Он запер дверцу своего письменного стола и погасил экран инквик — приемника.
Его мысль работала быстро. Ему потребовался только час, чтобы реализовать необычайно просто задуманный план действий.
В полдень отдел кадров вернул ему его правовую карточку, что было обязательно, когда клятва расторгалась руководством. Ему было очень забавно вновь увидеть ее через столько лет. Он повертел ее в руках, затем положил в портфель.
Она давала ему шанс, один из шести миллионов в великой лотерее, и шаткую возможность взойти, благодаря непредвиденному скачку, на позицию класса один. Фигурально выражаясь, это возвращало его на тридцать три года назад: карточка была закодирована при его рождении.
К двум тридцати пополудни он порвал свои последние незначительные связи с Птица — Лира. К четырем часам он в срочном порядке распродал вещи и купил билет первого класса в общественный транспорт.
До наступления ночи он покинул Европу и направился в сторону столицы Индонезийской империи.
В Батавии он снял дешевую комнату в одном из пансионатов и разобрал свой багаж. Часть его вещей была еще во Франции. Если он преуспеет, то стоит заказать их доставку. В противном случае они ему больше не потребуются. Забавно, что окна его комнаты выходили на здание Директории. Множество людей, похожих на тропических мошек, входили и выходили через ее многочисленные двери.
На земле, на море, в небе — все пути вели в Батавию.
Он располагал временем на размышления. Затем ему надо будет действовать. В Публичной информационной библиотеке он набрал массу кассет с видеофильмами. Несколько дней впитывал в себя сведения, касавшиеся всех фаз развития биохимии, предмета, благодаря которому он получил личную классификацию.
Он работал, как одержимый, не упуская из вида ни малейшего факта: прошения профессионального облегчения подавались Ведущему Игру только один раз, в случае осечки все было кончено.
Он рассчитывал вложить в этот первый опыт все, что имел. Он был свободен от системы Холмов и твердо решил не возвращаться туда.
Пять следующих дней он, выкуривая сигарету за сигаретой, ходил взад — вперед по комнате и размышлял. Под конец он принялся искать на желтых страницах справочника адреса агентств девушек.
Его любимое агентство имело контору неподалеку. Он позвонил, и не менее чем через час большая часть его психологических проблем исчезла. Следующие двадцать четыре часа он провел с высокой блондинкой, присланной ему агентством, посетив ближайший коктейль — бар. Но это был конец. Надо было действовать — сейчас или никогда.
Когда он поднялся в то утро, его пробрала ледяная дрожь. Ведущий Игру Веррик вербовал сотрудников в соответствии с основным принципом Минимакса: по — видимому, случай управлял распределением клятв облегчения.
За прошедшие шесть дней Бентли не удалось обнаружить никакой системы, ни фактора, если таковые были, которые определяли бы успех. Обливаясь потом, он быстро принял душ и вновь вспотел. Несмотря на титанические усилия, он ничего не узнал. Он действовал вслепую. Он побрился, оделся, расплатился с Лори, высокой блондинкой, и отослал ее обратно в агентство.
Одиночество и страх полностью завладели им. Он рассчитался за комнату, как следует запаковал свой чемодан и для большей уверенности купил себе второй амулет В общественной уборной он надел его под рубашку и опустил монетку в фен. Ветерок из фена его немного успокоил. Он вышел и сделал знак такси — роботу.
— В Основную Директорию, — сказал он шоферу. — И поскорее.
— Хорошо, месье или мадам, — ответил робот Мак — Миллан. — Как вам будет угодно.
В роботов Мак — Миллан еще не было заложено понятие различия полов.
Такси скользило над крышами домов и весенний теплый ветер с силой врывался в него снаружи.
Бентли видел только величественный ансамбль зданий, к которому они направлялись. Он прождал ровно столько времени, сколько следовало. Его письменные зачетные работы в своем путешествии должны были появиться на письменном столе первого контролера по бесконечной цепи служащих Директории.
— Мы прибыли, месье или мадам.
Такси — робот остановилось, дверь открылась. Бентли заплатил и вышел.
Напряжение, накапливавшееся в течение последних недель, достигло своей высшей точки. Мужчины и женщины входили и выходили в оживленном и многоголосом гуле.
Разносчики продавали дешево «методы», позволявшие предсказать непредусматриваемые скачки и выиграть таким образом игру Минимакса. Но деловой люд не обращал на них внимания: тот, кто открыл систему эффективного предсказывания, пользовался бы ею сам, а не продавал.
Бентли остановился посреди лавины идущих людей чтобы прикурить. Нет, его руки действительно не дрожали Он взял свой портфель под мышку, засунул руки в карманы и медленно направился в экзаменационный зал. Он прошел под аркой контроля.
Через месяц он, может быть, будет присягать Директории… Он с надеждой посмотрел на арку, потрогав один из амулетов под рубашкой.
— Тэд, — произнес заикавшийся голос, — погоди.
Он остановился. Лори, с колыхавшейся грудью, пробиралась сквозь толпу по коридору. Едва сдерживая дыхание, она настигла его.
— Я знала, что найду тебя здесь, — сказала она ему. — У меня есть кое — что для тебя.
— Что же это? — несколько сухо спросил Бентли.
Он знал о существовании корпуса телепатов Директории и не имел ни малейшего желания предоставлять свои сокровенные мысли восьмидесяти умирающим от скуки телепатам.
— Держи.
Лори надела ему что — то на шею. Несколько человек умиленно улыбнулись. Это был амулет.
Бентли осмотрел его. Он, должно быть, дорого стоил.
Эта встреча с Лори была для него совершенной неожиданностью.
— Ты думаешь, это мне поможет?
— Я надеюсь.
Она коснулась кончиками пальцев его руки.
— Благодарю тебя за то, что ты был таким милым. Ты меня отправил так скоро, что я не успела тебе это сказать.
В ее голосе появились жалобные нотки.
— Ты полагаешь, что имеешь шанс? Пожалуйста, скажи мне! Ведь если тебя примут, ты, несомненно, останешься в Батавии!
— Телепаты Веррика зондируют нас в этот момент, — с раздражением в голосе ответил Бентли. — Они везде.
— Мне это безразлично, — произнесла Лори. — Такой девице, как я, нечего скрывать.
Бентли настойчиво продолжал:
— Мне это не нравится. Я в первый раз сталкиваюсь с ними. — Он пожал плечами. — Хотя, если я останусь здесь, надо будет к этому привыкнуть.
Он направился к центральному столу, держа в руках правовую карточку и удостоверение личности.
