— Почему эти машины заставляли людей убивать своих друзей? — спросила она мужа, когда он подошли к своей подстилке.
— Это ты об «Ангеле смерти»?
— Да.
— Все просто: они были запрограммированы двумя разными шахматистами и проверяли преимущества своих стратегий.
— На людях?
Он посмотрел ей в глаза.
— Что это тебя так задело? — лицо его было серьезно. — В конце концов, это всего лишь фикция, одна из тех идиотских выдумок, которые сотнями плодят авторы фильмоснов ужаса.
— Подожди, — она на секунду замолчала. — Скажи, в средневековых войнах многомиллионные армии агрессоров убивали своих противников добровольно? Ведь они же не состояли из преступников?!
Он добродушно рассмеялся.
— Ну конечно! Глупышка — ты что не знала?
Солдаты убивали охотно и сами охотно погибали, если наталкивались на сопротивление, часто испытывая при этом эйфорию, но они не были преступниками. Дело в том, что злодеев во всех странах изолировали в тюрьмах. Рассуди логично!
Если бы хорошие, нормальные люди не убивали друг друга добровольно, то нам, для объяснения механизма военных преступлений, пришлось бы уверовать в фантастическую версию истории человечества, воплощенную в художественном виде в «Ангеле смерти». Образ невидимых игроков, склоненных над всемирной шахматной доской слишком сказочен. Следовательно, пришлось бы принять совершенно невероятное допущение, что владыки уже в те времена располагали фантастическими устройствами для дистанционного управления мышцами миллионов людей и с помощью этих аппаратов посылали на смерть людей мирного нрава.
— Однако, это тоже звучит фантастически — злодеи сидели в тюрьмах, а добрые:
Она не закончила фразы. Когда она произносила «в тюрьмах» пляж мгновенно перечеркнули длинные полосы черных теней, отбрасываемых стоящими людьми. Как будто во мраке ночи засветило вдруг яркое солнце. Небо за ее спиной разорвало зарево самого ужасного из всех рассветов.
В мгновение ока страшный свет залил всю землю огненным жаром. Ярче, ярче десяти солнц лилово-бледное сияние болезненно хлестнуло по зрачкам людей, сделало плоть людей нежно-розовой и прозрачной. На пляже стояли скелеты, а буйные заросли кустарника объяло пламя.
За долю секунды она повернулась лицом к источнику света. Над островом обезьян вырастала гигантская ножка атомного гриба. Шляпка его уже уперлась в стратосферу. Она знала, что через несколько секунд на остров обрушится с грохотом ударная волна и ураганный вихрь собьет пламя радиоактивного пожара. Но этого она уже не дождалась.
Она обнаружила, что лежит внутри кубического помещения со стеклянными стенами. Ее нагое тело было залито прозрачной жидкостью. Во внезапной тишине, наступившей после серии ядовитых, шипящих звуков, над ее ухом зазвучал приятный женский голос:
— Прошу прощения, но мы должны были прервать просмотр твоего фильмосна. Твой номер — девятьсот сорок миллиардов шесть миллионов тысяча семьдесят один, не так ли?
На табличке у входа в стеклянную каморку вслед за серебряными буквами Т-Р шли цифры: 940 006 001 071.
— Да, — ответила она.
— Сколько тебе лет?
На счетчике лет цифры были золотые.
— Девятнадцать.
— Все верно, — сообщил приятный голос. — После 120 лет ожидания в очереди ты получила право на одни сутки настоящей жизни. Через час для тебя освободится место и поэтому мы тебя разбудили.
Приготовься! Через 15 минут быстроходный лифт поднимет твою кабину на высоту четырех километров — на самую крышу Европы. Там ты увидишь настоящее солнце, найдешь воду и деревья. Еще раз просим прощения за прерванный фильмосон. Поздравляю и желаем набраться приятных впечатлений.
Во всех направлениях за прозрачными стенами тесных как гробы параллелепипедов лежали погруженные в сон люди. Только Люцина лежала с открытыми глазами. Несколько минут она глядела вдаль на миллионы нагих тел симметрично размещенных в стеклянных коридорах, стены которых испускали свет и убегали в бесконечность.
Счетчики были упрятаны под стекло. Она разбила его сильным ударом локтя. Прежде всего она вырвала из гнезда все провода, потом закрыла глаза и замерла. Открыла глаза. Повертела головой. Мир не менялся, все оставалось как и было. Тогда ладонь ее сомкнулась на остром осколке стекла. Она была счастлива — наконец-то она нашла надежный выключатель.
