- Не делай этого! - попросил он.
- Просто демонстрирую, - подмигнула она. - Джерри надел рубашку, прислонился к изгороди и ждал тебя. Ты направился прямо к нему и протянул детектор. "Пошли, солдат, - сказал ты. - Ты только что добровольно согласился участвовать в пикнике. Понесешь еду".
- Какой я был вонючкой!
- Не думаю. Я выглядывала из-за помещения военной полиции. Мне ты показался замечательным. Правда, Гни. Он рассмеялся.
- Продолжай. Расскажи остальное.
- Остальное ты знаешь. Джерри велел Бонни принести записи из твоей квартиры. Она отыскала их и принесла мне. А я сожгла. Прости, Гип. Я не знала, что собирается сделать Джерри.
- Продолжай.
- Ну, это все. Джерри позаботился, чтобы тебе никто не поверил. Психологически это вполне возможно. Ты утверждал, что существует рядовой, которого на самом деле нет. Ты утверждал, что он и психиатр - одно и то же лицо, а это опасный симптом, любой врач это знает. Ты утверждал, что располагаешь данными, цифрами, вычислениями, но их не смогли найти. Ты мог доказать, что что-то выкопал, но что именно, никто не знал. Но самое главное ты, располагая научно ориентированным умом, утверждал, что существуют факты, в которые не верит весь мир. Не прав либо ты, либо весь мир. Кому-то следовало уступить.
- Остроумно, - прошептал Гип.
- И вдобавок, - с некоторым трудом сказала Джейни, - Джерри дал тебе постгипнотическую команду, которая делала для тебя невозможным связать его как солдата или как психиатра Томпсона - с антигравитатором.
Когда я узнала, что он сделал, я попыталась заставить его помочь тебе. Совсем немного. Он.., он просто засмеялся. Я спросила Баби, что можно сделать. Он ничего не ответил. Сказал только, что постгипнотическую команду можно снять при помощи обратной абреакции.
- А что это такое?
- Мысленный возврат к самому происшествию. Абреакция - это процесс подробного воссоздания происшествия. Но тебе это было недоступно; ты получил приказ. С этого все и началось. И единственный способ отменить этот приказ ты должен был сам, без объяснения причин, распутать все события в обратном порядке, пока не дошел бы до этого приказа. Как все подобные приказы, он действовал "с этого момента". Но если бы ты вернулся к предыдущему моменту, приказ тебя не мог остановить. А как я могла отыскать тебя и провести через все события, не объясняя причин?
- Боже милостивый, - сказал Гип мальчишески. - Я начинаю казаться себе очень значительным лицом. Только такой парень может вызвать столько хлопот.
- Не льсти себе, - ядовито заметила она. Потом:
- Прости, Гип. Я не хотела этого говорить... Для Джерри не существовало никаких проблем. Он раздавил тебя, как жука. Оттолкнул и забыл о тебе.
Гип хмыкнул. - Благодаря тебе.
- Он снова это сделал, - яростно сказала она. - Ты потерял семь лучших лет жизни, потерял свой инженерный мозг, не осталось ничего, кроме грязного голодного тела и тупой одержимости, которую ты сам не мог понять или объяснить. Но клянусь небом, в тебе было то, что делает тебя тобой, было что-то, что заставило тебя протащиться через эти семь лет, собирая сведения по клочкам, пока ты не оказался перед самым входом. Когда он тебя увидел - это была случайность, он оказался в городе, - он сразу узнал тебя и понял, что тебе нужно. И когда ты набросился на него, он направил тебя на витрину одним взглядом.., своих.., отравленных.., ядовитых.., глаз...
- Эй, - мягко сказал он. - Эй, Джейни, успокойся.
- С ума схожу от ярости, - прошептала она, вытерев ладонью глаза. Откинула волосы, расправила плечи. - Бросил тебя на витрину и одновременно дал приказ "свернись и умри". Я видела это, видела, как... Это отвратительно... Немного успокоившись, она сказала:
- Может, если бы это произошло только раз, я смогла бы забыть. Я этого никогда не одобряла, но когда-то я в него верила.., ты должен понять, мы были одним целым, Джерри, и я, и дети; были чем-то живым и реальным. Ненавидеть его - все равно что ненавидеть собственные ноги или легкие.
- В Евангелии сказано: "Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя. И если правая твоя рука...".
- Да, глаз, рука! - воскликнула она. - Ноне голова! - И продолжала:
- Но твой случай не был единственным. Помнишь толки о расщеплении элемента 83?
- Выдумка. С висмутом это просто невозможно. Смутно припоминаю.., какой-то псих по имени Клекенхорст.
- Псих по имени Клекенхаймер, - поправила она. - Джерри впал в приступ хвастовства и упомянул дифференциальное уравнение, о котором ему не следовало рассказывать. Клек запомнил его. И произвел реакцию расщепления висмута. А Джерри встревожился: такое открытие вызовет много шума, и он опасался, что его выследят и окружат толпы любопытных. И избавился от бедного старины Клека.
- Клекенхаймер умер от рака! - фыркнул Гип.
Джейни бросила на него странный взгляд.
- Знаю, - негромко сказала она.
Гип несильно ударил себя по вискам кулаками. Джейни сказала:
- Были и другие. Не такие значительные случаи, как этот. Однажды я убедила Джерри поухаживать за девушкой, просто так, без применения его способностей. Ну, и та предпочла другого, прекрасного парня, который продавал посудомоечные машины и отлично с этим справлялся. И у парня вдруг развилось acne rosacea.
- Hoc как свекла. Я такое видел.
- Как переваренная раздувшаяся свекла, - поправила Джейни. - Больше никакой работы.
- И никакой девушки, - предположил он. Джейни улыбнулась и сказала:
- Она осталась с ним. Сейчас у них свой небольшой бизнес. Торгуют керамикой. Парень остается в тени.
У Гипа появилась догадка, каково происхождение этого бизнеса.
- Джейни, поверю тебе на слово. Таких случаев несколько. Но.., почему я? Почему ты все это проделала ради меня?
- По двум причинам. Во-первых, я видела, что он сделал с тобой в городе, заставил наброситься на отражение в стекле. Ты думал, что это он. С меня хватило насилия, больше я его не хотела видеть. Во-вторых, ну.., это ведь был ты.
- Не понимаю.
- Слушай, - сказала она со страстью, - мы не собрание выродков. Мы гомогештальт, понимаешь? Мы единый организм, новый тип человека. Мы не были изобретены. Мы появились в процессе эволюции. Мы следующая ступень. Мы одни, больше таких нет. Мы живем в другом мире, ваша система морали и этические правила к нам неприменимы. Мы живем на пустынном острове в окружении стада коз.
- Я козел.
- Да, да, ты козел, понятно? Мы родились на этом острове, и никто не учил нас, не говорил, как вести себя. Мы можем научиться у коз, узнать, что делает козу хорошей козой. Но это никогда не изменит того факта, что мы-то не козы! К нам нельзя прикладывать тот же набор правил, что к обычному человеку; мы просто другие!
