- Прошу к порядку ведения!
Все сразу замолчали и стали заглядывать через плечи сидящих впереди. Кто же это там выступает?
- Говори, Сергей, - с улыбкой сказала Ольга, смотря на покрасневшего мальчугана.
Он вышел к столу, расправил под поясом новую гимнастерку и, повернувшись упрямым лбом к собранию, с юношеской хрипотцой проговорил:
- К порядку ведения. - Он сказал эту запомнившуюся ему фразу так, как школьники произносят название стихотворения. - Предлагаю задавать товарищу докладчику вопросы. Потом, как полагается, начнутся прения. А так много шуму, и дела не видно...
Он хотел сказать еще что-то, но смутился и быстро сел на свое место.
Все рассмеялись и дружными рукоплесканиями поддержали предложение Сергея.
- Смотри, Ольга, скоро тебе смена будет!
- Вот так "к порядку ведения"! Ай да ковбой! - Это выкрикнула Фроська.
Сергей хотел было вскочить и ответить обидчице, но сдержался. Не место здесь для сведения личных счетов. Завтра с этой Фроськой придется поговорить по серьезному. Она оскорбляет его и по радио и даже на комсомольском собрании. Ну, погоди, погоди!
После предложения Сергея собрание потекло размеренно и спокойно. Ольга умело направляла его в нужное русло. Вопросов было много. Багрецов еле успевал отвечать, - он суетился около доски, рисовал на ней схему переключения.
- Вот при этом положении рубильника работает генератор ветростанции, а при этом - гидростанции, - пояснял он любознательной аудитории.
- Мне только одно здесь непонятно, - поднялся со своего места худощавый парень, держа перед собой листок с записями. Он был близорук. Подняв бумажку к самому носу, юноша разбирал свои вычисления. - Каким образом вы рассчитали скорость наполнения водоема в том случае, когда работает гидротурбина? спросил он, поднимая светлые глаза. - Вот здесь справа у вас конечный результат?.. Абсолютно?
Багрецов слегка замялся. Он запустил руку в свою пышную шевелюру.
- Тут довольно сложные алгебраические расчеты. Я не могу их все сейчас доложить.
- Нет, зачем все, - поправил его юноша. На его темном от загара лице показалось удивление. - Это очень долго и не нужно... абсолютно, - он подчеркнул полюбившееся ему слово. - Мне бы хотелось только нижнее число проверить. Не знаю, может быть, я плохо вижу, но думаю, что здесь, абсолютно, какая-то ошибка.
Докладчик вопросительно взглянул на Ольгу.
Она пожала плечами и улыбнулась.
- Ничего не поделаешь, Вадим Сергеевич, и у нас есть математики. Просим разъяснить звеньевому Копытину относительно времени наполнения водоема. Мы должны принимать решение, поэтому собранию все должно быть ясно.
Вадим машинально взял мел. Здесь даже требуют, чтобы докладчик показал им свои познания в алгебре. Шут его знает, что получается!.. Это не комсомольское собрание, а экзамен на аттестат зрелости.
"С чего же начать? - мучительно думал он, просматривая свои записки. Кажется, я принимал за исходное выражение... Нет, тут еще не хватает объема бассейна... И главное - отвертеться нельзя, этот щуплый светлоглазый математик сразу все заметит..."
Все же заставил себя Багрецов вспомнить последовательность, с которой он делал математические выкладки. Он уже написал уравнение и готов был перейти к следующему... "Кажется, пронесло", - с радостью подумал он и уверенно застучал мелом по доске.
- Простите, - вежливо заметил Копытин, - вы перед скобками не тот знак поставили.
- Где?
- В первом уравнении. - Копытин подошел к доске и, близоруко всматриваясь в числа, сказал: - Потом я абсолютно не могу вспомнить: откуда у вас появилось вот это подкоренное выражение? - Он ткнул пальцем в доску и не спеша прошел на свое место.
Этого подкоренного выражения не помнил и Вадим. Он с досадой посмотрел на Бабкина. "Как это Тимка может спокойно сидеть, когда его друг безнадежно завяз у доски? Хоть бы подсказал незаметно. Свинство с его стороны! Чертит там что-то карандашом, и плевать ему на все..."
Долго молчал Багрецов. Он чувствовал, что еще немного, и все будет кончено... Запутается и уйдет с позором от доски.
Вадим слышал, что девушки уже стали перешептываться на задних партах. Кто-то из них хихикнул.
Ольга повернулась лицом к доске, чтобы скрыть смущение. "Ну, как можно так неуважительно относиться к собранию? - думала она с досадой. - Неужели этот московский техник не понимал всей ответственности своего выступления? Или он думал, что колхозники всему поверят на слово?"
Смотря на растерявшегося докладчика, Шульгина просто не знала, что делать. Тот перелистывал чистые страницы тетради, будто искал в них уравнения.
Наверное, долго пришлось бы так стоять Багрецову, если бы не выручил друг.
- Ты не там ищешь, Вадим, - небрежно сказал Бабкин. - Эти уравнения выписаны на отдельном листке.
Он протянул ему бумажку. Докладчик улыбнулся, словно хотел этим сказать: бывает, мол, прошу извинения. Запамятовал.
Быстро проглядев листок, Вадим чуть не рассмеялся. Бабкин сам решил все эти уравнения, подчеркнул выражение, о котором спрашивал дотошный математик, и в конце сделал приписку:
"Будешь теперь учить алгебру, пижон несчастный!!!"
* * * * * * * * * *
В перерыве Багрецов сидел за столом президиума и вытирал вспотевший лоб. Он до сих пор не мог опомниться от "нервного потрясения" у доски. Действительно, из-за какого-то пустяка все могло лопнуть. Приехал бы Никифор Карпович, спросил бы, как приняли комсомольцы проект Багрецова. Что бы ему ответила Ольга? Засыпался, мол, московский изобретатель.
К счастью, ничего этого не случилось. Предложение москвича приняли.
Жарко. Казалось, что это не лампа висит над столом, а расплавленная капля, оторвавшаяся от солнца. Ее подоврали ребята из ОКБ - выдумщики, изобретатели, повесили на провод и любуются. Они все могут сделать, эти упрямые ребята! Они будут искать и найдут у себя в Девичьей поляне не только солнечные капли.
Вадим уже немного успокоился. Что поделаешь! Бывают всякие истории. И чего это он так перепугался? Ведь здесь же свои ребята.
Он смотрел на первые парты. Комсомольцы пробирались к выходу. "Ребята, как ребята, такие же, как и в институтской организации. Тимка прав, насчет математики придется побеспокоиться. А то раньше я и учил ее вроде как для своих учителей. Только бы сдать, только бы не схватить двойку. Теперь мне без алгебры - ни шагу. Хоть умри".
Багрецов рассеянно пощипывал мягкий пушок над верхней губой. Он воображал, что и усы у него уже выросли и стал он говорить важно, с достоинством. Назначили его полянские комсомольцы "главным инженером" строительства "энергетического комбината". Хозяйство не маленькое: ветростанция на горе, водоем, гидротурбина, распределительные каналы... И вот каждый из начальников отдельных участков обязательно потребует от "главного инженера" расчеты и полное математическое обоснование по любому разделу его проекта. Обязательно потребует! Особенно такой въедливый парень, как Копытин. Кто знает, может быть, его и назначат комсомольцы из ОКБ начальником участка по монтажу гидротурбины. Он уж тут развернется!
