Знал, куда лечу. Поделюсь.
Глаза дядюшки засверкали радостно.
— Только это потом, — сказал я. — А сейчас объясните, что вы там про регулятор солености говорили. Я не все понял.
— Нет ничего проще, — снова заговорил он. — Но сначала я про колпак все же дорасскажу тебе.
Я молча кивнул.
— В общем, когда я сообразил, что это за колпак такой, жутко весело мне стало. Захотелось мне над кикиморами электронными покуражиться. Зажил я прекрасно! Киберы за мной все так же толпой ходят, но уже не мешают, потому как не знают, о чем я думаю. Давно у меня на них зуб был. Я просто свирепствовать стал — по два-три десятка за день угроблял. А они и увернуться не успевали — мыслей-то моих не знали! И ничего. Даже не ругались. Молча «покойничков» утаскивали, а на их место новых присылали, бронированных все больше. Да все железяки, пригодные для «операций», попрятали. Только надоело мне скоро такое занятие. Всех не переломаешь. Но и сдаваться не хотелось. Окреп я за эти дни физически и морально: ходил только пешком, руки, киберов вскрываючи, натренировал, книжки, какие хотел, читал до умопомрачения, и никто их у меня уже не отбирал. А все опять же потому, что мысли мои они не читали. Стал я на человека походить и физически, и умственно, в то время как остальные жители планеты от безделия изнывали и вырождались. Очень захотелось мне всех их вызволить. Но как? Дать всем по колпаку? А где их взять? Хорошо, хоть про этот единственный колпак киберы еще ничего толком не пронюхали, а то непременно бы стащили. Вот тогда я и изобрел ту самую штуку.
— Которую?
— Ту, что с регулятором солености.
Снова мне показалось, что он надо мной издевается.
— Ну и что же вы с ней сделали? — спросил я с расстановкой, даже не пытаясь скрыть свое раздражение.
— Включили на полную соленость.
— На полную? — шепотом переспросил я, подтягивая к себе одну из пустых бутылок и укладывая горлышко ее удобнее в руку.
— Да, — сказал он невозмутимо.
— А дальше?!
— Ушли в прошлое.
Рука с бутылкой повисла в воздухе. Челюсть моя отвисла.
Дядюшка Уф исчез…
Я ошарашенно осмотрелся. В зале, кроме замерших киберов, никого не было. За окном осенний ветер гнал по улице сухие листья.
— Черт! — выругался я. — Неужели мне все пригрезилось? Не иначе, как с вина ихнего.
— Ничего подобного, — услышал я голос дядюшки Уфа и резко обернулся. Он сидел в другом конце зала и что-то жевал. — Ничего подобного! Я тебе не пригрезился.
— Где вы только что были? — спросил я, ставя на стол пустую бутылку.
— В прошлом, — ответил он, даже не моргнув глазом. — Ждал, пока ты успокоишься. Нервишки, нервишки, молодой человек!
Мне стало стыдно.
— Но как это вам удается?
— Нет ничего проще, — сказал он и направился ко мне, — берешь карманный антигравитатор, блок…
— Я это уже слышал, — угрюмо перебил я.
— …включаешь антигравитатор…
— И это тоже я слышал.
— …крутишь регулятор солености…
— Опять? — спросил я и потянулся за пустой бутылкой.
Дядюшка Уф замолчал, обиженно пыхтя.
— Не опять, Витя, а снова, — сказал он наконец с дрожью в голосе. — Я снова объясняю тебе устройство простейшей машины времени. Очень жаль, что ты такой бестолковый.
Я больше не возражал. Я молча слушал, не зная, что и думать. Минут через пять я вроде бы стал кое-что понимать, еще через пять — мне стало интересно, и, наконец, в течение следующих пяти минут я чуть не кончился от смеха, поняв, что нет ничего проще, чем соорудить машину времени.
— Ну хорошо, — промолвил я, когда мы кончили смеяться. — Это все, можно сказать, понятно. Но как вам удалось организовать такой всеобщий побег? Думаю, если бы киберы узнали о том, что вы затеяли, они бы попрятали все кухонные комбайны.
— Нет ничего проще, — ответил дядюшка. — Принцип действия машины времени я объяснил всем согражданам во время своего выступления по телевидению.
— Как? — не понял я. — И киберы… позволили вам?
— Видел бы ты, Витек, как они смеялись!
— Кто смеялся?
— Ясно, киберы!
Я поскреб макушку, пытаясь сообразить, что к чему. Понятнее не стало.
— А… почему они смеялись? — спросил я неуверенно.
— Ну я же уже сказал тебе: у них очень развито чувство юмора.
— Ну и что из этого?
— Как что?! — Дядюшка начал нервничать. — Я ведь со своим предложением в развлекательной программе выступил. Номер назывался: «Нет ничего проще!»
— Вот так в открытую и рассказали?
— Ну да. Объяснил устройство. Посоветовал всем включить максимальную соленость в тот же вечер в двадцать один час ноль-ноль минут, что все разом и сделали.
— ?!
— А что ты все время удивляешься?! — возмутился Уф. — Киберы сочли мое выступление за удачную, веселую шутку.
— Но люди-то! — простонал я. — Они, что же, вам поверили?
— А что им оставалось делать? У них чувство юмора еще лет десять назад выродилось, потому они и приняли мое предложение за чистую монету.
Я не верил своим собственным ушам.
— И куда же вы все переселились?
— Естественно, в то время, когда еще не было на планете разумных существ. Не могли же мы ломать ход истории и вторгнуться такой оравой, скажем, в средневековье. Нас бы там просто не поняли.
— Ну да, конечно, — пробормотал я, присасываясь к бокалу с кипящей, полосатой, фиолетово-зеленой жидкостью. — Ну и как вы там? — спросил я, выплескивая полосатую пакость изо рта.
— Плохо. Динозавров всяких — тьма. Удобств — никаких, киберов из этого времени воровать и переделывать приходится опять же.
— А почему бы вам в будущее не сигануть?
— Не получается, — дядюшка Уф огорченно вздохнул. — Нет у нас машин таких, не изобрели. Можем только в прошлое и назад.
— Ну а киберы? Почему они за вами следом не ринулись?
— В том-то и хитрость заключается, что машина времени только с живым человеком работать может. Человек — элемент ее системы.
— Ага, понятно. А почему бы вам всем по колпаку не сделать? Антителепатическому.
— Где их делать? Заводов-то там нет. И вообще, у нас там почти ничего нет, в пещерах живем.
— Да, так, конечно, плохо, — согласился я. — Ну и что вы дальше делать намерены? Сдаваться на милость киберам?
— Как бы не так! — довольно усмехнулся Уф. — А это зачем? — И он ласково похлопал по своему доисторическому парализатору. — Я уже насобирал деталей на десяток таких пушек. Мы им тут поддадим жару! Всех переделаем! Блоки инициативы повыкручиваем — шелковыми станут. Что прикажем, то и будут делать, но не больше. Они у нас быстро разучатся мысли читать!
— Ах, да, —
