– Дядя, я после вашего приказания порвал все связи, и…
– Не нужно мне врать. С якудзой невозможно порвать все связи. Впрочем, если ты сумел их порвать, то сейчас свяжись со своими бывшими подельниками снова. Я хочу, чтобы ты нанял несколько расторопных ребят из числа твоих бывших друзей. Обещай хорошую плату, и проследи, чтобы люди были не из числа болтливых.
Он помолчал. Крутанул еще пару раз очки, держа пальцами дужку, аккуратно положил их перед собой и задумался.
«Какая глупость! Нелепая случайность в сочетании со свойственной молодости безрассудностью – а такие последствия… Впрочем, возможно, все происходящее с ним сейчас никак не связано с его молодостью, и тогда он совершает глупость именно в данный момент! Русские говорят – не буди лихо, пока тихо…
Значит, нужно действовать осторожно. Ювелирно, тонко, чтобы не разбудить этого русского лиха».
– Вот что. Выбери не просто молчунов, умеющих держать язык за зубами. Выбери умных, имеющих опыт в проведении расследования, умеющих организовать слежку.
Оправитесь на остров Рождества. Наш индонезийский друг, о котором ты знаешь вот уже семь лет, как мне кажется, где-то там. И решил дать мне о себе знать. И мне не нравится, в какой форме он это делает! – Сейдзе Сото вновь замолчал. Встал, подошел к окну.
Панорама делового Токио была однообразной – башни, башни зданий, загораживающих обзор друг другу.
Но вот небо было сегодня изумительным – синим, чистым, с розовым солнечным светом на востоке.
Может быть, такое небо сулит удачу? И он поступает правильно?
– Сможешь выполнить мое поручение? – поворачиваясь к племяннику, спросил он.
– Конечно, дядя.
– Иди. Начинай прямо сейчас. Сразу, как наберешь команду, отправляйтесь в Океанию. И будешь звонить мне дважды в день – утром и вечером. Деньги, необходимые тебе для всего этого, будут перечислены на твой счет через два часа.
Как только доберетесь до острова Рождества, позвонишь мне, я дам тебе инструкции. Пока я не решил до конца, что вам нужно будет сделать. Я пока подумаю.
До получения инструкций – ничего не предпринимайте.
Иди!
Сейдзе Сото подождал, потом нажал кнопку селектора и сказал:
– Пригласите Токугаву, если он уже пришел. И принесите мне в кабинет газету рекламных объявлений. Да, и проследите, чтобы в ней был не только раздел экономических предложений и рекламы товаров. Мне нужен раздел «Услуги».
Сейдзе Сото недаром сумел сделать свое состояние и создать процветающую уже не одно десятилетие промышленную империю «Сото Интернейшнл». Он всегда подстраховывал все свои действия.
И теперь он решил обратиться к хорошему практикующему экстрасенсу.
Ему очень не нравились кошмарные сны, которые с недавних времен он стал видеть ночами.
А Токугаву, начальника службы безопасности и промышленной разведки Сото Интернейшнл он попросит проверить, действительно ли его племянник порвал все связи с якудзой.
Сейдзе Сото страховался от ошибок всегда.
И все всегда проверял.
Примерно этими же днями Павел Абрамович Осиновский провел серию телефонных звонков и теперь ждал в своем лондонском офисе визитеров из России.
Он не был доволен результатами переговоров. Ну, во-первых, как сообщил ему давний знакомый из Генеральной прокуратуры России, постановление о задержании Осиновского до сих пор не отменено, соответственно Павел Абрамович находится в международном розыске.
Конечно, Павел Абрамович прекрасно знал, что компетентные органы давным-давно осведомлены, где скрывается разыскиваемый Осиновский. Более того, им были известны и его адрес проживания, и адреса его квартир и фирм, разбросанных по всему миру. И органы знали, что он об этом знает. Но главная цель российских властей (а Павел Абрамович знал и это) была не арестовать Осиновского, а лишь закрыть ему дорогу в Россию.
Высшие власти России были осведомлены, насколько много знает Осиновский, и какой скандал разразится, если Павел Абрамович «разверзнет уста свои». Так что арестовывать его было нельзя.
Но это все – постоянно во времени, и не могло вызвать такое уж большое недовольство Паши Осиновского.
Паша был недоволен возможными соратниками – представителями некоторых российских партий, которых он ожидал буквально сегодня.
Некоторые из них уже прилетели и ждали в номерах лондонских отелей. Другие – те, кто по конспиративным соображениям поселились в отелях соседних государств, сейчас добирались, кто чем мог, из Ирландии и Франции.
Павел Абрамович был настроен на решительный разговор – действительно, сколько можно? Он аккуратно перечислял необходимые суммы на определенные банковские счета, и это не смотря на свою бережливость – так сам себе объяснял Паша Осиновский врожденную скупость и жадность. Впрочем, на поставленные цели Павел Абрамович денег никогда не жалел.
Его деньги должны были обеспечить создание в России атмосферы постоянного недоверия властям.
Но пока ничего не получалось. Российская экономика потихоньку стабилизировалась, фондовый рынок укреплялся, рос экспорт российского сырья, товаров и капиталов за бескрайние рубежи России.
Не удалось даже пошатнуть авторитет российского президента Василия Васильевича Дорогина и как-то «подмочить» его репутацию.
И это не смотря на такие возможности – Дорогин в советские времена был майором ГРУ и служил военным атташе во Франции. Осиновский, зная, что бывших чекистов не бывает – есть боевой резерв офицеров безопасности в состоянии постоянной готовности, вот уже несколько лет тщетно пытался «раскрутить эту тему».
Но ничего не выходило.
Было от чего прийти в дурное настроение…
Вечером этого же дня в офисе фирмы Осиновского, которая занималась организацией экологических исследований по всему миру (и еще кое-чем, например, торговлей нефтью), вокруг длинного стола, во главе которого сидел Павел Абрамович, в удобных креслах разместились семь человек – люди разного возраста, разной внешности, одетые кто со вкусом, кто – не очень, разной общественной и политической значимости. «И разного, увы, ума, очень разного», – глядя на соратников, подумал Павел Абрамович.
– Ну-с, приступим, – сказал, потирая руки, Осиновский. – Давайте-давайте, отчитывайтесь… Начнем с тебя, Николай Григорьевич.
Николай Григорьевич, мужчина лет пятидесяти с небольшим, черноволосый, с круглым морщинистым лицом и острым взглядом неопределенного цвета глаз, пошевелился в кресле, надел очки в дорогой оправе и раскрыл лежащую перед ним папку с бумагами.
