- Я рад, что ты это заметил, сын мой, - улыбнулся патриарх.
12
Ранним утром следующего дня они покинули гостеприимный дом Кьюрика. Эслада и четверо сыновей стояли на пороге, махая им на прощание. Кьюрик еще на некоторое время оставался дома, пообещав нагнать отряд по дороге.
- Мы поедем через город? - спросил Спархока Келтэн.
- Нет. По дороге вокруг северной окраины. За нами, конечно, будут следить, так давай не будем облегчать им это дело.
- Послушай, Спархок, ты не думал о том, чтобы отпустить Кьюрика в отставку? - неожиданно переменил тему Келтэн. - Он стареет, и ему может быть лучше было бы провести оставшиеся годы в кругу семьи, чем таскаться с тобой по всему свету. Кроме того, насколько я знаю, ты единственный из Рыцарей Храма, у кого еще есть свой оруженосец. Остальные уже давно научились обходится без них. Назначь ему хорошую пенсию, и пусть он останется дома.
Спархок, прищурясь, посмотрел на солнце, поднявшееся над верхушкой лесистого холма на востоке от Димоса.
- Может, ты и прав. Но как я могу сказать ему об этом? Мой отец взял Кьюрика на службу еще когда я был послушником. По традиции Рыцарь Королевского Дома Элении должен иметь оруженосца. - Спархок криво улыбнулся. - Это старинный обычай, и он требует, чтобы все было как встарь. Да и Кьюрик мне больше друг, чем оруженосец, и мне совсем не хочется огорчать его - говорить, что он слишком стар, чтобы служить мне дальше.
- Да, это не просто.
- Да, - вздохнул Спархок.
Кьюрик нагнал их недалеко от монастыря, где содержалась Арриса. Лицо его поначалу было угрюмо, но постепенно плечи его расправились и он принял обычный деловитый вид.
Спархок задумчиво смотрел на своего друга, пытаясь представить жизнь без него, потом покачал головой - это было абсолютно невозможно.
Дорога в Чиреллос проходила по хвойному вечнозеленому лесу. Лучи солнца с трудом пробивали себе дорогу через плотную зелень, разбрызгивая по подстилке опавшей хвои мелкие брызги золота. Воздух в лесу был бодрящ и ярок, как бывает в морозный солнечный день, хотя мороза и не было. Здесь Берит возобновил свой рассказ.
- Рыцари Храма занимались укреплением своего владычества над Рендором, когда до Чиреллоса дошла весть о том, что император Отт собрал огромную армию и идет с нею прямо на на Лэморканд.
- Погоди минуту, - прервал его Телэн, - а когда это все было?
- Около пятисот лет назад.
- Но это был не тот самый Отт, о котором ты говорил Келтэн?
- Насколько мы знаем - тот самый.
- Но так не бывает, Берит!
- Отту уже наверное девятнадцать столетий, - сказала Сефрения мальчику.
- Я думал что это история, настоящая история, а не сказка, возмущенно воскликнул Телэн.
- Когда Отт был еще мальчиком, ему явился Старший Бог Азеш. Старшие Боги Стирикума обладают огромной властью, и для них нет никаких законов и правил. Один из даров, которые они могут дать своим служителям - это сильно продленная жизнь. Оттого многие и склоняются к служению им.
- Бессмертие? - скептически спросил Телэн.
- Нет. Не один Бог не может даровать его человеку.
- А бог эленийцев может, - вставил Долмант. - Я имею в виду бессмертие души, конечно.
- Это интереснейший теологический вопрос, Ваша Светлость, улыбнулась Сефрения. - Когда-нибудь мы подробно обсудим его. Ну что ж, продолжила она, - когда Отт согласился служить Азешу, тот дал ему огромное могущество, и Отт в конце концов стал императором Земоха. Старики и эленийцы в Земохе смешались, так что земохцы не являются в действительности представителями другой расы.
- И смешение это богопротивно, - добавил Долмант.
- Стирикские Боги тоже не приветствуют его, - согласилась Сефрения, и снова обратилась к Телэну: - Чтобы понять, что есть Отт и Земох, нужно понять самого Азеша. Азеш - темный Бог, самое полное воплощение зла в этом мире. Ритуалы поклонения ему ужасны, он наслаждается мучениями, кровью с агонией приносимых жертв. В своем поклонении Азешу земохцы стали более чем бесчеловечны, и их вторжение в Лэморканд сопровождалось невыразимой жестокостью. Однако если бы среди вторгшихся были только земохцы, их можно было бы отбросить обычными силами. Но Азеш укрепил их своими лиходейскими созданиями.
- Гоблины? - не веря спросил Телэн.
- Не совсем. Но можно сказать и так. Можно все утро рассказывать о двух десятках или даже большем количестве видов всякой нечисти, которая подчиняется Азешу. Вряд ли тебе придутся по душе ее описания.
- Чем дальше, тем больше эта история похожа на сказку, а я уже не ребенок, чтобы слушать рассказы о всяких гоблинах и феях.
- В свое время ты все поймешь и поверишь, что это не сказка, сказала Сефрения. - Продолжай свой рассказ, Берит.
- Хорошо, моя госпожа. Постигнув природу сил, вторгшихся в Лэморканд, Церковь призвала из Рендора Рыцарей Храма. Отряды Четырех Орденов были подкреплены обычными рыцарями и солдатами так, чтобы они были столь же многочисленны, как и вторгшиеся в Лэморканд орды земохцев.
- И была битва? - с интересом спросил Телэн.
- Величайшая битва во всей истории, - ответил Берит. - Две огромных рати сошлись на равнинах Лэморканда у озера Рандера. Битва людей была огромна, но все же еще большей была битва магическая. Волны тьмы и огромные сполохи пламени охватили все поле, молнии сыпались с неба, как град, целые полки поглощались внезапно разверзающимися безднами или сгорали в пепел в чародейском пламени. Земля тряслась, и над полем туда-сюда гулял гром, как будто там собралась тысяча гроз. Магии земохских жрецов противостояла магия Рыцарей Храма. Три дня длилась битва, и земохцы были отброшены назад. Орды Отта, окончательно разбитые, беспорядочно бежали к своим границам.
- Потрясающе! - воскликнул Телэн возбужденно. - А потом наши армии вторглись в Земох?
- Они были слишком истощены, - сказал Берит. - Они выигрывали битву, но большей ценой. Больше половины Рыцарей Храма остались на поле битвы, и армии эленийских королей вели счет своим мертвым тысячами.
- Но могли же они сделать что-то?
Берит мрачно кивнул.
- Они лечили своих раненых и хоронили мертвых. А потом разошлись по домам.
- И это все? Что же это за история, если она так вот кончается, Берит?
- Обстоятельства были таковы, что они не могли идти дальше. Все мужчины западных королевств ушли сражаться с земохцами и оставили свои дома и поля без присмотра. Надвигалась зима, и урожай мог пропасть, тогда бы начался голод. Нужно было свести концы с концами этой зимой, а убитых и покалеченных было столько, что некому было сеять хлеб следующей весной, и на западе, и в Земохе. Так что голод все равно случился. Целое столетие по всей Эозии только и думали, что о пропитании. Мечи и копья были отложены в сторону, а боевых лошадей запрягли в плуги.
