– Вот это да! Смотреть истории! С ума сойти!
– Можешь приходить и смотреть, когда захочешь, Ники.
– Ух ты! Ну, спасибо.
– Все нормально. Только, чур, выбирать, что смотреть, буду я.
– Ладно-ладно! Конечно!
Никколо готов был согласиться и на более жесткие условия.
Пол снова уставился на Барда. Тот вещал; «Слушай меня и повинуйся! – возгласил король, хмурясь и поглаживая бороду, отчего на небе собрались грозовые тучи и сверкнула яркая молния. – Через день и еще один день к этому самому часу ты должен прогнать всех мух до единой из моей страны, а не то…»
– Значит, так, – сказал Пол, – сейчас мы его откроем…
Он выключил Барда и принялся снимать переднюю панель.
– Эй! – забеспокоился Никколо. – Смотри не сломай его!
– Не беспокойся, не сломаю, – отмахнулся Пол. – Уж кто-кто, а я в этом смыслю. А твои старики дома? – поинтересовался он с опаской.
– Нет.
– Вот и хорошо, – Пол вынул переднюю панель и заглянул внутрь. – Э, да у него всего один-единственный блок памяти!
Пол принялся копаться во внутренностях Барда. Никколо, с беспокойством наблюдавший за его работой, никак не мог понять, что он делает.
Пол осторожно вытянул наружу моток тоненькой гибкой металлической ленты, густо испещренной точками.
– Вот он – блок памяти Барда. Тут, пожалуй, где-то с триллион комбинаций будет.
– А ты что хочешь с ним сделать-то, Пол? – боязливо поинтересовался Никколо.
– Да словарь поменяю ему, и все.
– Как это?
– Очень просто. У меня с собой есть книга. Мне ее мистер Доэрти дал в школе.
Пол достал из кармана куртки книгу, вынул ее из пластикового футляра, немного подкрутил пальцем магнитную ленту, включил звук, убрал громкость и вставил книгу куда-то внутрь Барда.
– И что выйдет?
– Слова из книги запишутся в память Барда.
– Ну и что?
– Слушай, ну ты и балбес! Книга-то про компьютеры и автоматику, и Бард все это запишет в память. Тогда он перестанет верещать про королей, которые вызывают молнию, поглаживая бороду.
– Ага, – радостно добавил Никколо, – и про хороших мальчиков, которые всегда побеждают. Вот скукотища-то!
– Да… – небрежно махнул рукой Пол, проверяя, нормально ли работает только что собранное его руками устройство. – Барды – они все такие. Обязательно должен быть хороший мальчик, который выигрывает, и плохой мальчик, который проигрывает. Я слышал, как мой старик как-то говорил про это. В общем, он сказал, что если не ввести цензуру, то неизвестно, что будет из подрастающего поколения. Он еще сказал, что оно и так уже испорчено… Ну вот, все работает отлично.
Пол довольно потер руки и отвернулся от Барда.
– Слушай-ка, а ведь я тебе еще не рассказал про свою идею. Идея просто потрясающая. До такого еще никто не додумался, чтоб мне помереть на этом самом месте! Я пошел сразу к тебе, потому что знаю – ты надежный парень.
– Ну, конечно, Пол, ты же меня знаешь.
– О`кей. Ну, вот. Ты, конечно, знаешь мистера Доэрти, нашего учителя. Ты знаешь, какой он классный мужик. И я ему вроде бы нравлюсь.
– Ага.
– Я вчера после школы у него дома был.
– Ты? У него дома!
– Он говорит, что мне нужно поступать в школу для программистов и что он хочет мне помочь и всякое такое. Он говорит, что миру нужно как можно больше людей, которые могли бы конструировать новые компьютерные блоки и хорошо программировать.
– А?
Пол, похоже, почувствовал, что это «А?» выражает недопонимание, и нетерпеливо повторил:
– Программировать! Я же тебе про это сто раз говорил! Программировать – это значит ставить задачи перед большими компьютерами, как, например, Мультивак, чтобы они потом эти задачи решали. Мистер Доэрти говорит, что теперь все труднее найти людей, которые могут по-настоящему управляться с компьютерами. Он говорит, что оператором-то всякий дурак работать может – следить за исправностью, проверять ответы и вводить готовые программы. А самое главное, он говорит, исследовательская работа и разработка способов постановки правильных вопросов, а это дело трудное.
Словом, Никколо, он пригласил меня к себе домой и показал свою коллекцию древних компьютеров. Это его хобби – собирать древние компьютеры. Ну, я там насмотрелся… Есть у него малюсенькие совсем компьютеры – в руке помещаются, с крошечными кнопочками. А еще есть такая деревяшка с выдвижной частью и стеклышком, которое ходит туда-сюда. Он мне сказал, что это называется «логарифмическая линейка», а еще он мне показал такую штуковину из натянутых проволок с шариками на них. И у него есть листок бумаги с чем-то, что он называет «таблица умножения».
– Это зачем? – не слишком заинтересованно спросил Никколо.
– Чтобы считать. Мистер Доэрти попробовал мне объяснить как, но он занятой человек, а на такие сложные вещи нужно много времени.
– Чтобы считать? Но почему бы просто не воспользоваться компьютером?
– Но все это было до того, как появились компьютеры!
– До того?
– Ну да! Ты что же, думаешь, у людей всегда были компьютеры? Ты что, про пещерных людей не слыхал?
Никколо удивленно пробормотал:
– И как же это они обходились без компьютеров?
– Не знаю, – пожал плечами Пол. – Мистер Доэрти говорит, что в древние времена люди только и делали, что рожали людей и занимались чем в голову взбредет. И фермеры тогда все выращивали своими руками, а еще людям приходилось самим работать на заводах и управлять всеми машинами.
– Не верю я тебе.
– Хочешь верь, хочешь – нет. Так мистер Доэрти сказал. Он сказал, что тогда была просто кошмарная жизнь и все были несчастны. Ну ладно, ты лучше послушай про мою идею.
– Давай говори, – обиженно отозвался Никколо. – Никто тебя и не перебивал.
– Так вот. У тех маленьких компьютеров с кнопочками па каждой кнопочке нарисована маленькая закорючка. И на линейке тоже такие же закорючки. Я спросил, что это такое, а мистер Доэрти ответил, что это числа.
– Чего?!
– Каждая закорючка обозначала число. Чтобы обозначить «один» существовала одна закорючка, «два» – другая, «три» – еще одна, и так далее.
– А зачем?
– Чтобы считать.
– Но зачем? Можно же просто сказать компьютеру…
– Да как ты не понимаешь!
Физиономия Пола побагровела от возмущения.
– У тебя что, башка совсем не варит? Эти линейки и все такое прочее – они не разговаривают!
– А как же тогда…
– Ответы получались в закорючках. И каждому полагалось знать, что эти закорючки значат. Мистер Доэрти говорит, что в древние времена все, когда были маленькие, учили эти закорючки – как их рисовать и расшифровывать. Рисовать закорючки – это называется «писать», а расшифровывать – называлось «читать». Он говорит, что были еще и другие закорючки для каждого слова и когда-то этими закорючками писали книги. Он сказал, что такие книги есть в музеях и, если мне захочется, я могу пойти посмотреть. Он сказал, если я хочу стать настоящим программистом, мне нужно хорошо изучить всю историю компьютеров, вот поэтому-то он и показывает мне свою коллекцию.
