- Стоять! Руки за голову! - команда разорвала тишину ночи, когда ребята почти добрались до алкиного подъезда. Слепя, вспыхнули фары автомобиля.
Реакция сработала только у видавшей виды Маши: рухнув на асфальт (вовремя!) она, уже под грохот выстрелов, откатилась в сторону, в темноту. Хмель сняло как рукой.
Завизжала Алка. Краем глаза Маша увидела, как она и Сергей кинулись к подъезду. В них не стреляли. Стреляли в нее: пули ударялись об асфальт буквально в сантиметрах от нее. Она не успела испугаться. (Она не знала, что приказ был "уничтожить без предупреждения", а окрик "стоять!" был нарушением, глупой самодеятельностью исполнителей.)
Фары погасли, моментально потухли и огни в доме, но Маша успела заметить, что машина МИЛИЦЕЙСКАЯ и была просто поражена этим. Но инстинкт и тренировка (не раз они с Атосом моделировали подобную ситуацию) делали свое дело: ни секунды она не оставалась на месте - то, вскакивая, перебегала зигзагами с места на место, то, упав, откатывалась в сторону.
Наконец, она добралась до дома напротив и, шмыгнув за угол, припустила во всю прыть. Пальба тут же прекратилась. Взвыли двигатели машины.
Знакомые с детства проулки спасали ее. Глаза привыкли к темноте. Перебравшись через штакетник, она хотела обогнуть деревянный домик (таких в центре города осталось совсем немного) и заранее опасалась двух собак, которые жили в этом дворе. Но неожиданно оказалось, что нет не только собак, но и самого дома. На его месте - стройка, только-только возведен первый этаж.
С сердцем, бьющимся как молот, Маша по деревянному трапу вбежала в корпус. Тьма тут была кромешная, и она на ощупь добралась до лестницы. Присела на ступеньку и отдышалась.
Итак, снова вне закона. На нее объявлена охота. Именно ОХОТА! Ее пытались расстрелять - без суда и следствия. Неужели у них не дрогнула рука? Неужели они не удивились такому заданию - не найти, не поймать, а просто-напросто убить безобидную на вид и безоружную девушку? Или как раз поэтому пули и не достигли цели? Формально подчинившись, кто-то кто решил не брать грех на душу. И оклик, возможно, был не случайной ошибкой.
Но что же теперь делать? Без родителей, без дома, без друзей, без права на жизнь. Отчаяние не давало ей сосредоточиться.
Она не позволила себе впасть в панику. Добраться до аэропорта, взять из камеры хранения деньги и лететь ближайшим рейсом куда угодно. Она сумела успокоиться настолько, что подумала даже о том, что часть денег нужно будет оставить, потом позвонить Алке и, назвав номер ячейки и шифр, попросить ее нанять адвоката для Атоса.
Что Алка сделает это, Маша не сомневалась: ведь они подруги. И за работу она получит: денег нужно оставить побольше, все что сверху - Алке.
Ее мысли оборвала прозвучавшая неподалеку милицейская сирена. Маша вздрогнула, но тут же подумала, что та машина, которая ищет ее, вряд ли стала бы оповещать о своем приближении. Или ВСЯ милиция города разыскивает ее, чтобы убить? Маловероятно. В такой беспредел она поверить не могла.
И правильно. Дело обстояло иначе. Всем сотрудникам милиции был дан ее словесный портрет, но при обнаружении они не должны были ни задерживать ее, ни, тем паче, стрелять. Только сообщить. И уж тогда к месту помчится "машина-убийца" с особо доверенными людьми.
...Поймать частника до аэропорта не составило труда, с собой у нее было еще довольно много денег. Водитель - парень в очках - всю дорогу молчал, то ли думая о своем, то ли слушая музыку.
Ей дико повезло, что прямо перед ними к стоянке напротив центрального входа аэровокзала подошел "Икарус-экспресс", и они вынуждены были остановиться чуть поодаль.
- Доллары возьмешь? - спросила Маша. (Российские деньги лучше поберечь.)
Парень кивнул.
Прикинув плату за проезд по курсу, она расплатилась и вышла. И тут же, через стеклянные стены увидела у входа в ярко освещенный холл группу милиционеров. Происходило что-то вроде таможенного досмотра.
Дверца автомобиля была еще приоткрыта, и Маша юркнула обратно.
- Поехали назад.
- За доллары? - вроде бы даже не удивившись, спросил парень.
- Yes.
Он угрюмо усмехнулся и пошел на разворот, как раз мимо стеклянных дверей ("Икарус" уже отъехал). Маша моментально сползла с сидения и выбралась обратно только за пределами аэропорта. Ее невозмутимый водитель не повел и бровью, только зачем-то погромче сделал магнитофон, словно хотел, чтобы ее не только не увидели но и не услышали.
Заморосил дождик, и освещенная фарами дорога ярко заблестела.
Куда теперь? На вокзал? Что толку, там, конечно же тоже "досмотр"... А может это и не ее вовсе ищут? С чего это она возомнила? Но нет, интуиция подсказывала ей, что ищут именно ее. А проверять - не стоило.
Единственная возможность скрыться из города - по автотрассе. Не перекрыли же они все дороги.
Она посмотрела на водителя. Спросила:
- А в Новосибирск поедем?
Парень удивленно покачал головой. Потом спросил:
- Сколько?
Маша прикинула, какой суммой она сейчас располагает, разделила ее пополам и назвала число.
Парень присвистнул: цена была очень хорошая.
- Утром, - предложил он.
Это было бы правильно, но где переждать ночь?
- Сейчас, - не согласилась она.
- Гнать всю ночь, - предостерег парень.
- Поедешь или нет? - Маша не скрывала раздражения.
- Ладно. - Парень помолчал. - Только ко мне заедем. Возьму жратву и бензин, на заправках сейчас не всегда бывает.
- Я вооружена, - зачем-то предупредила Маша, к тому же соврав.
- Я - тоже, - невозмутимо ответил он.
...Остановились возле девятиэтажной малосемейки.
- Пойдем со мной, поможешь, - позвал парень, выходя. - Да не стесняйся, я один живу.
Маша засомневалась-было, но он резонно заметил:
- Я тебя в машине не могу оставить. Вдруг угонишь. Кто тебя знает.
Она хотела обидеться, но почему-то у нее это не получилось.
Поднялись на третий этаж, вошли в квартиру. Хозяин заглянул за дверь, извлек оттуда огромную канистру и поставил перед дверью. Потом достал и положил туда же какой-то объемистый сверток.
- Спальный мешок, - пояснил он. - На всякий случай.
- Один?
- Я и так обойдусь, - усмехнувшись, ответил он. Потом заглянул в холодильник. Предложил:
- Слушай, давай хотя бы поедим, что ли?
Есть хотелось безумно: бутерброды со студенческой вечеринки были уже не актуальны.
- Давай, - согласилась она и разулась. - Где руки помыть?
- Вот, - он зажег свет в малюсеньком совмещенном санузле с сидячей ванной.
Маша взглянула на себя в зеркало. Мама родная! Перекатывание по земле не прошло даром. Гаврош какой-то.
Когда она, сполоснувшись и слегка приведя себя в порядок, вышла, он мельком глянув на нее, флегматично заметил:
