Общий язык предоставлял Ахиллу свободу выбора местоимений, и Петра восхитилась тем, как это было сделано: Индия - "она", Пакистан - "он".
- Дух Божий куда больше свойствен Индии и Пакистану, чем любой другой стране. Не случайно именно здесь великие религии рождались или достигали высочайшей чистоты. Но Пакистан не дает Индии стать великой на востоке, а Индия препятствует величию Пакистана на западе.
- Верно, но неразрешимо, - согласился Вахаби.
- Это не так, - возразил Ахилл. - Позвольте мне напомнить вам один эпизод из истории, всего за несколько лет до создания Пакистана как государства. В Европе противостояли друг другу две великие державы: сталинская Россия и гитлеровская Германия. Оба вождя были монстрами. Но они видели, что вражда приковала их друг к другу. Никто ничего не мог сделать, пока другой грозил напасть при малейшей возможности.
- И вы сравниваете Индию и Пакистан с Гитлером и Сталиным?
- Ни в коем случае, - твердо ответил Ахилл, - потому что пока что Индия и Пакистан проявляют куда меньше здравого смысла и самообладания, чем эти два монстра.
Вахаби обернулся к помощнику.
- Как обычно, Индия нашла новый способ нас оскорбить.
Помощник встал, чтобы помочь Вахаби подняться.
- Сэр, я считал вас человеком мудрым, - сказал Ахилл. - Никто здесь не видит вашего жеста. Никто никогда не процитирует то, что я сказал. Вы ничего не потеряете, выслушав меня, и потеряете все, уйдя сейчас.
Петра застыла от таких резких слов. Не слишком ли далеко зашел этот подход "прямота вместо лести"? Любой нормальный человек извинился бы за неуместное сравнение с Гитлером и Сталиным, но не Ахилл. Что ж, на этот раз он точно зашел слишком далеко. Если провалится эта встреча, вся его стратегия обратится в нуль. Напряжение, в котором он пребывал, заставило его оступиться.
Вахаби не сел.
- Говорите, что у вас есть сказать, и покороче.
- Гитлер и Сталин послали на переговоры своих министров иностранных дел, Риббентропа и Молотова, и те, несмотря на страшные обвинения, которые друг на друга возводили, подписали пакт о ненападении и разделили между собой Польшу. Да, примерно через два года Гитлер нарушил пакт, что привело к гибели миллионов людей и в конце концов к краху Гитлера, но к вашей ситуации это не относится, поскольку, в отличие от Гитлера и Сталина, вы и Чапекар люди чести - вы принадлежите к народу Индии и верно служите Богу.
- Сказать, что Чапекар и я верно служим Богу - это кощунство по отношению к одному из нас, если не к обоим, - заметил Вахаби.
- Бог любит эту землю, Он дал величие индийцам, - произнес Ахилл с такой страстью, что Петра поверила бы в искренность его слов, если бы не знала его лучше. - Неужто вы думаете, что это по воле Бога Пакистан и Индия остаются во тьме и слабости, и только потому, что Индия еще не пробудилась к исполнению воли Аллаха?
- Мне не интересно, что говорят атеисты и безумцы о воле Аллаха.
"Это ты молодец", - подумала Петра.
- И мне тоже, - ответил Ахилл. - Но я скажу вам одно: если бы вы с Чапекаром подписали соглашение не о единстве, но о ненападении, вы могли бы поделить между собой Азию. И если пройдут десятилетия и между двумя великими государствами Индостана будет мир, разве не станут индуисты гордиться мусульманами, а мусульмане - индуистами? Разве не может тогда случиться так, что индуисты прислушаются к учению Корана, уже не книге своего заклятого врага, а книге собратьев по Индостану, вместе с Индией руководящими всей Азией? Если вам не нравится пример Гитлера и Сталина, посмотрите на Испанию и Португалию, честолюбивые государства колонизаторов, деливших между собой Пиренейский полуостров. Расположенная западнее Португалия была меньше и слабее, но она открыла человечеству моря. Испания послала одного исследователя, да и тот итальянец, - но он открыл новый мир.
И снова Петра увидела, как работает тонкая лесть. Не сказав этого прямо, Ахилл уподобил Португалию - страну меньшую, но более храбрую - Пакистану, а страну, победившую лишь благодаря слепому случаю, - Индии.
- Они могли затеять войну и уничтожить друг друга или ослабить безнадежно. Но вместо этого они послушали Папу, который провел на земле черту и все, что было на запад от нее, отдал Португалии, а все, что на восток, - Испании. Джафар Вахаби, проведите на земле эту черту. Объявите, что не начнете войну против великого народа Индостана, еще не услышавшего слова Аллаха, но покажете всему миру сияющий пример чистоты Пакистана. Тем временем Тикал Чапекар объединит Восточную Азию под водительством Индии, чего эти народы давно уже хотят. А потом, в тот счастливый день, когда индуисты придут к Книге, ислам в мгновение ока распространится от Нью-Дели до Ханоя.
Вахаби медленно сел.
Ахилл замолчал.
Петра знала, что его дерзость увенчалась успехом.
- До Ханоя, - медленно повторил Вахаби. - Почему не до Пекина?
- Когда мусульмане Пакистана станут стражами священного города, в тот день индуисты могут помыслить о том, чтобы войти в запретный город.
- Вы говорите возмутительные вещи! - засмеялся Вахаби.
- От этого они не перестают быть верными. Я прав. И прав в том, что именно сюда указывает ваша книга. И в том, что это очевидное заключение, если только Индия и Пакистан будут благословенны в одно и то же время иметь руководителей прозорливых и смелых.
- А какое вам до всего этого дело? - спросил Вахаби.
- Я мечтаю о мире на Земле, - ответил Ахилл.
- И потому подстрекаете Пакистан и Индию к войне?
- Я подстрекаю вас согласиться не воевать друг с другом.
- Вы думаете, Иран мирно примет лидерство Пакистана? И турки встретят нас с распростертыми объятиями? Такое единство мы сможем создать лишь завоеванием.
- Но оно будет создано, - сказал Ахилл. - И когда ислам будет объединен народом Индостана, этот народ более не будет унижаем другими государствами. Одна великая мусульманская страна, одна великая индуистская страна, живущие в мире друг с другом, и слишком сильные, чтобы на них решился напасть кто-нибудь. Так и придет мир на землю, если будет воля Божья.
- Иншалла, - эхом отозвался Вахаби. - Но на этом этапе мне надо бы знать, какие у вас полномочия. В Индии у вас нет официального поста. Откуда мне знать, что вас послали не усыплять меня сладкими речами, пока индийские армии сосредоточиваются для очередного неспровоцированного нападения?
Петра потом думала, нарочно ли Ахилл подвел Вахаби к этим словам путем точного расчета, что позволило ему исполнить великолепный театральный эффект, или это была случайность. Потому что Ахилл в ответ просто вынул из портфеля лист бумаги, подписанный внизу синими чернилами.
