— Ладно, а я пока займусь колесом, — сказал Смолкин.
— Эх, жаль, нет лазерного резака. Можно было бы пробить в горе туннель и выехать своим ходом, — сожалел Субботин.
— Где бы ты взял столько энергии? — скептически заметил Сима из задней части отсека, разворачивая верстак для ремонта колеса.
— Да, энергии маловато, — согласился Михаил.
— У тебя есть какой-нибудь план? — спросил Саша. — Может, мы его пока осмыслим?
— Стоит попробовать пробиться самим.
— Конкретно! — коротко и категорично выразил свое нетерпение Саша.
— Потерпи еще минут десять. Надо все-таки посчитать.
Составив план, Субботин не спеша принялся вычерчивать профили пещеры и ее разветвлений. Затем принялся переносить план пещеры на карту. Точка их погребения была отмечена жирной чертой, так как Майя при падении сбила курсограф. От начала черты он отложил направление основного хода, затем вынес разветвления и определил по горизонталям карты наиболее близкие к поверхности точки.
— Ну вот, теперь можно и поговорить!
Все сгрудились вокруг столика, на котором работал Михаил.
— Сима, на какой глубине мы находимся?
— Падали мы секунды три, не меньше. Что-то мало получается… Метра четыре, пять!
— Ты плохо считаешь в уме, — усмехнулся Саша. — Привык всякую мелочь на ЭВМ… При трех секундах получится семь метров, при четырех — тринадцать. Я думаю, тринадцать ближе к истине.
— Ничего себе! Сверзиться с такой высоты, и хоть бы хны!
— Это все-таки Луна, Сима, — мягко напомнил Субботин. — Я принял десять метров, но, по-видимому, тринадцать точнее. Значит, в наиболее приподнятом ответвлении до поверхности нам добираться шесть метров, а если пробивать штрек — больше двадцати. Теперь ясно. Самим нам не выбраться. Придется звать помощь. Предлагаю пробурить вверх скважину и вынести через нее антенну.
— Легко сказать пробурить! Это же «молоко». На нем ничего похожего нет.
— Трубы есть?
— Были. Я их выложил и сунул туда баллоны с кислородом.
Субботин поморщился. Весь его план строился на трубах. Из них, на худой конец, с помощью выносного универсального электродвигателя можно было соорудить подобие буровой колонки. Теперь это отпадает.
— А воздуходувные?
— Их в комплекте четыре метра.
— Придется пробиваться вручную. Хорошо, что у меня запас зубил. Думал отобрать несколько проб. Значит, так…
Субботин на минуту задумался. Работа вручную — это и есть тяжелая работа, к тому же в костюме. Если работать по два человека с полной нагрузкой, при максимальном потреблении кислорода его уйдет по две нормы за сутки.
— Значит, так… Работаем по одному без напряжения по шесть часов. Остальные, спят. Саша, прикинь расход в сутки.
— Все правильно. Даже при повышенном расходе — баллон на двое суток. Продержимся около двух недель в зависимости от щедрости заправщика.
— Тогда я иду первым. Там весь потолок в кристаллах. Сниму аккуратно для изучения.
— Сначала надо поставить колесо, — заметил Сима. — Подтянем луноход как можно ближе к ответвлению. Нечего зря тратить кислород на лишние переходы.
— Рационализатор, — поддел его Субботин. — Куда только экономию девать будешь?
— Ты все ответвления обошел?
— Остались неперспективные, те, которые идут вглубь.
— Вот мы и прогуляемся за счет сэкономленных ресурсов. Каждый посмотрит. Надо же хоть с полчасика в сутки поразмяться! Ведь если все время лежать, это же с ума сойти!
— Экономия нам может и так сгодиться, — хмуро заметил Саша. — На работе разомнешься.
— Ты не прав, Саша, — заметил Михаил. — Такие прогулки будут разнообразить паше унылое существование.
— Это повышенный расход. Для того, чтобы прогуляться одному, придется всем переходить на автономное дыхание.
— А если совместить со сменой вахт? Все равно придется так делать. Десятиминутные прогулки во время пересменки никому не повредят.
— Ладно, уговорили! — согласился Саша. — Заметив, что Смолкин никак не может закрепить колесо, шагнул к нему. — Тебе помочь?
— Не надо, — мотнул головой Сима. — Мы его сейчас. Лучше приготовь что-нибудь пожевать.
— Да, про твоего повара не скажешь, что он не варит, но и не скажешь, что он творит, — сказал, усаживаясь в кресло, Алферов. — Сколько он у тебя?
— Четвертый год.
— И говоришь, просится на Землю?
— Еще как! Чуть не каждую неделю интересуется, когда будет замена.
— Ну и отпусти! Таких не следует держать.
— Хорошо тебе! Отпусти. Сам, что ли, у плиты стану?
— Сказал же, будет!
— Когда это еще будет? Он мне, честно говоря, все кишки вымотал. В прямом и переносном смысле!
Алферов глянул исподлобья, вздохнул.
— Хорошо. В нашем ресторане при космоцентре есть одна девочка. Давно просится. Не знаю, как насчет всяких калорий, но готовит отлично. Кстати, у нее высшее. Можешь от моего имени передать разрешение на ее прием. Доволен?
— Спасибо, это по-дружески. Все-таки мы с тобой много всякого из одного котла похлебали. Ты бы снял спецкостюм, а?
— Сниму, когда потребуется. Запроси-ка, что там новенького?
Но утешительных новостей не оказалось. Начали дубляж калиевой съемки, перегнали два буровых станка и поставили их на скважины для закладки сейсмических зарядов. Начальник поисковой группы просил взрывчатку.
— Ну вот и оказия! — улыбнулся Алферов. — А ты говорил, снимай костюм.
— Стоит ли тебе ехать, да еще со взрывчаткой! Не положено ведь.
— А сопровождать взрывчатку положено? — нахмурился начальник космоцентра. — Вот и поеду сопровождающим!
Час спустя Алферов подъезжал к южной части кратера Эратосфен. Здесь, маневрируя по лавовому полю, можно было подняться к разрушенной части кратера, через которую когда-то изливалась вулканическая лава.
— Спрямим? — деловито осведомился водитель у начальника космоцентра.
— Куда?
— Есть дорога через кратер. Тяжелые не проходят, там в одном месте крутой подъем, а мы проскочим и километров шестьдесят выгадаем.
— Давай спрямим, серьезно сказал Алферов. По многолетнему опыту он знал, что когда речь идет о выборе дороги, лучше предоставлять его самим водителям. Обычно у каждого есть свои, известные только им и потому излюбленные дороги, которые всегда короче тех, по каким ездят все. Он знал и то, что такое доверие поднимает настроение водителя, ибо хорошо известно, что увереннее всего тот чувствует себя на знакомой дороге.
Луноход свернул левее, на слабо наезженную колею, и почти сразу начался подъем. Дорога петляла то между округлыми холмами, то между каменистыми нагромождениями растрескавшейся лавы, но водитель уверенно справлялся с поворотами, и они довольно быстро поднялись к прорванной части кратера, распахнувшего гигантские ворота в свои владения, окруженные кольцевой грядой гор диаметром почти в шестьдесят километров. С высоты Алферов увидел неровную поверхность дна кратера с многочисленными сглаженными горами, горками и горочками, среди которых, как предводитель, возвышалась центральная вершина, тоже затронутая разрушением, но еще с достаточно резким рельефом и крутыми склонами.
