— И чего ты молчал?
— Ну… как…, я совсем недавно понял, что могу функционировать полноценно, — извиняющимся тоном оправдывался Мезенцев.
— Что ты видел?
— Трудно сказать. С одной стороны такой же лес, как и здесь.
— Но есть в нем что-то особенное?
— Как будто бы да. С такого расстояния даже мне не разобрать.
— Опасность не учуял?
— Вроде бы нет, а вот пресловутый пси-фон там очень расшатан.
— Как на заимке?
— Хуже.
Михаил покачал головой, вновь устремился в путь.
— Точно сможешь работать в полную силу? Я буду на тебя рассчитывать.
— Попытаюсь, — буркнул Мезенцев, который не был на сто процентов уверен, что ему удастся задействовать все свои способности.
Спустя два с половиной часа маленький отряд всего из двух бойцов вышел в заданный квадрат, и Кондратьеву даже без помощи Мезенцева стало совершенно ясно, что здесь что-то не так. Тайга — место совсем не тихое из-за обилия зверья и птиц. Кроме того, насекомые, тот же гнус, могли достать кого угодно, но в этом месте царила абсолютнейшая, мертвая тишина. Но даже этот факт не являлся самым примечательным. Михаил как опытный солдат тут же обратил внимание на необычность земли, травы, кустарников и деревьев. Листья, стебли, ветви словно бы что-то скрутило. Такое бывает, если на ту же траву или лист воздействовать сильным потоком тепла. Однако при этом они не просто свернуться, а еще и высохнут. Здесь же растительность не только не увяла, а как будто бы даже больше набрала мощь. Непроходимые заросли сделались совсем уж дремучими. Алогичность флоры добавляла здешним краям мистическую, потустороннюю глубину. Интересно, что за неведомая сила решила провести эксперимент в данном конкретном месте, не спросив разрешения у заядлого экспериментатора планеты Земля — человека?
— Осмотрись, — коротко бросил Кондратьев, весь обращаясь в слух.
Григорий, и сам уже собиравшийся поступить подобным образом, глянул простым человеческим зрением на, прямо скажем, инопланетный пейзаж, после чего ушел в себя и врубил паранормальный локатор. Привычный мир в мгновение ока исчез. Его место заняла сюрреалистичная картина «мира отовсюду». Мезенцев словно бы смотрел на таежный лес с высоты птичьего полета, при этом был каждым камушком, каждым листочком и травинкой внутри объема сферы чувств. Ментально-энергетических сгустков, характерных для живых существ, поблизости и в самом деле не оказалось. А вот пси-поле кто-то изуродовал основательно. Прежнего Григория Мезенцева оно бы прибило, едва только он надумал бы в него сунуться. Нынешний пси-оператор сумел совладать с его дики нравом и осмотреться по сторонам без особых последствий для здоровья.
— Ничего необычного не чую, — отозвался Григорий, едва придя в себя и отдышавшись. — Все чин чинарем, опасностей вроде как нет.
— Уверен?
— В общем, да. — Мезенцев взял в руки свернувшийся лист, оторвал его, помял, попробовал на вкус. — Знаешь, что родилось у меня в голове, глядя на все это безобразие?
— Что?
— Ты не поверишь, но пси-фон, как мне кажется, способен влиять на живую материю. Посмотри вокруг, и увидишь одно сплошное доказательство того, что психическая энергия в очень больших количествах способна воздействует на природу. Собственно, наверняка она и в малых дозах воздействует на окружающую среду, просто это не так заметно. Ведь ходили же слухи, что комнатные растения под классическую музыку лучше растут, чем без нее.
— Не знаю, где ты такие слухи откопал, до моих ушей они не дошли, однако в твоем предположении есть смысл. Теперь у меня сугубо прикладной вопрос: что или кто воздействовал на природа в таком гигантском масштабе?
Мезенцев развел руками.
— А вот это уже не в моей компетенции. Не знаю я источника сей силы, но могу с большой долей вероятности предположить, что ничто живое на такое не способно.
— Поясни-ка свою позицию.
— К сожалению, я тебе объективных доводов, скорее всего, не приведу. Понимаешь, я ведь кое на что способен в этом экзотическом плане, поэтому могу судить, что возможно, а что нет. Вряд ли здесь забавляется человек.
— А несколько людей?
Григорий пожал печами.
— Скорее всего, нет. Слишком велики масштабы. Не представляю, чтобы мозг и человеческая психика способны были владеть таким психо-энергетическим потенциалом.
— А не человеческий? — моментально сориентировался Кондратьев.
— Что значит…, постой, ты хочешь сказать…
— Да-да, именно это и хочу сказать. Как насчет маленьких зеленых человечков?
Мезенцев пораскинул мозгами, собирался уже ответить отрицательно, но в последний момент понял, что с однозначными выводами стоит повременить.
— Да Бог их знает этих пришельцев. У тех все может быть. Если предположить схожесть их мозга с нашим, то тогда однозначно нет, это не их работа, а если…
Михаил тихо заржал.
— Что опять не так? — вспыхнул Мезенцев.
— Да ни чего, все в порядке, просто ты с таким знанием дела принялся рассуждать об инопланетянах, будто видел их не единожды.
— Не видел, но я пытаюсь вникнуть в существующую проблему и рассмотреть, как ты учил, все возможные варианты.
— Молодец, понятливый ученик, — похвалил Кондратьев Мезенцева без капли издевки в голосе. — Итак, возможно всему виной инопланетяне, вариант экстравагантный, прямо скажем, но рабочий. Что еще?
— Понятия не имею. Говорю же, из живых существ такое вряд ли кто бы смог провернуть.
— Ну, ты уже ошибся с пришельцами, так что не будь настолько категоричен.
— Слушай, я хотя бы предположения делаю, а ты?
— Я тоже делаю, но по-своему.
— Пытаясь вывести меня из себя?
— Отнюдь. Как тебе идея об эксперименте вполне себе земных ученых над бедным, несчастным человеком, ставшим в результате всего этого безобразия, скажем, суперсолдатом, но в несколько иной плоскости. Я умею быстро бегать, метко стрелять, впадать в боевой транс, отличаюсь повышенной силой, выносливостью, навыками ведения боя, отточенными рефлексами и всем необходимым для ведения войны, а этот, скажем, как ты, только во сто крат более мощный?
У Григория от услышанного даже глаза на лоб вылезли.
— Ты серьезно в подобное веришь?
— А почему нет? Как говориться, ходили слухи, что в застенках КГБ проводили эксперименты по исследованию паранормалных возможностей человека. В конце концов, удалось же России создать суперсолдата. Да, довольно примитивного, но, как видишь, действующего, так почему бы не начать создавать что-нибудь новенькое из этой же области?
— Потому что технологии не позволят, — авторитетно заметил Григорий.
