Я осмотрел свою измятую, еще не просохшую одежду. На брюках и пиджаке налипли листики ряски и висели зеленые нити водорослей. "Сойдет",- решил я и выступил из-за куста. Однако мой костюм произвел на незнакомца паническое впечатление.
- Водяной! - попятился он и замахал руками.- А ну сгинь, проклятый. Сгинь!
- Я не водяной,- успокоил я его.- И вообще не мифологический и не сказочный...
Слово "персонаж" из предосторожности не произнес. Ждал, что скажет незнакомец.
- Литературный персонаж? - с явным разочарованием спросил он.
Итак, "персонаж" и другие слова, навязчиво вертевшиеся в моем мозгу, здесь как будто в большом ходу. И я уверенно, даже с бахвальством заявил:
- Я исторический персонаж.
- Штурмбанфюрер! - радостно воскликнул человек. Он подскочил ко мне и, похлопывая по плечу, счастливо приговаривал: - Штурмбанфюрер! Палач! Наконец-то. Я так ждал тебя.
- Этого еще не хватало,- голос мой задрожал от обиды.- Хоть и гадкая душонка у меня, но я не штурмбанфюрер.
- А ты когда жил?
- В конце двадцатого века.
- А-а,- протянул незнакомец.- А звать как?
- Пьер Гранье.
- Немец? - Человек ободряюще подмигнул. Он все еще надеялся, что перед ним замаскировавшийся штурмбанфюрер.- Да ты не бойся. Здесь в почете будешь.
- Скорее француз. Но еще точнее - никто. По происхождению и местожительству я гражданин мира, перекати-поле. Но в последние годы жил в Западной Германии.
- Ладно,- подумав, сказал человек.- Сгодишься на что-нибудь, если пройдешь проверку на бесчеловечность. Неплохо, если бы ты был инженером или ученым. Им нужен этот... Как его. Научный и технический прогресс.
- Я писатель-фантаст.
- Очень неплохо! Был тут у нас один писатель. Но оказался бесполезным. Он мог писать только то, что хотел, а не то, что нужно. За ненадобностью его вчера сожгли.
"Ничего себе",- поежился я.
- Не бойся,- усмехнулся человек.- Исторические персонажи, то есть люди, большая редкость. Они дорожат нами.
- Кто они?
- Изгнанники,- ответил незнакомец и почему-то показал на ту самую одинокую сосну. На ее нижних ветвях сидели две вороны и с явным вниманием разглядывали нас.
- Видишь? - шепнул человек.- Следят.
- Следят? - Я испуганно огляделся. На соседний кустик присела стайка птиц, повертелась и улетела прочь. На опушке дятел деловито долбил дерево и не обращал на нас никакого внимания. И я успокоился.
- Их будто бы изгнали с родины, из далекого будущего,- продолжал человек.Кто они и почему дорожат нами? Это драконы, ведьмы и вообще нечистая сила. Они действительно сила. Даже страшно. Но они... Как это? Не могут сделать новое.
-Понимаю,- вслух соображал я.- Они умеют только то, что заложено в них сказочной и мифологической традицией. К творчеству, к широкому поиску способны только люди.
- Ловко чешешь! - восхитился мой собеседник.- Ты толковый малый. Гроссмейстер будет доволен.
- А это кто такой?
- Наш диктатор,- шепнул человек.- И знаешь, кто сейчас на троне Гроссмейстера? Сам сатана.
- А почему Гроссмейстер?
- Не знаю... Все мы пешки в его руках. Может быть, поэтому? - Человек вдруг оживился и спросил: - Кстати, ты играешь в шахматы? Вот и хорошо. А то надоели карты.
Он подошел к машине и вытащил из багажника не шахматы, как я ожидал, а две бутылки водки и закуску.
- Выпьем для знакомства,- предложил он, усевшись на траву.- Меня зовут Алкаш.
- То есть Аркадий?
- Нет, просто Алкаш,- с затаенной обидой ответил он.- В прежней жизни меня почти всегда называли Алкашом. На собраниях, в вытрезвителе и даже в газете. Алкаш да Алкаш. Ну и черт с ними! Пусть буду Алкаш. Здесь я воскрес давно. Проверки еще были мягкими. Это сейчас боятся каких-то разведчиков. А тогда мне сразу поверили и дали право на жительство. Смотри!
На лацкане его пиджака красовался квадратный знак, служивший, как я догадывался, чем-то вроде паспорта. На нем светилась надпись:
"Алкаш (1940-2001).
Слесарь-сантехник.
Сомнений не вызывает.
Бесчеловечен в слабой степени".
"А я в какой степени?" - с упавшим настроением подумал я.
- Не унывай, дружище,- ободрял Алкаш.- Выпей, и сразу станет легче.
Пожалуй, он был прав. Вслед за Алкашом я выпил полный стакан водки. С непривычки закашлялся; но, закусив, почувствовал приятное головокружение, прилив уверенности и храбрости. Услышав о Черном пауке, я нисколько не смутился и спросил почти с искренним удивлением:
- А это еще кто такой?
- Что-то очень страшное. В городе Черный паук появиться не может. Он выползает в лесу из темноты. А чертям, драконам и даже Гроссмейстеру очень хочется посмотреть на него, полюбоваться.
- Вот пошли бы ночью и полюбовались.
- Что ты! Они ненавидят лес и боятся нечистой силы. Это они так называют русалок и других лесных жителей. Кроме черного страшилища. Паука они обожают. Он их союзник.
- А как получить паспорт? - спросил я, желая переменить разговор. Я и сам догадывался, чьим союзником может быть мое жуткое создание.
- Мне его выдал сам директор департамента. Это какой-то нечистый, очень похожий на кота. Зовут его Аристарх Фалелеич.
- Аристарх Фалелеич! - воскликнул я.- Уж не Мурлыкин ли?
- Мурлыкин,- с удивлением подтвердил Алкаш.- А ты откуда его знаешь?
- В фантастической повести Погорельского "Лафертовская маковница" есть такой нечистый дух. Кот-оборотень и чиновник. Уж не он ли?
Алкаш пожал плечами. Ну, конечно! Откуда ему знать Погорельского? "Все равно с ним полезно поговорить и кое-что выведать",- подумал я. А чтобы речь Алкаша лилась свободнее, наполнил его стакан. И сделал это напрасно. Собеседник мой совсем захмелел и заплетающимся языком с трудом выговаривал слова.
- Ты где мат... мат... Тьфу, мать твою!
- Материализовался? - подсказал я.
- Верно! Где появился?
- Вон там, около реки.
- Тогда понятно... Ик! Понятно, почему похож на водяного. Искупали? Меня русалки тоже чуть не утопили. Во стервы! Мне сейчас надо туда. Но боюсь.
- А зачем надо?
- У них есть сведения, что там должен мат... Тьфу, мать твою! Должен появиться исторический... Этот... Штурм... Штурм...
- Штурмбанфюрер?
- Он, подлюга! За доставку обещали орден.
- А зачем он им нужен?
- Пытатель им нужен,- шепнул Алкаш.- При допросах.
- Здесь же чертей до черта!
- Черти слабаки, сейчас сам увидишь.- Алкаш обернулся к сосне, где по-прежнему сидели вороны, и крикнул: - Эй, вы! Носач! Мефодий! Ко мне!
Вороны каркнули, спрыгнули на землю и превратились в чертей, в традиционных слуг дьявола - с рогами и копытами, с коричневой шерстью, пахнущей серой. Один из них - высокий и худой - обладал унылой лошадиной физиономией и большим, висячим, как банан, носом. Видимо, это и есть Носач. В противоположность ему Мефодий - коренаст, широколиц и курнос.
