Так и оказалось. Ближе к условному полудню того же дня пауки начали переправу. Тут уж Изыльметьев не выдержал. Он резковато пикировал на некоторые из лодок из кожи и расстреливал их, пытаясь не столько пауков убивать, сколько лодки корежить. А Рост бросил его за рычагами одного и из орудийной башенки тоже палил, так что даже щеку слегка прижег. Несколько раз им удавалось топить лодки на стремнине, и ни один паук в них, которые отстреливались, как бешеные, до другого берега не добрался.
А потом у них снова загорелось топливо, и когда они по уже знакомой схеме удирали в сторону Водного мира, пожар так разошелся, что пришлось несколько мешков выбрасывать в люк. Садились они на небольшом островке, между обоими протоками реки, его ширина составляла едва ли сотню метров, и он зарос такой жесткой травой, что даже продавить ее было нелегко. К тому же Серый на посадке ударил лодку о незаметный камень, да так неудачно, что погнул штангу, на которой держался один из антигравитационных блинов.
Обследовав лодку, он мрачно оповестил:
– Штангу мы выправим, это несложно, но вот что делать с топливом? В глубину Водного мира, подальше от этих, – он мотнул в сторону переправы пауков, – мы уйдем, но до озера дойти не сможем.
– А сигнальные ракеты у тебя есть? – спросил Рост.
– Без них теперь никто не летает, – отозвался Изыльметьев. – Только от этого не легче, наших-то поблизости не видно.
– Ис'кт бу-дт, – уверенно отозвалась Мириам, и на этом дискуссии окончились.
Штангу они поправили лишь к вечеру, хотя и торопились изо всех сил, опасаясь, что пауки заметили, где антиграв плюхнулся на землю, и могут выслать команду, чтобы добить его экипаж. К счастью, комши не появились. Лодку удалось поднять и отойти от реки еще километров на сорок-пятьдесят, а потом Изыльметьев снова стал говорить о посадке.
– Дальше невозможно, нога отвалится. Если рухнем – костей не соберем, я на трех блинах летать не умею, это только Киму и Бахметьевой по плечу.
Выбрали небольшой островок на реке, но он так зарос невысоким камышом, что оценить его было трудно, и Изыльметьев стал опасаться, что под зеленью вода. Рост его успокоил, ему показалось, что тут вполне твердая почва. Так и вышло, сели они надежно, и ходить по островку можно было без опаски, не проваливаясь даже каблуками.
Вот только комаров оказалось очень много. А сидеть тут предстояло, вероятно, долго, потому что и ракет было не больше десятка, и летателей или других признаков того, что сюда хоть кто-нибудь заглянет, не наблюдалось. Для охоты у них имелось стрелковое оружие, однако охотиться было не на кого, поэтому принялись рыбачить. Одно было хорошо, вода вокруг них была хоть и темноватой на цвет, но вполне здоровой, отлично профильтрованной всей окружающей растительностью.
Они просидели на этом месте остаток дня, ночь, потом еще день… И Мириам стала падать духом. Глядя на нее, и Изыльметьев, словно заразившись, приуныл. Пришлось рассказывать им про «Медузу», благо эту историю Ростик только что докладывал начальству, только тогда это получилось для иллюстрации его мнений, а сейчас его рассказ словно бы объяснял их положение.
И лишь на третью ночь, когда они уже и подголадывать начали, потому что ни один из трех успешным рыболовом не оказался, в воздухе вдруг раздался гул большого крейсера. Первой услышала его Мириам, вскочила, выдернула из вещмешка Изыльметьева ракету и запулила ее по такой дурацкой траектории, что определить место их нахождения неизвестному пилоту было почти невозможно.
Рост отобрал у нее следующую ракету, которую она собиралась пальнуть вслед за первой, и прислушался. Звук крейсера куда-то уплыл, потом появился поблизости, и тогда Рост попробовал осветить их антиграв и возможную площадку по соседству, чтобы эта машина не оказалась в воде и чтобы их самих не раздавили при посадке.
Крейсер покрутился в темноте над ними еще немного, потом режим его работы сменился, он сбрасывал мощность котлов. Сел он, впрочем, далековато, чуть не в полукилометре от их машины, Мириам рванула было к спасителям, но Рост прикрикнул на нее:
– Назад! Заблудишься, потом ищи тебя… Запомни, экипаж всегда остается рядом с машиной и держится вместе.
И потому лишь через полчаса они услышали шелест раздвигаемой или сминаемой травы и хлюпанье влажной почвы под ногами. Рост на всякий случай за это время раз двадцать, наверное, выстрелил из своего пистолета вверх, но ответных выстрелов так и не дождался, видимо, ребята, которые за ними прилетели, считали, что поддержать их, потерпевших аварию, не нужно.
– Эгей! – закричал Изыльметьев, когда понял, что спасители уже близко.
Все прислушались. И Рост с удивительным чувством облегчения и радости услышал родной голос:
– Ну, не знаю, спасать ли вас, лопухов, или бросить на съедение комарам, так ведь и им, наверное, вы лакомством не показались?
Это был Ким. С ним, разумеется, вышагивало с полдюжины бакумуров, отлично ориентирующихся в темноте.
– Ким, – закричал Рост, – ты бы все-таки нас спас, а мы бы тебе спасибо сказали.
Ким вышел из темноты, чем-то неуловимым он казался похожим на тех же бакумуров, что топали с ним. И вдруг голос у него просел:
– Рост, Квадратный с Гулливером погибли. Говорят, что двары на опушке решили было пропустить пауков, но он что-то такое с ними сделал, что… Если бы не наш старшина, драки у леса не получилось бы. Но он при этом погиб.
Ким дошел до Роста и крохотного костерка, который давал больше дыма, чем света, постоял немного и стянул с головы шлем.
А Ростик и не знал, что ответить. Просто смотрел на старого друга, но радости от того, что их нашли, теперь у него не было.
– А ведь там погибло, наверное, тысяч пятьдесят пауков, – сказал он наконец.
– Наши считают, что более семидесяти тысяч, и то… – Ким махнул рукой, в которой был зажат его истертый полетный шлем, и отвернулся.
– Тела нашли? – спросил Ростик деревянными губами.
– На это и надежды нет. Двары утащили его к себе, как одного из вождей. – Он помолчал. – Квадратный словно растворился в лесу. – Снова помолчал. – Оба они… И теперь – навечно.
Пауки оказались очень смышлеными, даже слишком. Они ломились вперед так, словно на том конце пути у них находилось решение всех проблем – и нынешних, с человечеством, и будущих.
Они проходили уже третью реку, и непохоже, чтобы у них возникали трудности с древесиной – цепочка пауков, выстроенная от леса, в котором погиб Квадратный, действовала бесперебойно. Взамен отравленных или просто разбитых пушками плотов они регулярно, с неимоверным упорством поставляли новый материал, причем настолько обильно, что сплавлялись без затруднений. Рост обратил на это внимание, как и многие другие летчики и стрелки, занятые попыткой их сдержать, но толку от этого было чуть – это наблюдение так и не привело ни к какому совершенствованию тактики.
