— А вы сами-то чего в лесу делали? — поинтересовался Макар.
Гости на все вопросы Макара только пожимали плечами, после чего снова затихали. Потом стали пытаться о чем-то спросить его. С такими же успехами.
— Да. С вами приятно поговорить! — сказал Макар. — Похоже, что вы говорите на чертовом английском. И что же я его не учил-то? — тоскливо сам себе говорил он. — Только и знаю майнеймиз[11].
— Дью ноу инглишь[12]?? — обрадовался Майкл.
— Че ты сказал? Ты мне? Не. Ноу, ноу. Я не понимаю, — отказывался Макар, продолжая разговаривать сам с собой. — Ох, и черти вы нерусские. И поговорить то с вами не о чем. А как хочется поговорить. Дни здесь длинные, ночи еще длиннее. Покуковали бы вы здесь с мое! Посмотрел бы я тогда на вас, как бы вы молчали.
У Пейжи уже было видно, что закрывались глаза. А сытость тянула в сон еще больше.
— Ваша дама, кстати, устала, — сказал Макар. — Спать можно здесь, а лучше вот там на травке. Еще лучше у себя в комнате, если не лень туда идти. Но там только одна койка.
Он встал и вышел из столовой, прошел еще через следующую большую залу, вышел в коридор. Напротив него был отличный газон, прямо под колодцем.
— Мне нравится здесь засыпать. Ложишься, и сразу кружится голова. Вырубает мгновенно. Только еще лучше там. Он, — Макар показал вверх, — там квадратный. Так что, я пойду туда, а вы располагайтесь, где хотите.
Остальным только и оставалось, что последовать его примеру, тем более, что действительно уже устали.
* * *
Как бы им ни хотелось расстаться друг с другом, но проснувшись, все снова обнаружили себя в столовой в надоевшем окружении. Бинэси успел немного походить по округе и кое-что для себя подметить.
За завтраком Макар вдруг вспомнил:
— А! Я же забыл. Тут есть на что посмотреть. Вам будет интересно.
Пояснять он не стал, так как это было бесполезно.
Когда все наелись, он повлек всех за собой. Макар привел их к мемориальным доскам, так он их назвал сам. Последний блок в тоннеле перед дверью в зал и столовую справа и слева был без дверей. Стена была усыпана ровными рядами надписей на разных языках.
— Вот. Смотрите, — начал излагать свое видение Макар. — Здесь уже все похоронены. Вот наши имена. Так что то, что мы еще ходим, не говорит о том, что мы еще живы.
Он как мог жестами и мимикой, прикладывая руки к горлу, имитируя удушье, складывая руки у горла на манер Веселого Роджера, пояснил, что считает всех уже мертвыми.
Остальные начали разглядывать стену. Надписи были расположены в неком порядке, скорее всего в алфавитном.
— А вот, здесь дальше пошла латиница, — заметила Пейжи. — Это все на «А».
— Смотрите, — продолжал Макар, хотя знал, что его не понимают. Но язык примитивных жестов, плюс интонации позволяли донести часть информации. Таким образом, дальше и общались. — Я думаю, что это все имена. И у каждого имени есть номер, это номер его комнаты. Свой номер я нашел. Пойдем. Пойдем, покажу. — Он поманил их рукой, а показав на противоположную сторону коридора добавил. — С той стороны тоже имена. Много имен.
Макар завел их в боковой коридор и стал считать проходы между такими же стенками, как и первая. Отсчитав довольно много, он свернул и стал считать столбцы.
— Вот он я. Здесь, — он остановился и гордо показал на одну из записей.
— Мэкэп, — прочитал надпись Майкл.
— Макар! Ма-кар, здесь написано, — повторил Макар, как для неприлежного первоклассника, учащегося читать. — И вот номер моей комнаты. Я в ней проснулся, в ней и живу. — Он посмотрел на остальных. — Понятно. Не врубаетесь. Ладно. Еще раз смотрите сюда, — он показали им свое имя и номер. — Теперь пойдем. Далеко, но что делать. Торопиться, уверяю вас, нам некуда.
Он отвел их в свою комнату и показал надписи на двери.
— Вот. Видите? То же самое. Макар и тот же номер.
Трое, говорящих на английском, начали что-то обсуждать между собой. И похоже было, что они пришли к какому-то единому мнению. Индеец показал на имя на двери, потом на себя и потом рукой в направлении обратно к спискам.
— А. Теперь вы решили найти себя? Так я вам про это и говорил. Че ж вы сразу-то не въехали? — сказал Макар. — Пойдем искать. Только я не знаю, где ваши имена. Сами будете искать.
Искали, пока не проголодались. Но самое главное, что нашли только Майкла.
— Хе. Тебе не повезло. Видишь первая цифра какая? Тебе туда. — Макар показал наверх, имея в виду, что его комната будет на каком-то этаже.
Майкл спросил, мол, как туда попасть, где лестница.
— Эээ, чувак! Лестницу я тоже искал. Не нашел, — помотал одновременно головой Макар.
Пейжи не знала, на каком языке себя искать. Китайские списки нашли, но ее там не было. А тайские списки отыскать не удалось. Решили сделать перерыв и снова пошли в столовую.
Пока ели, Майкла не покидала мысль, как бы не забыть свой номер. Он поинтересовался у Макара:
— Райт даун, райт даун[13], - повторял он, изображая человека, пишущего ручкой.
— Рай даун? — ответил Макар, поняв, что тот интересуется карандашом. — Да уж. В уме тебя не заподозришь. Ты здесь хоть что-то видел, кроме стульев? — он снисходительно покачал головой. — Все вы там дауны, что ли? Куда вам еще в рай.
В латинском блоке найти Пейжи тоже не удалось. А так же Бинэси и Кофи. А как может выглядеть их родная письменность, знали только они. Даже разделившись, они успели избить ноги и сломать глаза.
Макару эти поиски осточертели еще с тех времен, когда он искал себя. Поэтому, пока эти интернационалы ходили по мемориальным лабиритам, он развалился на лужайке. К нему чуть позже присоединился Майкл.
— А кто там ходит? Они уже пошли есть? — спросил Макар, услышав разговоры в зале, смежном с главным коридором.
— А, — откликнулся Майкл.
— Они пошли туда? — повторил Макар. Но, поняв, что спрашивать без толку, встал и пошел к двери в зал. Открыв ее, он воскликнул:
— Мать честная! А вы-то откуда, касатики?!
А касатиков было много. Они посмотрели на Макара, и один из них даже ответил.
— Мы звиткы? Цэ ты звиткы? Хлопци, гляньтэ. А тут хтось е, — обратился Данило к своей компании. Но с ними и раньше не удавалось ни до чего договориться, и сейчас они не оценили радости Данилы.
— Не, вы слышите? Майкл, ты слышишь? — кричал, не сдерживая радости, Макар. — Он хохол. Иди сюда, земляк. Дай же ж я тебя расцелую.
Макар бросился к нему в обнимку.
— Глянь. Чи ты росиянын будэш? Скильки вжэ я нэ чув ничого ридного? Хтоб и сказав, що я зрадию побачыты москаля, так вбыв бы. Хто ты?
— Я Макар.
