Неожиданно Вивиан очнулась от оцепенения, в которое впала при виде премьер-министра. Она выхватила пистолет у Марион-А.
- Если вы живой, значит, можете и умереть! Соломон поклонился:
- Мне очень жаль, что придется разочаровать вас, мадам. Но в моей программе нет страха. Кроме того, поскольку в моей груди находится встроенный маленький автоматический передатчик, я думаю, что теперь Британский Музей уже полностью окружен.
Как только Вивиан выстрелила, снаружи тоже началась стрельба - как если бы нападавшие ждали этого сигнала. Первая пуля прошла через основной центр управления Соломона. Он пошатнулся, все еще улыбаясь. Вторая пуля ударила его в грудь, но не задела энергетический блок. Ударная сила выстрела отбросила его к стоящему вертикально саркофагу. По-прежнему улыбаясь, он сказал сдавленным, низким голосом:
- А также я не запрограммирован на боль!..
Третья пуля с шумом ударилась в лоб, и он картинно свалился в саркофаг.
В это время Маркхэм увидел Пола Мэллориса, который, спотыкаясь, шел по Галерее. На руках он нес тело девушки, его голова была замотана окровавленной тряпкой.
- Пол, что за чертовщина?
- Шона, - тяжело дыша, сказал Пол. - Ловушка. Мне бы следовало опасаться этого. Она меня чуть не прикончила, с помощью взвода андроидов.
- Кто убил ее?
Пол мрачно посмотрел на бледное, усталое лицо Маркхэма:
- Я... Она больше не была настоящей Шоной. Я хочу похоронить ее как положено, когда все это закончится, Джон. Я язычник и чертовски сентиментален!
Он осторожно положил ее в тени большой старинной пушки. Хелм Криспин молча прикрыл тело старым плащом.
- Пол, Христа ради! Что происходит снаружи?
- Ох, да! - Пол Мэллорис, казалось, был как во сне. - Андроиды-убийцы повсюду. Хорошо, я захватил с собой достаточно людей, чтобы пробиться сюда.
Стрельба усилилась, и теперь это был сплошной поток выстрелов. Шальные пули уже залетали даже в Египетскую Галерею и рикошетировали от стен с противным, тревожным визгом.
- Бывший Соломон, - сказал Проф. Хиггенс и моргнул, когда пуля попала в статую, возле которой он стоял, - сообщил нам, что Музей окружен... Вы могли бы сказать, что он преувеличивает?
Пол зевнул и посмотрел на Профа отсутствующим взглядом:
- Я думаю, что нет. - Неожиданно он улыбнулся
натянутой улыбкой. - Андроиды не запрограммиро
ваны, чтобы преувеличивать.
Пол вскочил на ноги, пошатываясь.
- Забыл сообщить вам новости, - проговорил он. - Даже не знаю почему. Центральное Бюро сильно защищено; мы потеряли много людей, но взяли его. Он опять зевнул. - Спасибо Господу за подкрепление.
- Какое подкрепление?
- Граждане Лондона, - ответил Пол. - Им надоело быть просто зрителями. Может быть, их стало немного раздражать то, что андроиды начали стрелять в них. Сейчас, я думаю, Освободительная Армия насчитывает тысяч пять человек.
- Они присоединяются к нам? - недоверчиво воскликнул Хелм. - Они в самом деле присоединяются к нам?
- Таково общее впечатление, - пробормотал Пол. Неожиданно он сел на пол. - Становлюсь рассеянным, Джон. Надо было раньше сказать, что я послал за резервным батальоном, когда увидел, что они окружают Музей... Думаю, что эти проклятые убийцы теперь уже сами окружены... Забавно, как вы считаете?
- Забавно? - восхищенно зарычал Проф. - Живые андроиды! Еще как забавно! Это самая чудесная и остроумная шутка из всех, что я слышал!
- Вивиан, - сказал Маркхэм. - Попробуйте сделать что-нибудь для Пола, ладно? А мы все поможем удержать андроидов, пока резервная группа не подоспеет.
В этот момент раздался звон разбитого стекла, и граната, крутясь, покатилась по полированному полу Египетской Галереи и остановилась у самого подножия стоящей рядом с ними статуи. Какую-то долю секунды все смотрели на гранату, как парализованные. Потом, не успели они прийти в себя, Пол Мэллорис собрал последние силы и прыгнул. Его тело упало на гранату почти одновременно с тем, как она взорвалась. Взрыв разорвал его пополам, а статуя раскололась на куски.
И тут же в конце Галереи появилась группа андроидов-убийц. Маркхэм сразу начал стрелять. После первой очереди упали четыре андроида. Когда его магазин опустел, Проф. Хиггенс и Хелм Криспин уже стреляли со всей возможной скоростью.
Другая граната полетела по Галерее. Хелм Криспин перехватил ее, приподнялся и швырнул назад. Но как только граната вылетела из его руки, в голову ему попала пуля.
Граната взорвалась среди андроидов, разметав часть из них, а остальные временно отступили за дверь. Минутное затишье позволило Маркхэму схватить три гранаты с колен египетского бога, где он положил их раньше. Не медля ни секунды, он кинул их одну за другой в сторону входа, а когда утихли звуки взрывов, новый магазин уже был вставлен в его пистолет-автомат. Но андроиды больше не появились, и неожиданно он понял, что стрельба на улице затихла и только изредка слышались случайные взрывы. На смену выстрелам пришел другой звук - тысячи мужчин и женщин пели. Он не мог разобрать слов, но мелодию узнал - это было "Вступление во Иерусалим" Блейка. Последний раз он слышал эту мелодию сто пятьдесят лет назад в соборе Святого Павла-Пение подкатывалось все ближе и ближе, пока не стало казаться, что звуки исходят от самого Музея.
Проф. Хиггенс с трудом поднялся на ноги, придерживая раненую руку.
- Голос свободных людей, - сказал он таким тоном, как если бы испытывал нечто невозможное. - Впервые в жизни я такое слышу... Джон, слушай! Слушай! Голос свободных людей!
Маркхэм отыскал в дыму Вивиан и Марион-А. Вивиан он нашел за маленьким, но тяжелым сфинксом; Марион-А укрылась за саркофагом, откуда она весьма успешно использовала свой автоматический пистолет.
К этому времени в Египетской Галерее стало светлее.
- Живые андроиды! - воскликнул Проф. Хиггенс, глядя через полуразбитое окно на темное, серое небо. - Уже почти светает.
- С тобой все в порядке, Вивиан?
- Да, Джон... Что с бедным Полом?
- Не смотри, - жестко сказал Маркхэм. - Ничего поделать уже нельзя. Пойдем-ка. - Обняв, он повел ее в сторону.
- Джон, - ласково сказала Вивиан. - Ты был прав. Ужасно прав, дорогой враг. Люди не должны жить только для того, чтобы гнаться за счастьем. Я точно не знаю, но, может быть, счастье именно в тех вещах, которые мы отрицали, - в работе и ответственности. В воспитании детей и в верной любви. Он поцеловал ее и засмеялся.
- Ты в душе истинная викторианка, - сказал он. - И в то же время пламенная революционерка.
- Джон, дорогой, я люблю тебя. Но я совершенно беспомощна. Я не знаю, как делать даже простейшие вещи, - я не умею готовить и стирать. Но если ты наберешься терпения и дашь мне время, я научусь, Джон. Я научусь, как быть целиком и полностью женщиной. Если ты возьмешь меня, я бы хотела выйти за тебя замуж.
