— Розелли! — вскрикнула Анита.
Джентльмен иронически поклонился:
— Вот мы и познакомились, мистер Багров. Добрый день, Анита. А, и вы здесь, Лейнстер!
Лейнстер тихо простонал. Слейн оглянулся — у входа стояли пятеро молодцов.
Багров выхватил пистолет. Розелли поднял бровь и вопросительно посмотрел на Веласко.
— У них ни одного патрона, хозяин, — засмеялся тот.
— Тогда возьмите эту штуку, она ему просто мешает. Мистер Багров, вы убедились, что сопротивляться бесполезно?
— Что вам нужно? — сдавленным голосом спросил Багров.
— Пока ничего особенного. Вы в моих руках, но поверьте, я выручил вас из лап полиции не для того, чтобы ссориться или сводить счеты. Хотя у меня и достаточно причин быть недовольным. Как ты полагаешь, Анита?
— Не трогайте женщину, Розелли. Говорите, что надо от меня?
— На первый случай — побеседовать с вами за рюмкой виски, мистер Багров, Как видите, самые мирные намерения. Дальнейшее зависит от вас. Веласко, пусть все подождут во дворе. И позаботься о сеньоре.
— Женщина останется со мной, — твердо сказал Багров.
— Вот как! Вы забываете, Багров, что она, по крайней мере формально, пока еще моя супруга, и только я имею законное право распоряжаться ею.
— Законное право! Вы стали уважать законы, мистер Голден?
Розелли мельком взглянул на Лейнстера. У старика подкосились ноги, но Слейн поддержал его.
— Довольно, Багров. Если я хочу говорить с вами наедине, то так оно и будет. Анита, скажи своему… другу, что ему не следует спорить. Имейте в виду, Багров, пока мы беседуем мирно, вашим друзьям ничто не угрожает.
— Я пойду, Гарри, — прошептала Анита. — Они ничего мне не сделают.
— Хорошо, — кивнул Багров. — Мы поговорим. Иди, Анита. Джо, ты…
— Понимаю, Гарри.
Розелли проводил Аниту взглядом.
— Она прекрасно держится, не правда ли? Но прошу садиться. Хотите виски? Нет?
— Я готов выслушать вас, мистер Голден.
— Так. Лейнстер выболтал вам мое прежнее имя? Ну, он еще пожалеет об этом.
— Лейнстер не виноват. Вы сами рассказали бы обо всем в то время.
— Возможно. «Импульсы правды»? Ваша «Верита» сыграла злую шутку над всеми, в том числе и над вами. Вас удивляет, что я все знаю о «Верите»? Что ж тут такого? У гангстерских организаций всюду свои люди.
— В таком случае, мистер Голден…
— Сеньор Розелли, сэр, — поправил гангстер.
— Пусть так. Скажите, что случилось с «Веритой»?
Розелли закурил и бросил сигареты через стол Багрову.
— Вот этого я не знаю. Люди из сверхсекретных служб Пентагона оцепили район Кхассаро и железно засекретили операцию. Легче, кажется, проникнуть в сейф Американского банка. И не удивительно: «Верита» дороже любого сейфа и опаснее водородной бомбы. В Штатах иногда спокойно относятся к потере президента, но потерять оружие!.. Впрочем, мы отвлеклись. Так вот, Багров, не знаю, что там досталось секретным службам, а мне достались вы. По логике вещей я не должен бы испытывать к вам дружелюбных чувств. Достаточно, того, что вы украли мою жену… Не дергайтесь, ведь я в вас не стреляю. Итак, мы с вами враги. Но когда мои люди доложили, что вас почти держит в руках полиция, я поспешил на помощь. Иначе вы сейчас или валялись бы с пробитым черепом или, связанный, ехали в столицу. Можете быть уверены, полковник Либель сумел бы в своих застенках развязать вам язык!..
— Запугивание — ваш стиль «работы». Но что же вы хотите, наконец?
Розелли притушил сигарету о стол и спокойно ответил:
— Я хочу, чтобы «импульсы правды» служили мне. Взамен вы получите все, что только можете пожелать, — деньги, жизнь… Аниту. Да, и Аниту. Но главное — «Верита» будет в надежных руках и принесет пользу. Вы улыбаетесь?
— Знаете, Розелли… У одного хорошего русского поэта есть сказочка. Семь братьев поехали искать правду. И нашли. Да, представьте себе! Подъезжали к ней с семи сторон, а вернувшись домой, стали рассказывать друг другу, какая она, правда. Но каждый видел ее со своей стороны и описывал по-своему. Они поспорили, потом схватились за мечи и стали драться. Все семеро — за правду. И вот, Розелли, лишний раз убеждаюсь, насколько проницателен был тот русский поэт. Почти каждый, с кем приходилось встречаться в последнее время, хочет заполучить себе правду, то есть «Вериту». И каждый желает, чтобы служила она только ему, только его выгоде. И все норовят заполучить ее неправедным путем. Дельцы от науки и политики в лице фабриканта Флетчера, военные в лице полковника Либеля, теперь вот вы, профессиональный преступник. Только рабочие не хитрили со мной.
— Советую отдать предпочтение именно мне. Я вижу, вы недолюбливаете всю эту жирную и жадную свору хозяев жизни, у которых деньги и власть. И в этом мы с вами сходимся.
— Вы ведь тоже миллионер, «хозяин жизни», насколько мне известно.
— Прежде всего я авантюрист. Кстати, и в этом у нас сходство. Согласитесь, что акция с «Веритой» не более как авантюра, от которой, кстати, выиграли не вы, а полковник Либель, ставший диктатором. Верю, вы не рассчитывали на какую-то личную выгоду. Но это лишнее подтверждение вашей непрактичности.
— Я рассчитывал на личную выгоду.
— Какую же?
— Поставить в невыгодное положение всех подобных вам.
— Что ж, до некоторой степени удалось. Но что из того? Пусть я оказался в лесах, но все равно вы — мой пленник и целиком зависите от моей воли. Нет, Багров, никому не дано изменить мир. Остается только устраиваться в нем как можно удобнее, реализуя любое свое преимущество над прочими, жаждущими того же.
— Человек должен уважать себя не за деньги, что награблены им, а за чистую совесть!
— Не болтайте чепухи. Ну что стоит ваша совесть?
— Вы обещаете за нее довольно много…
— Черт возьми, я покупаю вашу голову, вашу идею, и мне дела нет до…
— Вот в том и ошибка, и вы ничего не получите.
— О! Вы уверены?
Розелли терял терпение. В прищуре черных глаз копилась ярость.
— Послушайте, вы! Ведь у вас ничего не осталось! Ни вашей проклятой машины, ни вашей правды! И только в союзе со мной есть еще возможность чего-то добиться!
— Что же выйдет из такого союза?
Розелли вскинул голову.
— Тайная власть над всеми слоями общества! Именно мы — ну да: мы с вами! — негласно распоряжаемся капиталом, политикой, религией! Мы невидимы и неуловимы, но нашими руками направляется ход истории!
— При чем же «Верита»?
— С нею нам откроется все! Поймите же, это неограниченные возможности технического и прочего шпионажа, грандиозного шантажа! Президенты, дельцы, кардиналы, миллионеры, их жены и любовницы, их высокомерные отпрыски — открыты, обнажены перед нами!
