– …и можно, и нужно считать безусловным прогрессом, – неторопливо и убедительно говорил он. – Если попробовать охватить одним взглядом всю историю человечества…
«Охмуряет, – подумал Сергей. – Убеждает. И ведь убедит: Вика же не Димитрий-историк».
Диспозиция представлялась ясной и можно было не мешкая начинать штурм.
«Стой здесь», – показал Сергей Диме место у двери в комнату и прошептал:
– Держи его на мушке, остальное я сам сделаю. Пошли!
Резким ударом ноги он распахнул дверь, ворвался в комнату, мгновенно сориентировался и заорал страшным голосом, наводя пистолет на Лондара:
– Не двигаться! Буду стрелять!
Вика сидела в кресле возле низкого журнального столика, на котором поблескивала ваза с фруктами; Лондар, закинув ногу на ногу, расположился в таком же раскидистом черном кожаном кресле по другую сторону столика. Обстановку комнаты Сергей изучать не стал, сосредоточив все внимание на замолчавшем на полуслове Лондаре. Вика еще не успела ничего сообразить, но дольку апельсина так до рта и не донесла.
– Вика, иди сюда, – сказал Сергей и, обращаясь к Лондару, добавил злым голосом: – И ты, дорогой, вставай. Поедешь с нами. И без выбрыков – пистолеты у нас настоящие, твоих же братков бритоголовых. Заряженные. Узнаёшь?
Лондар глядел на него и молчал. Потом медленно, словно нехотя, показал рукой на Вику, зачарованно уставившуюся на пистолет, и спокойно, хотя и чуть деревянным голосом, произнес:
– А вы, парни, у нее-то спросили, хочет ли она к вам идти или ей и здесь неплохо?
И еще одним медленным движением положил свою ладонь на руку девушки. Вика по-прежнему не шевелилась.
– Напел ей про ужасы глобального болота и прелести кровавого развития и постоянных перемен? – Сергей продолжал держать Лондара под прицелом. – Давай продолжим дискуссию в другом месте. И не цепляйся за Вику – не удержишь. Все-таки не получилось по-твоему, Казачок ты наш засланный!
– Что вы с моими помощниками сделали? – так же спокойно спросил Лондар, не снимая своей ладони с запястья девушки. – Надеюсь, не очень сильно покалечили?
– Потом поговорим! – резко ответил Сергей. – В другом месте. Вставай!
Лондар не сделал ни одного движения, но его бледное лицо вдруг начало краснеть, а глаза словно остекленели и заблестели в свете люстры. Грудь его под черным свитером заходила ходуном, будто ему не хватало воздуха.
– Одну минуту… парни… – задыхаясь, сдавленно произнес Лондар. – Одну… минуту…
«Припадок начинается, что ли? – слегка растерявшись, подумал Сергей.
– Или придуривается?»
Вика, похоже, наконец пришла в себя и с удивлением и беспокойством повернула голову к Лондару, пока не делая никаких попыток убрать его руку и встать. Дима молча сопел за плечом Сергея.
– Все-таки жрецы… Тартоса… более толковые… чем ваши… Вы ничего не знаете… о таком понятии… Ун-Аэнно… а я знаю… И умею…
Пока Сергей соображал, что имеет в виду посланник Темных, о чем говорит, вся фигура Лондара с ног до головы вдруг вспыхнула мелкими голубыми искрами, почти сразу же превратившимися в лихорадочную пляску огненных зигзагов, словно Лондара охватило невесть откуда взявшееся пламя. В следующее мгновение зигзаги по руке Лондара переметнулись на девушку и она тоже превратилась в молниеносно сменяющие друг друга мелькающие росчерки голубого огня. И вся эта метаморфоза происходила в полнейшей тишине.
«Что он сказал? Ун-Аэнно? Время-вне-Времени… Путь в иные миры!» – Сергей торопливо прицелился туда, где только что была нога Лондара, и нажал на курок. Грохнул выстрел, пуля вонзилась в толстое кожаное сиденье кресла… Опустевшего уже кресла. И Вики тоже не было, и не было больше огненных зигзагов… Только воздух там слегка дрожал, как над костром, искажая очертания оконной рамы.
– Это же переход, Сергей, это переход… – бормотал рядом Дима.
Злость взметнулась черной волной, захлестнула сознание, безжалостно подавляя и круша все мысли, чувства и ощущения. Черная волна превратилась в узкий, неудержимый в своем напоре, целенаправленный луч, сметающий все на своем пути и проникающий сквозь любые преграды. Мелькнул в глубине слабый синий отблеск («Вика!») и сразу же – оранжевый просверк («Лондар?!!») – и все вокруг заполнили мечущиеся голубые зигзаги, не горячие и не холодные, совершенно бесплотные…
– Сергей!.. – донесся, угасая, откуда-то издалека голос Димы.
И тело растворилось в лазурной беспредельности, мощными потоками хлынувшей со всех сторон…
Вокруг пахло пылью, плесенью и прелостью, как в каком-нибудь заброшенном доме. Глаза привыкали к полумраку, сверху сочился свет, и он обернулся, чтобы увидеть дверь, через которую вошел сюда, но никакой двери не обнаружил. Сзади была покрытая пятнами сырости стена с обвалившейся штукатуркой, а дверь, точнее, дверной проем, находился слева от него и вел все в тот же полумрак. Справа в этом пустом помещении было заколоченное окно, пропускающее тонкие лучики света, и свет пробивался сквозь дыры в потолке, с которого свисал одинокий перекрученный электропровод. Покоробленные, покрытые плесенью доски пола были усеяны битым стеклом и обломками кирпичей. Это был действительно заброшенный дом: здесь, похоже, никто не жил уже давным-давно.
Он опустил голову и увидел, что продолжает держать в руке пистолет. В доме висела затхлая тишина, но за окном послышался нарастающий шум мотора – судя по тональности, это был грузовик. Шум надвинулся – и начал затихать в отдалении.
В совершенно пустой комнате было сыро, но не холодно, и зимнего пара от дыхания тоже не было. Сергей, еще раз оглянувшись, направился к выходу – под подошвами хрустело стекло, – и оказался в темном коридоре, ведущем в другие, такие же пустые комнаты. Дверь в конце коридора была приоткрыта. Сергей толкнул ее и вышел на полуобвалившееся кирпичное крыльцо. Вокруг буйно разрослись лопухи и крапива, почти впритык к крыльцу пышно цвела сирень, а за покосившимся забором с выломанными досками серело асфальтовое полотно дороги. По другую сторону тоже тянулись заборы, только целые, и виднелись сельские домики, утопающие в зелени садов. Вдоль кювета бродили куры, под скамейкой у чьих-то ворот лежала, уткнув морду в лапы, мохнатая собака, и над всем этим идиллическим пейзажем раскинулось синее небо, еще не выцветшее от летней жары, свежее чистое небо, каким оно бывает в мае.
Сергей оглядел свой теплый свитер, эимние ботинки и, спохватившись, засунул пистолет за пояс джинсов, под свитер. Солнце светило сквозь зеленые кроны высоких тополей, было не жарко и, в общем-то, безусловно, гораздо лучше попасть в майское тепло, чем в январский мороз – без куртки, оставшейся в доме Лондара.
