– Вас я смотрю очень впечатлил темп строительства.
– Это вам привычно, а мы бы только собирались, готовились. Правда, мы тоже не лыком шиты, наладили доставку комплектов домов, продуктов, особенно воды. Организовали целые автопоезда.
– Чем потом татары заниматься будут?
– Во первых – сельское хозяйство, потом, по их желанию производства можно организовать. Всё зависит от их доброй воли, ну и понятно от вас. Если ваши ребята сумеют выявить тунеядцев и заводил, тогда одно, а если нет… . У нашего руководства вообще была идея всех без исключения – в Турцию, Казахстан или к черту на рога всех татар выдворить. Уж больно надоели. Ваше правительство уговорило развернуть национальную зону. Выделили неплохое место, территорию по площади равную их доли.
– Это как это?
– Просто! Всю площадь Крыма, разделили на количество жителей. Выделили соответствующую площадь для проживания татар. Выселили оттуда всех жителей других национальностей, вообще всех, кто не хочет жить с татарами, в том числе самих татар, стремящихся к ассимиляции. Кстати, те, кто проживал там раньше переезжали сложно, порой не без скандала. Место там неплохое. Если всё будет нормально, планируем провести отводку от магистрального канала. Тогда там вообще, можно будет поливным земледелием заниматься, тепличным хозяйством. В земле там и газ есть. Так что жить не только можно, но, если работать, очень даже хорошо можно жить! Только вот работать они, ни в какую не хотят.
– Все, или большинство народов бывшего СССР были поставлены в такое положение, что работать честно им не было выгодно никогда. Вместо постановки равных условий руководство страны предпочитало какие-то невменяемые дотации, преференции, перераспределения устраивать. Так, сначала обобрали деревню, потом развратили всякими подачками. Кроме того, любая инициатива, любая самостоятельность наказывалась свирепо, наповал. Всё зависело не от результатов труда, а от каких-то непонятных околополитических и околоидеологических факторов. Тоже самое и в национальной политике. Вместо реального равноправия и сотрудничества всех со всеми, кого-то подкармливали, кого-то обирали. И всё это совершенно независимо от результатов труда.
– Неизвестно, что у нас дальше будет. Сколько уже раз, как война, как бедствие какое, так начальство начинает лебезить перед народом. Дескать, «народность, вера, отечество», или «братья и сёстры», а как чуть успокоилось, так «быдло», да «чернь». Сколько уж так было? Тем более соблазн велик – теперь из-за бугра одёрнуть некому. Там вообще всё раваливается.
– Из-за бугра раньше одёргивали в надежде, что у нас всё, благодаря их заботам и стараниям, расползётся. Все всегда действовали из своих интересов, только Россия всё время чего-то стеснялась, да опасалась перед всем миром опозориться. Всё ей как то неудобно собственные интересы отстаивать было. Как за кого то заступиться, так пожалуйста, а как о прибылях, о выгоде, особенно если для собственной страны, для своего народа, а не в собственный карман, так «нехорошо, неудобно».
За разговором незаметно проехали мимо огромного озера, слева промелькнуло Чёрное море, Евпаторию проехали быстро. После города ехали молча, одолевала дрёма. Не доезжая до Красной Поляны свернули направо. Вскоре въехали на территорию стройки. Вернее сказать, стройка заканчивалась, дома стояли собранными, положен асфальт. Рабочие занимались озеленением – сажали деревца и кустарники, разравнивали, утрамбовывали газоны.
– Что-то, по-моему, не вовремя деревья сажают? – Владимир недоумённо озирался, – посохнет ведь всё!
– Понятия не имею! – Виктор Степанович пожал плечами, – не спрашивал. Впрочем, в сельском хозяйстве я ноль! Серёжа. – обратился к водителю, – подъезжай к центральному скверу, там мы пешочком дойдём.
Машина плавно подкатила к тротуару у сквера. Дорога в посёлке и около него была на диво хороша, в отличие от трассы, где часто шла разбитые участки.
– Чувствуете, какое дорожное покрытие, – заметил Коростылёв, – с использованием нанотехнологий. У нас теперь всё, что более или менее хорошее, так сразу «нанотехнологии». Обещают, что долго прослужит.
– Под Камой дороги подъездные и в посёлках – тоже, хоть яйца катай, – вставил Владимир, – время покажет, сколько прослужат. Может действительно, от одной из бед российских мы избавимся.
Все посмеялись. Владимир с Коростылёвым пошли в сторону административного здания, за ними потянулись сотрудники, ниточкой вытягиваясь из подъехавших автобусов. Около входа курили несколько человек, среди которых Владимир, неожиданно для себя увидел знакомого.
– Комов, если не ошибаюсь? – Дугов подошёл, протягивая руку.
– Да, я, – средних лет мужчина с интересом посмотрел на Владимира, – только не припоминаю… .
– Посёлок с брыкливым комендантом помните? Вы еще с напарником были, по-моему – Ветров фамилия, и с гипнологом. Вот его как зовут, извините, запамятовал.
– Левицкий, Петр Петрович, – врач звонко хлопнул себя ладонью по лбу, – вспомнил я вас. Вы психолог. Вы у нас в качестве понятого были. Владимир Николаевич, если не ошибаюсь, здравствуйте! А Ветров, знаете ли, погиб. Да, так вот получилось. Оказался не в том месте и не в то время, как говорится.
– Как это? Где?
– Во время бунта в лагерях. Слышали наверно?
– Всё слышали и видели. Всё подробно показывали. А Вы как?
– Я должен был на следующий день подъехать, у меня жена приболела. Вот уж нет худа без добра. Там всю бригаду врачей зеки вырезали. А кто остался, тех – сожгли свои же. Всех пятерых. Я мог бы быть шестым! Да, собственно персонал колонии. А там и молодые девчонки были. Кстати, Левицкий должен на неделе подъехать. Тоже будет местных спецов консультировать.
Только-только успели расположиться по выделенным домикам, всех пригласили на собрание. Присутствовали местные крымские психологи и врачи, специалисты, приехавшие из Киева, других украинских городов и даже из Белоруссии, Казахстана, других стран и земель, присоединившихся к России. Правительство согласовало с местными властями вопрос о размещении на территории Крыма постоянно действующего центра подготовки и переподготовки специалистов по мониторингу и коррекции общественного сознания. Сам центр предполагалось расположить несколько южнее, а пока воспользоваться образуемой национальной зоной, предназначенной для крымских татар.
Открыл собрание Виктор Степанович Коростылёв.
– Господа, товарищи, соратники, сотрудники, кто как хочет! Принято решение о размещении постоянного центра переподготовки в районе посёлка Научный, в районе Бахчисарая. Сначала предполагалось строительство вблизи Евпатории, но от этой идеи пришлось отказаться. Пока сдесь не развита сеть дорог, затруднён подъезд и доставка, как научных сотрудников и обслуживающего персонала, так и осложнено материально-техническое снабжение. Плечи снабжения и доставки в районе Научного значительно короче. Уже сейчас там есть неплохая сеть дорог, близок Симферопольский аэродром, железнодорожное и автомобильное сообщение. Еще с советского времени существуют подготовленные площадки под строительство. Уже начинается строительство жилых и учебных корпусов. Предполагалось, что оно начнётся, как только освободятся строители здесь, но вопрос решился иначе. В Западной Украине отказались от услуг России. В связи с этим, освободившиеся рабочие и материалы перебрасываются в Крым. Возникли небольшие проблемы с доставкой – железная дорога не справляется, пути в плохом состоянии, но помогли белорусы. Ждём поставок тяжёлых автопоездов. Будем доставлять строительную, дорожную технику и материалы по автодорогам. Кроме этого, принято решение делать мост через Керченский пролив. Реанимирован старый, еще советских времён проект. Но это, как все вы понимаете дело будущего. Однако паромы уже пущены.
