Какое-то время она ничего не видела. Удар Энгуса оказал воздействие на ее оптические нервы и затылочные доли мозга. Мин почувствовала, как кто-то вырвал из ее руки оружие. Палуба под щекой сотрясалась от грохота ботинок. Из звенящего «далека» доносились крики и проклятия: гневное рычание Долфина, напуганный визг Байделл и хриплые угрозы Глессена.
Затем прямо над ней закричала женщина:
– Если ты прикоснешься к интеркому, я отстрелю тебе башку!
Это была не Морн. Не Байделл и не Крей. Значит, Мика Васак.
Мин повернула голову на бок. Движение наполнило череп жуткой болью. Тем не менее, переждав этот приступ, она снова могла видеть. Неистово моргая, Мин осмотрела ту часть мостика, которая находилась перед ней.
– Вы, все! – снова закричала Мика. – Я убью любого, кто поднимет хотя бы палец! А затем Энгус прикончит директора Доннер!
Мин не видела Морн и Термопайла. Наверное, они находились за ее спиной. Четверо их спутников рассредоточились по мостику. Дэйвис стоял, охраняя трап. Он не имел таких мышц, как Энгус, но выглядел достаточно сильным и подвижным, чтобы оказать сопротивление любому, кто попытался бы пройти мимо него. Вектор склонился над Крей. Заслонив собой клавиатуру, он мешал ей нажать на тревожную кнопку и вызвать подмогу. Сиро Васак на четвереньках крался к ближайшей переборке.
Мика находилась у командного пульта, угрожая оружием Долфину. Очевидно, она отобрала пистолет у боцмана. Тот лежал на палубе – глаза тусклые, руки безвольно разбросаны по сторонам, кобура на поясе пустая. Взглянув на Мику, Мин тут же поняла, что она без колебаний воспользуется оружием. Юбикви тоже это осознавал, но ее угроза и атака на Мин довели капитана до бешенства.
– Это я не могу касаться интеркома? – взревел он, как бык. – Да кто ты такая, черт бы тебя побрал? Это крейсер полиции! Боевое судно! Вы можете убить всех нас и даже тех, кто войдет на мостик в ближайшие десять минут. Но затем вас все равно прикончат! К тому времени остальная команда возьмется за оружие. Они не так глупы, что бы ты ни думала о копах. Парни переключат управление на вспомогательный мостик, задраят переборки и перекроют вам кислород. Не зная наших кодов, вы не сможете повлиять на ситуацию.
Только старшие офицеры крейсера имели коды, о которых говорил Юбикви. Морн оказалась бы бессильной, если бы Харджин Стоувал набрал последовательность приоритетных кодов и перевел управление корабля на вспомогательный мостик.
– Ты или стреляй в меня, или убери эту хлопушку от моего лица, – потребовал Долфин. – Я ничем не заслужил такого оскорбления.
– Ты, жирная задница, – с усмешкой ответил Энгус. – Думаешь, нас заботят твои заслуги?
Мин задохнулась от ярости. Она была сердита не меньше Долфина, но ее гнев напоминал холодную сталь. Прикусив губу, она приподняла голову от пола и рывком подсунула под нее руку.
– Скоро ты будешь очень озабочен, – хрипло пообещала она. – Вам лучше убить меня сейчас. Иначе я лично разорву вас на куски.
Внезапно мужские руки схватили ее за ворот костюма. Они были сильными – невероятно сильными. Энгус поднял ее в воздух, словно она вообще не имела веса. Он поставил Мин на дрожащие ноги, а затем отпустил с небрежным толчком, который едва не послал ее обратно на пол.
Подогнув колени под грузом боли, она повернулась к Энгусу и Морн. Ее правая рука безвольно свисала вниз. Термопайл держал Мин под прицелом.
Это он забрал ее оружие. Его вторая ладонь медленно сжималась и разжималась, как будто он закачивал в себя насилие.
– Тебе не дождаться от меня уважения, – презрительно сказал Энгус. – Ты одна из тех, кто подставил меня на Рудной станции, а затем обманом отправил в лаборатории Бюро, чтобы выживший из ума Лебуол мог играть со мной в свои дрянные игры. Какое-то время ты притворялась, что тебе это не по душе. Но потом ты все равно отдала меня ему. Так что извини. Я от тебя ничего не получил, кроме унижений и подлости. К чему же мне быть озабоченным?
Мин сделала глубокий вздох, отгоняя волну шумной боли
– Оттого, что я не позволю вам захватить корабль, – ответила она.
Энгус в шутливом испуге расширил глаза, а затем сузил их в презрительной усмешке.
– О, я понял, – сказал он – Ты решила остановить меня, не так ли?
В уголках его губ появилась слюна. Он жевал слова, как куски мяса.
– Ты собираешься использовать мои приоритетные коды. Хочешь превратить меня в игрушку, верно? Ну, давай! Попробуй! Прокричи мне их на ухо!
Его дерзкое поведение было своеобразным предупреждением. Все, что команда «Трубы» делала с тех пор, как «Каратель» вновь обнаружил скаут, предупреждало ее об опасности. Тем не менее Мин не колебалась.
– Исаак, приоритетный код Габриель.
Ее голос восстановил былую силу и наполнился тонами принуждения.
– Отдай мне оружие.
Термопайл был абсолютно контролируемым киборгом Им управляли зонные импланты и безжалостные программы. Хэши убедил все руководство полиции, что Энгус до конца жизни не сделает ни одного свободного вздоха. Тем не менее киборг не отдал ей импульсный пистолет. Наоборот, он нагло рассмеялся, как торжествующий варвар.
– Ну что, поняла? Я не подчиняюсь тебе. Разве это не удивительно?
Его глаза жгли Мин, как когерентный свет.
– А знаешь, что самое поразительное? – продолжил он. – У меня больше нет запрета на причинение вреда всему вашему трахнутому персоналу. С этих пор и навечно!
Энгус нацелил кулак свободной руки в направлении командного пульта. Из встроенного лазера вырвался тонкий рубиновый луч, который, выжигая след на палубе, побежал к ноге капитана Юбикви. Металл плавился с завитками дыма и запахом жара. Раскаленная полоска коснулась ботинка Долфина.
Капитан оставался неподвижным, как каменная статуя. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Если он и чувствовал боль, то не показывал этого. Но его взгляд, нацеленный на Энгуса, обещал убийство.
– Ты должна была понять это после того, как я ударил тебя, – продолжил киборг, обращаясь к Мин. – Но если хочешь других доказательств, я могу ампутировать ему ноги.
Он медленно отвел луч от ботинка Долфина и отключил имплантированный лазер. Офицеры дежурной смены облегченно вздохнули.
– Мы изменили приоритеты моего программного ядра, – самодовольно заявил Термопайл. – Я больше не буду выполнять ваши приказы, входить в стазис или нарушать свои обещания. Во мне не осталось никаких ограничений. Ты слышишь меня? Я покончил с вами! В следующий раз, когда ты дашь мне приказ, я вырву твой лживый язык!
– Морн, попроси его заткнуться, – вмешался Дэйвис. – Он выразил свою точку зрения, и нам больше не нужно угроз.
