Каждая тройка яростно стремилась в Белую зону Центра. Их цель — древний артефакт «Флюоритовая колонна». Как и вообще цель всей атаки. Конклав не может позволить русским иметь подобное супероружие. Нужно торопиться, пока её «невиданная мощь», как говорилось в предсказании, не заработала на всю катушку.
Осталось четыре группы диверсантов. Снова заморгала красная строка на экране.
— Вот дрянь! — выругался координатор, сгорбившись за пластиковым столиком. Потом оглянулся на стихийный лагерь за спиной и рявкнул: — Кто-нибудь! Я долго буду ждать кофе?
Самой важной была лишь одна группа. Парни медленно пробирались к цели уже несколько часов. Они ползли под сводами пещер подземного комплекса, вжимались в любую щель, сливаясь с камнем или пластиком потолочных плит. Замирали на долгие секунды и снова мягко двигались дальше. Никаких боёв или рукопашек. Перемещались словно садовый слизень — медленно и целеустремлённо. У них одна задача — донести свой груз до артефакта в Белой зоне.
В команде двое бойцов с уникальной способностью — «скрыт». Они не видны невооружённым глазом и неразличимы для оптики и датчиков. Совершенная мимикрия и «отвод глаз».
Третий держал над группой полог тишины. Это помогало и самому парню — полчаса назад он уронил свой респиратор. Полумаска исчезла среди покорёженных мостков очередного перехода. Хорошо, что никто не заметил — мусора вокруг и так много. «Молодой» негромко, но надсадно кашлял. В таком задымлении двигаться без респиратора трудно. Но деваться некуда. Потому «тихушник» упорно полз следом за своими коллегами, время от времени давясь кашлем и растирая красные глаза.
Троице диверсантов до цели оставалось около часа. Всё это время открыто атакующие отряды связывали русских боем, не давая возможности отследить группу «скрытников». И груз, что парни несли в рюкзаках.
* * *
На телепорт-площадку Убежища шагнули четверо.
— Обалдеть, — прошептал Нурлан. — Мы это где?
Владислав отпустил руку сводного брата и ответил:
— В безопасном месте. Мы называем его Убежище. Мама, тебе плохо?
Светлана Васильевна стояла тяжело дыша, часто моргая и почти повиснув на руке старшего сына.
— Секунду, сейчас пройдёт. Такие фокусы уже не для моего возраста.
— Владик, тут душ принять можно? — устало спросила Алинка, державшая Нурика за руку с другой стороны. Выглядела тоже не очень. — Я вся какая-то потасканная и пыльная после… Это Казахстан был, да?
— Да. А с душем что-нибудь придумаем, — отозвался Влад. — Идёмте.
И направился к выходу из комнаты.
Из всей компании только Нурик крутил головой, сверкая любопытными глазёнками, и тащил маму с братом вперёд, на выход. Ему тут всё было интересно — и странный мягкий пол, и взъерошенный Федька, что влетел в комнату, растирая заспанное лицо.
— О, чёрт! Думал, что сегодня тебя уже не будет. Здрасте!
— Хорошо, что ты на вахте, — отозвался Владислав, представив родных. — Помоги разместить моих. Позже ещё будет пара человек.
— Сейчас что-нибудь придумаем, — кивнул Фёдор, на ходу доставая планшет. — Идёмте. Кстати, Кирилл Иванович тебя спрашивал.
— А ты тоже колдун? — спросил Нурланчик, уставившись на Федьку. — Такой же, как мой брат?
— Чуть послабее, — с усмешкой ответил тот. — Здесь вряд ли есть кто-то сильнее Влада. Но колдуем потихоньку, да. Я тебе потом расскажу, лады?
Нурлан тут же надулся от гордости, словно это он был таким крутым, а не брат.
— Нурик голодный, — сообщила Светлана Васильевна, когда все вышли в светлый коридор: — Ты когда за Ришатом отправишься? И бабушку попробуй уговорить, ладно?
Оператор лишь кивнул, шагая впереди.
— Ты снова раздвоишься, да? — тут же влез под руку брат.
Влад хмыкнул:
— Если не больше. На сто кусочков скоро порвусь… Федь, пойдём сначала в столовую. Алин, не отставай.
— Какой ты стал дело-о-овой, прям ужасть! Иду-иду…
* * *
Около побитого временем трёхэтажного дома, недалеко от Дворца Пионеров, в воздухе мягко хлопнуло, взметнув волну снега. Чёрный кот с диким мявом унёсся зигзагами в темноту, перепрыгивая небольшие сугробы.
Снежная взвесь опала, оставив у дома легко одетого невысокого паренька.
— Зима, однако, — пробормотал Влад.
Это точно — начало ноября 2031 года на Южном Урале оказалось снежным и холодным. Стечко зябко передёрнул плечами и выудил из воздуха тёплую «аляску». Накинул крутку и побежал к подъезду, изредка оскальзываясь кроссовками на подмороженном асфальте…
— Нет, — отрезал Ришат Максимович. — Как ты собираешься нас защитить? Защитничек, нашёлся… Куда всех тащишь? Что это за место?
Отчим стоял в дверях комнаты, сложив руки на тощей груди. Вопрос сыпался за вопросом, а Влад устало торчал в коридорчике, прислонясь спиной ко входной двери. В квартире жарко и душно.
Сил на уговоры и споры не было. Как и не было лишнего времени — пока они тут препираются, там гибнут люди.
Оператор хлопал покрасневшими веками и в несколько потоков сознания искал компромисс — между ворохом аргументов «за» и тем, что можно сказать отчиму.
— Тебе одного раза недостаточно? — бросил в тишину мужчина, не дождавшись ответа. — Могли пострадать Света и Нурлан! Понимаешь?! Почему за твои фокусы должны отвечать родные? Что это за идиотизм? Во что ты нас втягиваешь?
— Уже всё случилось, — отозвался Влад. — Кто виноват, разберёмся потом. Сейчас нам с вами надо добраться до Убежища. Затем…
— У меня работа, — перебил Ришат Максимович. — Какого хрена я куда-то попрусь? Мать твоя — взрослая женщина. Сама пусть решает, влезать ли в эту авантюру. Нурлан должен быть завтра дома. Всё, хватит трепотни.
И мужчина скрылся на кухне.
Владислав же пожал плечами и вышел из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь. Это решение маминого мужа и его право. И кто Влад такой, чтобы спорить? Особой любви или привязанности к отчиму у парня не было. Тем более сейчас, когда стал Оператором.
А Нурик вернётся сюда, только когда опасность минует.
Теперь к бабушке. В соседний двор.
— Что за идеи, Владик? — мягко спросила женщина, выслушав внука.
— Вы сговорились, что ли? — жалобно вздохнул Влад.
Появившись у неё на пороге и пережив бурю обниманий и целований, Владислав был категорически усажен за стол на кухне. Но время поджимало, потому выложил всё сразу, без долгой подготовки.
— Столько лет тебя не видела, а тут прибежал, торопишь… Ну куда я на старости поскачу? Это мой дом…
Оператор понял, что ещё одного раунда споров не выдержит.
