И моя умница сумела перехитрить коварную электронную мафию. Мы-таки пробились в Тщикаго. Сперва мы направились в Буффало, оттуда в Питтсбург, из Питтсбурга в Чарлстон. Затем мы намеревались добраться до Спрингфилда, сесть там в машину на воздушной подушке и мигом домчаться до Тщикаго. Однако кто-то напортачил с билетами, и на чарлстонской челночной станции у нас возникли трудности перед самым вылетом. Натомин испангль был не лучше двадцатки, поэтому я оставил ее в челноке и сам пошел разбираться с претензиями.
Я заспорил с хамоватыми клерками, которые пытались доказать мне, что компьютер никогда не ошибается и наши билеты не оплачены. Этих придурков не переубедишь, а потому я швырнул им тысячную банкноту и потребовал новые билеты — только быстро. Пока я ждал, сработала автоматическая система отправления и челнок поднялся в воздух. Когда он был метрах в тридцати от земли, полыхнуло пламя и взрыв расшвырял по небу осколки аппарата. Часть осколков проломила стену аэропорта. Похоже, что-то ударило меня по голове, и я потерял сознание.
Его настоящего имени никто не знал, да и не спрашивал. В уголовном мире не принято интересоваться именами. Все звали его Капо Рип. Капо — слово итальянское и значит «начальник» или «голова» (в смысле башковитый). Кто он и откуда — про то никто не знал. Его звезда взошла мгновенно — за пару-тройку недель. Ходила дюжина баек про его прошлое, но их автором был он сам, а потому в эти истории мало кто верил, зная его репутацию отъявленного вруна. По одной версии он вырос в сиротском приюте (тогда как подобные заведения упразднили больше ста лет назад). По другой — он вырос в уличной банде, а потом был усыновлен интернациональной мафией. По третьей — он был сыном гориллы, искусственно осемененной человеческой спермой. Капо Рип отличался поразительным хладнокровием, равнодушием к женскому полу, как, впрочем, и вообще к общению. Друзей у него не имелось, да он и не стремился к дружбе. Не человек, а глыба льда. Зато память у него была — упаси Господи; побеждал в любых азартных играх, где возможен просчет в уме, и поэтому играть с ним садились только лопоухие новички, а в игорные дома его попросту не пускали — он мог разорить любое заведение.
Однако умение мгновенно просчитывать варианты удерживало Капо от убийств. Убить ему было — раз плюнуть, но счетная машина под его угрюмо наморщенным лбом заранее просчитывала неприятности и подсказывала: овчинка не стоит выделки.
— Я прочел в одной умной книжке, что вероятность сесть на электрический стул за убийство шесть к пяти. А я не играю, когда вероятность меньше, чем шесть к пяти — в мою пользу.
Да, как ни странно, Капо Рип умел читать. Он не заключал пари даже тогда, когда вероятность выигрыша была пятьдесят на пятьдесят. Он тщательно следил, чтобы перевес был всегда на его стороне и допускал только оправданный риск.
Это свойство характера сделало его идеальным преступником, кумиром уголовного мира. Он занимался только благородными делами: кражи, ограбления, вымогательство, шантаж, подкуп чиновников. И пользовался, соответственно, огромным уважением. Прежде всего потому, что преступный мир неоднократно убеждался в его честности: никогда не «кинет», обязательства выполняет в срок и в точности, от данного слова привычки отпираться не имеет. Не то чтобы он был благороден — ни стыда, ни совести у него не было. Просто Капо понимал, что себе дороже обманывать. Вероятность расплаты шесть к пяти. А это неоправданный риск. Доверие покупается только четностью, и он был поневоле честен.
Жил Капо Рип скромно — по отельчикам, по меблирашкам, по разным волчьим норам, а порой и в задних комнатах игорных домов — если давал обещание держаться подальше от карточных столов. Оружия с собой никогда не носил, хотя при случае не раз проявлял себя хладнокровным бойцом, когда его провоцировали на мордобой. Он не любил подобные разборки — тут никогда шансы заранее не просчитаешь. Но некоторые крутые ребята сами лезли на рожон. Тогда он успокаивал их своими кулаками-молотами. В преступном мире было распространено мнение, что он при желании мог бы стать чемпионом мира по боксу в полусреднем весе.
Капо Рип был окружен таким почитанием, что вокруг него уже через месяц после его появления из ниоткуда как-то незаметно сгустилась свита из добровольных льстецов и прихлебателей. В нее входили люди с кромешно темным прошлым, но услужливые, полезные в быту. Среди них была и его фаворитка, которая прибилась к стайке неизвестно откуда, да так и осталась
— никто не приглашал, но и никто не гнал. Она хранила ему верность и любых ухажеров отшивала. Неоправданный риск для нее. Себе дороже связываться с уголовной швалью или с матерыми убийцами.
В деле Капо Рип отличался редкой изобретательностью. Несколько примеров. Брокерский Биржевой Дом превратили в настоящую крепость — окружили здание рвом с зыбучими песками. По завершению рабочего дня подъемный мост поднимали. А крыша — мало того, что ее держали под напряжением, — была утыкана острыми кольями разной длины, так что ни один аппарат на нее опуститься не мог. Капо Рип спокойненько рассыпал по зыбучему песку сухой лед, прошел по новосозданной дорожке и обчистил сейфы ББД, чего не удавалось сделать никому за последние несколько десятилетий. А внутренние коды и запоры он преодолел благодаря взятке, данной служащему ББД, знавшему «подвижную» систему безопасности. После очередной смены системы кодов, он передал их Капо Рипу по компьютерной связи — морзянкой, так что встроенные программы безопасности не сработали. Капо Рип сорвал огромный куш.
В другом случае Капо Рип обратил внимание, что пятидесятилетняя жена губернатора, мелькающая в теленовостях, становится с каждым разом все моложе и моложе. Волосы пушатся и блестят, кожа так и светится и становится как шелковая. Рип сперва занялся сотрудниками губернатора. Обратил внимание на ослепительно красивую юную секретаршу. Затем проверил все салоны, где делали пластические операции. Жена губернатора туда не обращалась. Секрет ее омоложения оказался прост — побочные результаты медленного отравления мышьяком. Капо Рип вышел на губернатора — и тот заплатил, потом заплатил еще и еще.
А вот еще случай. Под видом настройщика роялей Рип явился к знаменитому, но предельно осторожному коллекционеру. Он перевернул весь дом в поисках уникальной статуэтки из России — пятнадцатисантиметровой фигурки богини, которую Фаберже вырезал из крупнейшего в мире изумруда. Безрезультатно. Тогда он вернулся с компасом — и обнаружил статуэтку в стальном ящике, вмурованном в стену. Затем Капо Рип продал трясущимся от радости коллекционерам семь копий статуэтки, изготовленных из синтетических изумрудов. После чего анонимно вернул подлинник владельцу. Преступный мир обожает подобные истории.
