и вышла замуж за какого-то трехглавого дракона из созвездия Ящерицы.
Премиальных я тоже лишился — пи-мезоны прокисли.
Прогрессором я недавно стал. До этого крутил баранку — водил в соседние галактики грузовой сверхсветовик, Отправили мой старенький драндулет в капитальный ремонт, и остался я временно не у дел. Вызвал меня начальник звездолетного парка и говорит:
— Требуют от нас, Витек, одного человека на курсы по организации и стабилизации цивилизаций. Поезжай. Сам знаешь, больше послать некого.
Я и поехал. Окончил курсы, а тут как раз депеша пришла с самой окраины нашей Галактики. Расшифровали ее земляне, перевели и ахнули — просят помощи у нас братья по разуму. Заели их автоматизация, кибернетизация, роботизация и всякие там другие мудреные «изации». Палец о палец стукнуть не дают. Не успеешь подумать о чем-нибудь, а оно уже вот — на тарелочке. Совсем жить невозможно стало — вымрут скоро все от безделия, если не поможем.
Короче, послали меня на эти самые задворки Галактики выяснить: что там и к чему. Не возвращайся, говорят, Витек, пока порядок там не наведешь.
Получил я новенький малогабаритный звездолет со всеми удобствами, по-быстрому осмотрел его, потолковал малость с кибер-штурманом и бегом — в ванну, анабиозную. Не успел я всласть поплескаться, а уже вылезать пора — приехали.
Вылез я из ванны, попрыгал на одной ноге — вода очень тяжелая в ухо попала, обтерся на скорую руку махровым квазиполотенцем, натянул безразмерный парадный комбинезон и, опять же бегом, — в рубку. Глянул на часы — в глазах потемнело: сколько световых лет прошло, а я еще не завтракал.
Жую, а сам в иллюминатор поглядываю. Только одна планета у звезды. Неплохая с виду.
Позавтракал я, попрощался с кибер-штурманом и — в шлюпку. А что тянуть-то? Все же братья по разуму помощи ждут. На грани вырождения.
И тут самое интересное началось. Вижу — город внизу. Захожу на посадку, делаю лихой вираж и шарахаюсь прямо на центральную площадь. Проверил состав воздуха — жить можно. Нацепил я на пояс пистолет-парализатор (любую «изацию» разом успокоит!) и осторожно так люк открываю. Высунул голову и обомлел: площадь уже забита до отказа всякими электро-, кибер- и прочими тварями. И все уставились, ждут, чего я пожелаю, а некоторые — самые нетерпеливые — уже по стенам шлюпки ползут.
«Э, нет, — думаю, — дешево не купите!» Вытащил я свой пистолет и открыл по ним беглый огонь. Они сначала было зашумели — не по нутру, видите ли! — а потом ничего — успокоились.
Выбрался я из шлюпки и пошел город осматривать, братьев по разуму искать. Ясно, что по дороге без конца пистолет-парализатор в ход пускаю — уж больно у них здесь много всякой электронной и кибернетической нечисти накопилось. Долго я ходил, но ни одного живого существа не нашел. Мертвого — тоже. Неужели не дождались и выродились все?
Короче, целый месяц шатался я по городам планеты и нигде никаких признаков жизни не нашел. Вернее, признаков того, что жизнь была, — сколько хочешь, а самой жизни нет — и все тут.
Совсем я расстроился и собирался уже восвояси убираться, когда появился дядюшка Уф.
Случилось это так. Сижу я в столичном центральном ресторане и пробую всякие блюда. А киберы вокруг меня так и вьются, так и вьются — все обслужить норовят. Я их время от времени пистолетом попугиваю на всякий случай, но обслуживать все же немного разрешаю. Интересно смотреть, как ловко это у них получается.
Захотел я чего-нибудь выпить. Смотрю, несутся из другого конца зала киберы целой оравой, и у каждого на подносе сосуды всякие. И вдруг замерли все, словно споткнулись, и сосуды их на пол попадали.
Что за новость? Не замечал раньше я за ними такой оплошности. «А, — думаю, — это я, наверное, нечаянно на курок своего пистолета нажал!» Посмотрел на пистолет — ничего подобного! На предохранителе он.
И вдруг слышу рядом:
— Уф!
Я аж подпрыгнул. Что за фокусы?! Обернулся, а за соседним столиком сидит какой-то тип и странный агрегат перед собой держит. Сам невысокий такой, лысый и чем-то на моего дядю по мамином линии походит.
— Кто вы? — спрашиваю.
— Уф! Уф-уф! Уф-ф-ф-ф-ф! — говорит.
— А я — Витек Звездохватов.
Тут он разухался, что паровоз доисторический! «Ага, — думаю, — неспроста он это. Что-то, наверное, сказать хочет». Включил я универсальный самонастраивающийся наручный переводчик с обертонной диафрагмой двухстороннего действия и жду, когда он на пыхтения и ухания дядюшки Уфа настроится. Долго переводчик шипел, визжал, скрежетал, даже задымился, но настроился все же.
Слушаю я и ушам не верю:
— Ага! Ну теперь вы у меня попляшете! — это Уф киберам говорит.
— Сейчас я и с тобой разделаюсь! — это он уже мне.
Не по себе мне как-то стало. Помешанный, что ли? А он на меня свой агрегат направляет и бормочет:
— Ишь, до чего дошли, гады! Уже и от живого человека не отличишь!
«Точно, — думаю, — помешанный».
— Убери пушку, — говорю, — чего доброго — выстрелит!
Он посмотрел на меня оторопело, а потом давай опять в мою сторону агрегат свой наставлять. И бормочет при этом:
— Телепатии им мало! Они тут еще и говорить научились без акцентов.
И начал на меня своей штукой сверкать. У меня от такого обращения мурашки по шкуре побежали.
— Кончай дурить, дядя, — говорю, — а то по своей лысой макушке схлопочешь!
Бросил он агрегат, вытаращил на меня фиолетовые глазищи, открыл рот и сидит так, не шевелясь.
Этого мне еще только и не хватало! Чего доброго его кондрашка хватит, а я за него отвечай потом! Какой ни есть, а последний абориген, поди.
— Закрой рот, — говорю. — И успокойся. Не буду я тебя бить. Ты и так весь какой-то нервный. Думаешь, приятно мне, когда ты на меня своей штукой сверкаешь? Я щекотки, можно сказать, с детства боюсь.
Вижу, отходит он помаленьку. Вроде даже румянец появился. А потом вдруг как начал он себя за живот хватать и чем-то там щелкать. Щелкал, щелкал и… исчез. Только что был и нет его уже. Напоследок бросил:
— Черт возьми! Опять отказало!
Да, такие вот дела. А агрегат свой он второпях на столике оставил. Осмотрел я эту штуку и сразу как-то зауважал дядюшку: парализатор! Примитивный, самодельный, но вполне работоспособный. Так это он и меня, значит, за ультрасовременного кибера принял! Ну и ну!
Стою я так, удивляюсь. Вдруг дядюшка возник на долю секунды и снова исчез. А через минуту опять появился.
— Уф! — говорит. —
