— И ты, Андрей? — спросил Дэви.
— Да. В первое мгновение я был совершенно ошарашен, но у меня тут же возникла мысль о том, что, создав твоего двойника второй раз, они в гораздо большей степени уподобили его оригиналу. Потом дрогнул воздух, меня куда-то бросило… Все кончилось.
— Арвид, о чем ты думал в течение всего этого времени? — спросил Дэви.
Арвид пожал плечами:
— О чем?… Трудно сказать… Обо всем: о корабле, о вас…
— О Земле?
— Нет, пожалуй, нет. Землю я не вспоминал.
— Понятно.
— Я недоумевал, что происходит с кораблем… Эти вздутия на стенах, компьютер и все прочее. У меня сердце обливалось кровью, корабль для меня…
— Как живой, — улыбнулся Дэви.
— Ну да. Что в этом смешного?
— Ничего, извини, Арвид, я не хотел тебя обидеть…
Они немного помолчали.
— Теперь слушаем тебя, Андрей, — сказал Дэви.
Андрей детально рассказал о том, что случилось с ним. Когда он закончил, свой рассказ начал Дэви:
— Мы шли с Андреем к компьютерному отсеку. Я постоянно думал об Арвиде, об его исчезновении, несомненно как-то связанном с «угасанием» звезд, то есть воздействием на нас чего-то или кого-то. Корабль тряхнуло, раздался взрыв… Очнулся я на стеллаже, и мне было очень холодно. Помню, я подумал о том, что, должно быть, вы решили, что я погиб, и отнесли меня в холодильник. Я попробовал открыть дверь, но дверь не открывалась, а мне становилось все холоднее и холоднее. Меня одолевала сонливость. Очнулся я уже в коридоре, и мое пребывание в холодильнике показалось мне сном или, скорее, галлюцинацией, вызванной все тем же воздействием. Здраво рассуждая, вы не могли вытащить меня из камеры, бросить в коридоре и уйти.
Я пошел в рубку. Скоро туда на минуту заглянул Андрей… Арвид довольно точно описал его облик, не буду повторяться. Теперь я не сомневался, что воздействие происходило от Разума. Как и Арвиду, мне казалось, что кто-то читает мои мысли…
— Ты решил, что переносишь приступ галлюцинаций? — спросил Андрей.
— Да, что-то в этом роде, галлюцинаций, которые, материализовываясь, порождали новые галлюцинации… Дверь из рубки оказалась закрытой…
— Я заблокировал дверь, — сказал Андрей.
— На экране обзорной системы был только серый туман, все вокруг несло на себе отпечаток каких-то странных изменений. Я уселся в кресло и начал размышлять. Чем больше я над всем этим думал, тем все в большей степени склонялся к мысли, что они нас изучают…
— Почему, Дэви?
— Создав иллюзию некой экстремальной ситуации, полагал я, они рассчитывают, что мы проявим, раскроем себя в ней в наиболее полной мере. По нашему поведению, по нашим мыслям в ненормальных условиях они бы судили о нас, понимаете? Значит, я должен был дать им о нас как можно лучшее представление. И я стал думать о Земле, о людях в их обыденной обстановке, о желании человечества контакта с внеземными цивилизациями…
— Подожди, Дэви, — прервал его Андрей. — Если все это так, как ты предполагаешь, то они вынесли о нас не очень-то лестное впечатление… — Он бросил быстрый взгляд на Арвида. Лицо Арвида помрачнело.
— Он защищал корабль, — мягко сказал Дэви. — И потом, мое предположение может быть неверным.
— Ладно. Дальше.
— После того как Арвид… Когда я пришел в себя, в рубке вас не было. Я осмотрел себя — ни одной раны, даже прежняя, на виске, бесследно исчезла. Комбинезон стал новеньким. Влияние на происходящее Разума больше не вызывало сомнения. Нужно было как-то их попросить, чтобы они прекратили воздействие… Мой взгляд остановился на полке с кассетами. Я выбрал мою энцефалограмму за истекшие сутки и вставил в проигрыватель. Потом пришли вы.
Дэви замолчал.
— Значит, ты уверен, что это были галлюцинации? — спросил Андрей.
— Вероятно.
— С какого момента они начались?
Дэви пожал плечами:
— Видимо, незадолго до того, как ты заметил «угасание» звезд.
— Но бластер в руке у Арвида?
— Да, бластер… Галлюцинации это были или нет, пока не столь важно, важно, чем это все было вызвано.
— Могло вызвать галлюцинации искривленное пространство-время? — спросил Арвид.
— Ты же сам, помнится, говорил, что наши корабли с подобным не сталкивались, — ответил Дэви. — Конечно, и это предположение нельзя отбрасывать. Все наши мысли о якобы имевшем место вмешательстве в наши дела Разума могли быть ошибочными, вызванными постоянным подсознательным желанием контакта. К тому же они появились у нас после того, как все мы увидели «двойников», а как мы с вами только что выяснили, никаких «двойников» на «Колумбе» не было. В галлюцинациях или нет. Но тогда чем объяснить загадочный двухсекундный провал памяти у компьютера? Искривление бы только нарушило его нормальную работу, но никак бы не «выключило», как ты думаешь, Арвид?
Тот молча кивнул.
— Значит, все-таки Разум? — спросил Андрей.
Ему никто не ответил, и несколько минут они молчали. Андрей пытался увязать в одно целое то, что услышал от товарищей, с тем, что знал сам.
— Малыш! — нарушил тишину Арвид.
— Слушаю.
— Конечно, ты не обнаружил в пределах видимости чужой корабль, так?
— В пределах видимости кораблей нет.
— И до двухсекундного перерыва тоже не было?
— Не было.
— Может быть, крупный метеорит? Какой-нибудь материальный объект?
— Нет. Последний раз обломок астероида нам попался, как я докладывал, двенадцатого апреля, то есть девять дней назад.
— Вот видите. Малыш приметил бы метеорит размером с футбольный мяч на расстоянии в сотню тысяч километров. Любой корабль гораздо больше футбольного мяча…
— А если мы столкнулись с нематериальным проявлением Разума? — сказал Дэви.
— Как это?
— Позвольте мне вернуться к предположению о том, что мы прошли какую-то искусственно созданную зону воздействия. Зону, в которой любая мыслящая субстанция подвергается обработке…
— Какой обработке?
— Возможно, нас просто изучали. Наблюдали, как мы поведем себя в экстремальной ситуации. Звезда, к которой мы приближаемся, может быть обжита высокоразвитым Разумом. Любой корабль, подходящий к Звезде, изучается, подвергается определенному тесту…
— Послушай, Дэви, — прервал его Андрей. — Это могла быть зона предупреждения! Защитная зона. Вспомните о взрыве. Возможно, они пытались дать нам понять, что не желают нашего проникновения в систему. Возможно, они показали нам, что нас ожидает в случае проникновения. Реально показали.
— А если вся эта система, — сказал Арвид, — представляет некую вполне определенную опасность для любой живой субстанции? Даже несмотря на защитные экраны? И кто-то, какие-то разумные существа, позаботились о том, чтобы нас об этом предупредить, создав вокруг пояс предупреждения? Понимаете разницу? Там никого нет, там только смерть, зараженное пространство, которое нельзя обезвредить. Или еще что-то в этом роде…
