОВОР С МАЙОРОМ
Дежурный администратор сидел в стеклянной кабине, которая занимала большую часть, вестибюля. Свободным оставался лишь небольшой коридор, уставленный вазами с агавами. Сидя за письменным столом, администратор заполнял очередную стопку бланков.
Перио Валенти растерянно поискал взглядом окошко, дверцу или хотя бы прорезь, которая позволила бы ему обратиться непосредственно к дежурному. Ему показалось, что одна из стенок раздвижная. Он осторожно потрогал ее, но тут же отдернул руку, испугавшись, что заметит дежурный администратор: Наконец он решился постучать, робко и тихо, чтобы не потревожить занятого работой чиновника. А тот, не поднимая головы, нажал кнопку на письменном столе.
— Что вам угодно?
Усиленный цитофоном металлический голос заставил Перио вздрогнуть.
— Я хотел бы поговорить с вами.
— Говорите, я вас отлично слышу.
Перио вынул из кармана аккуратно сложенный лист бумаги, развернул его и прочел: «Отдел координации».
— Я хотел бы побеседовать с начальником отдела.
— Седьмой этаж, коридор три.
Слабый щелчок, и цитофон умолк, прежде чем Перио успел сказать «спасибо».
Лифт мгновенно доставил Перио Валенти на седьмой этаж, и он без особого труда отыскал коридор три. Собственно, это был даже не коридор, а длинный, узкий зал. На противоположной стороне улицы через большие стеклянные двери виднелся массивный Дворец правосудия, по ступенькам которого, словно муравьи, сновали люди. А здесь, в коридоре, у каждой двери стоял часовой. Перио подошел к одному из них:
— Скажите, пожалуйста, где здесь отдел координации?
Часовой кивком головы указал на человека в глубине зала. Перио догадался, что это дежурный.
— Скажите, как мне найти отдел координации?
— Комната двадцать восемь.
Перио пошел вдоль коридора, разглядывая таблички на дверях. Наконец он подошел к двери, где стоял часовой, отославший его к дежурному. Это и была комната двадцать восемь.
— Вам назначена встреча?
— Да.
— Имя?
— По правде говоря, не знаю. Мне сказали, чтобы я явился к девяти утра.
— Я спрашиваю ваше имя.
— Перио Валенти.
— Подождите здесь.
Часовой ушел, а Перио остался стоять у дверей, держа в руках листок. Минут через десять часовой вернулся.
— Майор сейчас занят. Когда он освободится, вас вызовут. А пока посидите вместе с остальными.
Перио поблагодарил и сел в одно из свободных кресел.
В холле, кроме еще одного администратора, восседавшего за письменным столом, заваленным бланками, сидело еще двое мужчин и одна женщина примерно того же возраста, что и сам Перио. На вид им можно было дать лет шестьдесят.
Все трое уставились на Перио, и он не знал, как себя вести. В замешательстве он заерзал в кресле, потом заложил ногу за ногу, протер очки носовым платком, расстегнул пиджак, положил руки на колени. Внезапно один из трех, лысый, жирный человечек, подошел к нему, наклонился и прошептал на ухо:
— Вам тоже прислали вызов?
— Да.
— Надеетесь получить освобождение?
Перио подумал, что в подобных случаях нельзя доверять никому, тем более незнакомым людям. Но эти трое, очевидно, находятся в таком же положении, как и он.
— Да, а вы?
— И я, — ответил лысый человечек и поспешно возвратился на свое место. Оттуда он знаком показал Перио, чтобы тот подсел поближе.
Перио поглядел на администратора, занятого своим делом, и осторожно, стараясь не производить ни малейшего шума, придвинулся к трем остальным.
Первой заговорила женщина.
— Так, по-вашему, есть надежда получить освобождение?
— Я уже в третье управление обращаюсь и пока не добился ничего, кроме туманных обещаний. Воюсь, мне ничего и не удастся добиться, ведь день явки неумолимо приближается, — сказал лысый человечек.
— Какого числа вам предложили явиться? — спросил Перио.
— Шестнадцатого июля, а вам?
— Шестнадцатого сентября.
— Я слышал, — вступил в разговор красивый седовласый старик, — что получить освобождение по протекции совершенно немыслимо. Ни у кого нет на это достаточной власти. Однако есть способ избежать явки на сборный пункт. Для этого надо доказать, что преклонный возраст не мешает нам оставаться физически крепкими и сильными.
— Но как это доказать? — поинтересовалась женщина.
— Надо думать, что применяются соответствующие испытания физической силы и особые тесты. Но точно я не знаю. Вполне возможно, что все это сплошная выдумка.
Перио очень рассчитывал на заступничество начальника отдела координации и теперь пытался убедить остальных, и прежде всего самого себя, что дело обстоит не так уж скверно.
— Вероятно, отделам, где вы уже побывали, не дано права решать столь важный вопрос.
— Ерунда. По собственному опыту не советую вам обольщаться радужными иллюзиями.
— Однако вызов получили не все.
— Верно, но скоро и они его получат. Если только речь не идет о специалистах особо высокой квалификации. Вы где работаете?
— Я? Нигде, я на пенсии.
У жирного, лысого человечка от изумления брови взметнулись вверх.
— Как, вы пенсионер и рассчитываете получить освобождение? Немыслимо! Мы хорошо ли, плохо ли, но выполняем свою работу, и то у нас нет почти никаких надежд. Что же тогда говорить о вас?!
У Перио кровь прилила к лицу, и он испытал огромное желание схватить этого толстого борова за глотку. Но в последний миг он сдержался — очевидно, у его собеседников нервы на пределе, и разумнее простить им невольную жестокость.
Зазвонил телефон на письменном столе дежурного администратора.
— Хорошо, синьор. Сию минуту передам. Синьор Валенти, майор ждет вас.
Перио вскочил. Он не ожидал, что его примут раньше других, и эта маленькая привилегия наполнила его сердце эгоистичной радостью.
В кабинете майора возле двери стоял небольшой столик с пишущей машинкой, на которой что-то старательно печатал пожилой человек в форме сержанта. Белизну голых стен нарушали темные шторы и серая дверь, а единственными звуками, нарушавшими тишину, были стук машинки и жужжание кондиционера.
— Садитесь. Сигарету, сигару? — предложил майор.
— Спасибо, я не курю.
Перио сел на овальный стул и стал ждать, когда майор обратится к нему.
На вид майору можно было дать лет тридцать, а то и меньше — его немного старили густые усы. Он сидел за полукруглым письменным столом и перелистывал какие-то бумаги.
