Кто знает, почему вдруг у Анатолия вырвалось имя? Наверное, постоянно думал о нём. Потому что других "бездырчатых", кроме Водилы и его людей, не встречал. Если не считать бомжонка, конечно. Но в отношении него у Анатолия вновь возникли сомнения: не был ли привоз в полицейский участок желанием прикрыть бомжонка? Вот Анатолий на деда-налоговика и подумал.
- Что-о? - следователь подпрыгнул с места. - Откуда?
- У меня свои источники! - произнёс Анатолий, радуясь тому, что удалось произвести на следователя впечатление. Он даже постарался гордо выпрямиться в кресле. Собственно, он и сидел, выпрямившись - пристёгнутым к креслу иначе не посидишь. Но смог выпрямиться ещё сильнее.
- Да-а... - следователь побарабанил пальцами по спинке стула. - Ну, хорошо. А теперь, пожалуйста, с самого начала - и всю правду. Нечего нам лапшу на уши вешать. Расскажи подробно, что происходило, и где ты находился до того момента, как мы с тобой увиделись в подвале у Блехшерка. Как отрывал занавеску с окна, можешь не рассказывать.
Удар оказался хорошим. Но Анатолий постарался сделать вид, что удар достался не ему. И попробовал возмутиться:
- Аркс-сах, да ты что? Ты же меня знаешь! Ты сам сказал, что видел меня у профессора. И я у него бывал! Часто! Несколько раз!
Анатолий осёкся, поймав взгляд следователя.
- Да-а, - с горечью произнёс Аркс-сах. - У Блехшерка ты мог попытаться меня обмануть. Правда, я не понимал, зачем ты нацепил занавеску вместо плаща, но мало ли? В своей практике мне приходилось проделывать и не такое. Меня смутили твои слова о концентрировании мозгов...
Анатолий лихорадочно прогонял через память подробности его встречи с особистами у Блехшерка. Кажется, о концентрировании мозгов он не говорил ни слова. Это сам Аркс-сах говорил. Для чего? Для чего он говорил тогда и для чего повторяет сейчас? Новая ловушка? Да сколько же он их собирается строить? И... для чего?
Аркс-сах продолжал:
- Профессор только-только начал заикаться об этом. Но... мы хорошо изучили старого лиса. Кое у кого из руководства возник вопрос: а не ведёт ли он двойную игру?
- Ну и как? - заинтересованно спросил Анатолий. Детективы он обожал. - Ведёт?
Следователь не обратил на его слова никого внимания, продолжая какую-то свою линию:
- Он, бывало, сначала делал что-то, а уж потом заводил разговор, что, мол, неплохо попытаться сделать то-то и то-то. Потому и не хотел работать под нашим контролем, всё свободы требовал. Вот и дотребовался.
- А чего же ваши охранники лопухнулись? - разозлённый, спросил Анатолий. - Сам говорил, что сидел в засаде. Что ж ты?
- Я там давно не сижу, - поморщился особист. - Я...
Кек-шнах прервал его движением руки:
- С охранниками мы разберёмся. А теперь давай о тебе. Даю окончательно последний шанс: рассказывай, где находится основная база заговорщиков?
- Как-кая база? - заикаясь, переспросил Анатолий.
К такому повороту событий он не приготовился. Нет, он собирался рассказать всю правду о себе, ничего не утаивая. Но лишь то, что знал сам. А его вдруг начали спрашивать непонятно о чём. Клеят связь с заговорщиками, приплели какую-то базу. Так, глядишь, и вообще во враги Императора запишут. А это ни к чему: на того вся надежда.
- Собственно говоря, в ваших рассказах нет особой необходимости, - снова перейдя на "вы", задумчиво произнёс Кек-шнах. - Как вы, вероятно, успели убедиться, - он широким жестом обвёл комнату и не менее широко улыбнулся, отдельно указывая на дыбу, сверло и душевую головку, - у нас имеются средства получить нужную нам информацию и помимо вашей воли... Но мне интересно послушать, что именно вы скажете. Обычно закрытоголовые - тупые и злобные твари, только на то и способные, что царапаться и кусаться.
- Нет, - остановил он начавшееся возмущение Анатолия, - среди них попадаются и более-менее разумные создания. И вот это-то и есть самое интересное! Хотя, повторюсь, в ваших рассказах нет особой необходимости...
И голос его стал чрезвычайно жёстким:
- Мы просто сверлим дырку в черепе, восстанавливая таким образом ошибку природы. Затем промываем дезинфицирующим раствором, переваливаем - или перекачиваем, у кого как получится - мозги подследственного в голову следователя... И всё, что знал первый, становится автоматически известным и второму. Как видите, легко и просто!
- И никаких морально-нравственных терзаний! - сквозь зубы проговорил Анатолий.
- О чём вы? - не понял следователь. - Что вы сказали?
- Нет, ничего. Так, ни о чём.
- Но ваш случай совершенно особенный! Вы слишком любопытны. Сколько я ни встречал закрытоголовых, они стремились спрятаться, укрыться, затаиться - словом, сделать так, чтобы их не трогали.
- А можно вопрос? - Анатолий пошёл внаглянку. - А если у кого имелась дырка... отверстие, но потом вдруг заросло?
- Такого пока не встречалось, - помотал головой следователь. - Если так, вы будете первым!
- Спасибо за доверие... - пробормотал Анатолий. - А ещё вопросик можно?
Он боялся не того, что следователь вдруг заорёт: "Вопросы здесь задаю я!" - к этому он как раз приготовился. А боялся того, что следователь не ответит. А вопрос интересный... Такой вопрос если не собьёт следователя с толку, то прольёт хоть немного света на местную жизнь и обычаи.
Но Кек-шнаха и в самом деле разбирало любопытство пообщаться с новым "экземпляром". Поэтому он ответил:
- Пожалуйста.
"Какой вежливый..." - покривился Анатолий. И спросил:
- Вопрос такой: что будет, если личность заключё... подследственного подавит личность следователя?
Следователь щёлкнул пальцами в немом восхищении. Но тут же озвучил его:
- Хороший вопрос! Я же говорю: с вами интересно иметь дело! У вас нестандартное мышление.
"У меня много чего нестандартного... - подумал Анатолий, - по вашим меркам: сердце, лёгкие, печень... У меня весь организм нестандартный!"
- Хотел бы я посмотреть, какого цвета у вас мозги! - задумчиво произнёс Кек-шнах, глядя на Анатолия.
- Это не идиоматическое выражение? - поинтересовался тот.
- Нет, я вполне серьёзно. Хочу угадать, перед тем как вскрыть вашу черепную коробку.
- Зачем же вскрывать? - с готовностью произнёс Анатолий. - Я вам и так скажу, честно и откровенно: в точности такие же, как и у вас, серые.
- Откуда вы знаете? - насмешливо произнёс Кек-шнах. Видно было, что издеваться ему нравится.
- Видел в анатомическом театре.
- Да вы молодцы: у вас есть анатомический театр? Мы до этого пока не додумались. И какие у вас пьесы ставят? В них задействованы все органы одновременно? Или ставите специальные спектакли: драма печеней, или комедия лёгких?
- По-разному, - пробормотал Анатолий, вспомнив знаменитый канкан в не менее знаменитом кабаре Мулен-Руж, когда две сотни вздымающихся кверху прелестных ножек, казалось, живут своей собственной отдельной жизнью, позабыв про всё остальное.
