Поль отвел глаза от шторма и посмотрел на горы. В памяти возникло старое, морщинистое лицо его наставницы.
"Что тебя волнует сегодня, Поль?"
Поль провел так много лет своего детства с бенерит, что даже после ее смерти она оставалась его душевным поверенным.
"Что будет, если не вернется отец? Что буду делать я? Пошлю очередную группу, чтобы разведать королевство Тайдена?"
"Первая группа не вернулась, вторая оказалась не более удачливой. Ты что, предлагаешь и дальше расшвыривать человеческие жизни?"
"Может, атаковать их всеми силами?"
"Против королевства, о мощи которого ты даже ничего не знаешь?"
"Что же, сидеть и ждать, когда Тайден нападет на нас?"
"И дать ему возможность окружить тебя? И чтобы он диктовал план битвы?"
"Хорошо, тогда что же? Что ты предлагаешь мне делать?"
- Поль!
От возгласа сестры образ наставницы рассыпался, как кусочки разбитого стекла. Что-то мигнуло в небе над горами. Свет шторма отразился от чего-то.
- Это была летательная машина, да?
Кристина кивнула головой.
Поль почувствовал, как его затрясло от возбуждения.
- Малха идет, Кристина! Иллад! Джесси! Вы видели? Малха идет!
- Не дай твоим надеждам захлестнуть твой разум, брат. Это было над горами. - Кристина помнила, что поисковые группы нашли обуглившиеся тела и искореженные скелеты в разбитых летательных машинах. - Никто не спасся, еще тише произнесла она.
Поль слышал в груди гулкое биение своего сердца.
- Но они не были Малха! Разве ты не понимаешь? Малха спасется!
Кристина заговорила спокойным голосом, она не хотела спорить с братом:
- Да, так говорится в Книге Пророчеств. Но это не произойдет ни при нашей жизни, ни при жизни наших детей.
Поль удивленно посмотрел на сестру.
- Почему ты так думаешь? Ведь за последние семь лет уже было четыре летательных машины.
Она знала о теории Поля: люди с Палистрайда проложили себе путь к Калферону через Массу. Она не была уверена, верит ли в его теорию, но все же в ней была некоторая логика. И конечно, Книга Пророчеств была открыта для любых толкований.
- Но вспомни, какими непрочными они были. Возможно, пройдет столетие, прежде чем технология на Палистрайде разовьется так, что их летательные машины смогут выдерживать приземление в наших горах.
Поль почувствовал предательство в словах сестры.
- Что же, мы должны отказаться от наших надежд? Так вот что ты говоришь? И что же, мы не должны обследовать эти разбитые машины в ближайшие сто лет?
- Нет, совсем нет, Поль. Я совсем не это имела в виду. Просто... просто я не хочу видеть, как ты огорчишься завтра.
Какие-то мгновения Поль неотрывно смотрел на сестру. Казалось, это было только вчера, когда они бранились с ней, как малые дети, из-за самых мелких пустяков. Теперь они были так близки. Когда все изменилось? Пришло ли это с возрастом, с взрослением? Или этому помогли тяжелые времена, которые они сейчас переживали?
- Я не огорчусь, Кристина.
Уголки ее губ дрогнули в улыбке.
- Я знаю, ты расстроишься.
Поль попытался улыбнуться.
- Хм, возможно.
Прямо над ними разорвалась молния. Воспоминания детства вспыхнули в ее голове. Она вспомнила, как обычно бежала к отцу и обнимала его за ноги, когда над ними пролетала Масса. На глаза навернулись слезы. Она отвернулась и бросилась бежать вниз по ступенькам.
Какое-то время Поль смотрел на то место, где только что стояла его сестра. Интересно, почему у нее так резко сменилось настроение? Но в следующее мгновение его мысли вернулись к летательной машине, которую он только что видел, и к Малха.
- Что если на этот раз?..
Какие огромные шаги могла бы сделать их технология под руководством просвещенного человека! Каких успехов они могли достигнуть в физике, математике, астрономии, химии и вооружении. Эта область науки интересовала Поля больше всего.
Человек с Палистрайда мог бы научить их изготовлять оружие настолько мощное, чтобы можно было покончить с лордом Тайденом раз и навсегда, и неважно было бы, сколь велика его армия.
- Иллад, - позвал он.
По каменному полу крыши башни зазвучали прихрамывающие шаги Иллада Рахмана. Он повредил правое колено, когда скользил со скалы. Врачу Фаранту удалось спасти его ногу, но сильная хромота с тех пор так и осталась.
Полю было больно видеть, как прихрамывает Иллад. До того несчастного случая он был совсем другим человеком. Он был жилист, мускулист. Никто не мог тогда победить его ни в спринте, ни в беге на длинные дистанции. Именно он учил Поля ездить верхом, владеть ножом и саблей. Но после несчастного случая он стал менее подвижен. С тех пор он набрал вес, плечи ссутулились, и он стал ходить опустив голову. Но его ум по-прежнему оставался острым, а его внимание к мелким деталям по-прежнему оставляло за ним право считаться самым уважаемым капитаном охраны.
- Первое, с чего я хочу начать завтрашний день, это отправиться в горы.
- Я незамедлительно позабочусь обо всех приготовлениях.
Иллад склонил голову в поклоне.
Поль наблюдал, как Иллад спускался по ступенькам на нижний этаж. Он хотел было поблагодарить Иллада за внимание к его просьбе, но тут вспомнил о поклоне, и слова так и не слетели с его губ.
"Теперь и ты, Иллад? Ты же мой друг, а не один из челяди".
Поль испытывал чувство неудобства, когда теперь в его присутствии исполнялись все почести, ранее предназначавшиеся для его отца, герцога Джеймана Бенэярда. Те, кто некогда были его друзьями, теперь отдалились и вели себя иногда как подчиненные. Ему не нравились изменения в их поведении. Это было безмолвным признанием того, что его отец может никогда не вернуться.
На глаза навернулись слезы. Он взглянул на Джесси и отвернулся, отступив к перилам и положив на них руки.
"Почему тебе, почему? Почему?"
Он склонил голову на руки и дал волю слезам.
2
По скалистому дну впадины валялся искореженный металл, но каркас самой летательной машины оказался нетронутым. Это было обнадеживающим. Спасся ли Малха? Может, он лежит без сознания среди этого искореженного металла?
Поль подал знак поисковой группе спуститься с края ложбины.
- Мы окажемся в западне там внизу, - сказал Кристо. - Надо оставить наблюдателей здесь, наверху.
Поль взглянул на Кристо, который был одним из лейтенантов, командовавших солдатами отца. Он был высок, с тонкой шеей, пожалуй, этим и исчерпывались в нем все истинно джарредские черты. Широкий лоб, приплюснутый нос и большой рот выдавали в нем сайнеса, хотя большой крючковатый нос считался характерной чертой флогинов. Он начал уже лысеть, что вообще было редкостью, и это принято было генетически связывать с орнанами, хотя орнаны составляли всего полтора процента населения.
