Он поднял голову к небесам и выкрикнул свое имя так громко, как только мог.
«ДРЕССЕР! — хотелось закричать ему. — ТЫ ДОБИЛСЯ СВОЕГО, БЕЗМОЗГЛЫЙ КРЕТИН! ПОНЯЛ ТЕПЕРЬ, КУДА ПОПАЛ?»
Но ничего не произошло.
Он попытался еще раз — изо всех сил — промычать свою безмолвную мольбу, обращенную к небу. Где-то там, наверху, его однополчане ждут от него информации. Он обязан сохранять самообладание и выполнять поставленную задачу
А может, попробовать по-другому?
Внезапно он услышал свой собственный голос, пронзительно взвизгнувший:
— ГРИИЛ!
Он прокричал это трижды, а затем уронил голову, чтобы стряхнуть заливавшую глаза кровь. Зеленую кровь. Гриил. Гриил. Гриил.
Что же это должно означать?
Если бы его голова не раскалывалась от боли, а кровь не заливала лицо, он начал бы в отчаянии колотить лбом о землю.
Чертов дурак. Ну кто тебя тянул в добровольны? А, Дрессер? Ну почему именно ты?
Он никак не мог вспомнить почему, да это его не очень-то заботило. Ему очень захотелось сейчас же выйти на связь с «Хоукингом», услышать свое имя. И встретить кого-нибудь, кто мог бы узнать его.
Но он и сам знал, кто он такой.
Он был сержантом Дрессером. И если он правильно сыграет свою партию, то вернется с войны настоящим героем. Кто-то говорил ему об этом, когда он первый раз очнулся в этом теле «Все в порядке, сержант, ты по-прежнему человек, — сказал голос. — Мы возвратим тебе прежний облик за считанные минуты».
Теперь его звали Гриил. понял он наконец. Это имя знало его тело. По длинному туловищу проходила приятная вибрация при его звуках, в груди возникло ощущение тепла — впервые за все время, что он находился в этом кошмарном царстве теней. И впервые он почувствовал себя в безопасности. Гриил.
Братья, идите сюда. Это я, Гриил! Гриил здесь!
Живой. Целый и невредимый. У него есть, что рассказать, есть темное пятно внутри, исполненное мудрости Такой мудрости, с которой не знаком еще никто. Пируйте со мной, пируйте с моими знаниями, выслушайте все удивительные истории, которые я могу вам рассказать.
Дрессер вложил нож в ножны, прикрепленные к поясу, и потащился дальше, чувствуя прилив свежих сил и держа голову высоко поднятой, чтобы кровь больше не заливала глаза.
Он хорошо понимал, что оставляет на земле кровавый след, привлекающий хищников, которыми эти джунгли просто кишат; нужно было спешить и срочно найти родной отряд.
Он был солдатом, и куда бы ни забросила его судьба, продолжал оставаться им. Об этом знали обе его души. И оба сердца одинаково переживали из-за того, что он излучает вокруг себя почти осязаемый страх.
Одна из антенн стала короче и окостенела. Ее покрывала запекшаяся кровь.
Ни в коем случае нельзя терять контроль над собой. По крайней мере, над своим телом — ужасным, отталкивающим, заключенным в жесткий экзоскелет.
И вдобавок с шестью ногами.
Нужно было поскорее выполнить задание, а затем вернуться домой Избавиться от невыносимо противного тела и стать живой легендой всего человечества на многие годы вперед.
Постепенно он приобретал так необходимые опыт и сноровку. Конечно, это задание ему по силам. Хотя оба его естества — и прежнее, и приобретенное — чувствовали себя здесь очень неуютно.
На окружающий его мир сержант никак не мог посмотреть глазами человека. Небо казалось не голубым, покрытым рваными белыми облачками, а темно-серым, зернистым и каким-то нездоровым.
Значит, он уже перестал быть человеком. Ну и что с того? Если бы это задание было простым и несложным, его бы мог выполнить к го угодно.
Теперь ему срочно требовалось найти гнездо — или что-то в этом роде. Найти своих сородичей. Доложить командиру, что Гриил прибыл…
Дрессер повернулся на месте, и здоровая антенна яростно закачалась, а обрубок другой лишь несколько раз судорожно дернулся, но он все-таки смог уловить слабо доносившееся бормотание, легкий аромат родного дома, мускусный запах самок и тепло горячего металла.
Все это было чертовски странно…
Теперь человеческое тело казалось ему роскошной наградой, право на которое трехметровому насекомому-солдату еще предстояло заслужить.
Он вытер рукой заливающий глаза пот и увидел перед собой страшную и отвратительную конечность. Однако определив, где находится его дом, он почувствовал себя немного лучше.
К тому же его ноги сами собой постепенно научились ходить. Голова еще болела, и он наклонил ее в сторону, чтобы не причинять лишнюю боль поврежденной антенне. Рана сильно смахивала на боевое ранение. Сородичам он сможет объяснить, что шлем, скафандр и почти все личное оружие потерял во время жестокой — не на жизнь, а на смерть — битвы со слизняками.
М-да. В некотором смысле все это было правдой. В одном сержант Дрессер был уверен — никто из насекомых не догадается, что в облике ихтона в их ряды проник враг, ставший теперь неотъемлемой частью Гриила.
Нет, успокаиваться еще рано. Не теряй самообладания. Не забывай о задании.
Какому же идиоту первому пришла в голову мысль внедрить к противнику агента в облике ихтона?
Раньше он даже не представлял себе, насколько трудно передвигаться по зарослям — но теперь наконец вышел на правильную, хорошо помеченную дорогу. Сильно пахнущая нить Ариадны ярко блестела прямо перед ним; четыре ноги двигались совершенно свободно, в привычном ритме. Теперь Дрессер знал, куда нужно идти. Ему удалось найти чистое пространство, даже не думая об этом.
Сейчас было важно все. Он не понимал, каким образом найти дорогу домой сквозь джунгли, как попасть к родному подразделению. Он тонул в океане неведомых, чужих желаний и мотивов.
Разобраться в них мог только Гриил. Только он мог помочь сержанту Дрессеру выжить в этом причудливом мире. Как же его не предупредили об этом на инструктаже?
Нельзя быть и одним, и другим одновременно — тем более человеком и инопланетным насекомым, чье тело хранит личностную память, запечатленную в каждой клеточке тела. Нельзя также надеяться выжить, воспринимая себя как разведчика в образе насекомого. Но Дрессеру все равно предстояло сделать именно это. Иначе он просто погибнет здесь.
Сержант не представлял себе, что нужно делать дальше. Это знал только Гриил. Дрессер не мог нормально видеть. Гриил — мог.
Дрессер медленно тонул в липком мраке чужих воспоминаний; его Начала охватывать паника. А паника моментально лишает человека возможности действовать рационально — даже просто сомневаться.
Контроль, не теряй контроль над собой. Управляй своим телом.
