— Большого национализма не наблюдается, — согласился отец Ал. — Но как же колонизировали Новый Свет?
Род пожал плечами.
— Не проблема. Колумб приплыл туда вскоре после войны Алой и Белой Роз, а они устроили колонию еще до него. Раз им помогло волшебство, у них не должно было возникнуть больших хлопот со «скрелингами».
— Да, с индейцами. Как я замечаю большинство здешних жителей менее бледные, чем североевропейцы данного периода.
— Вероятно, гибриды. А с добавлением магии их шаманов, коллекция магии получится очень разнообразной. В их характерах есть доля меркантилизма. Как же получилось, что не выросло никакого среднего класса?
— Вероятно вырос, до определенной степени. Но короли и бароны скорее всего доверяли сбор денежных средств своим советникам-кудесникам, которые будучи, по всей вероятности, простого происхождения, участвовали за них в торговле. Нет, полагаю торговые магнаты тут были магнатами. А так как возвысились они не благодаря торговле, то и не нажимали особо усердно на ее развитие.
Род развел руками.
— Но — пятнадцать столетий! Может ли на самом деле общество так долго протянуть без изменений?
— Ну, был же древний Египет и Китайская империя. Менялись династии и моды. Время от времени немного улучшалась технология, но общество оставалось тем же. И, если поразмыслить, так же обстояло дело и в Индии. Знаете, возможно, что Европа с ее меняющимся обществом была исключением, а не правилом.
Род, удивляясь, покачал головой.
— И все потому, что им удалось заставить магию действовать! Как по-вашему, где находилась точка расхождения — на алхимиках?
— «Точка расхождения»? Вы имеете в виду, когда эта вселенная отклонилась от нашей. Это, знаете ли, не обязательно — обе вселенных могли начаться одновременно и развиться независимо друг от друга.
— Могли, — признал Род, — но, между этой вселенной и нашей просто слишком много сходства. Даже язык настолько близок к грамарийскому, что у меня не возникло никаких трудностей с пониманием.
— Гм. Хороший довод, — нахмурился отец Ал. — Кто знает? Наверно, верны обе теории. Возможно, что моделью для множества вселенных служит одно ветвящееся дерево, со вселенными, откалывающимися одна от другой на важных исторических этапах, а лес — несколько корневых вселенных, каждая из которых разветвляется в узловых точках.
— Может быть, но эта выглядит ответвившейся от нашей.
— Или наша от нее. Мы, знаете ли, не обязательно являемся центром мироздания, — криво усмехнулся отец Ал.
— Довод, — признался Род. — Так на каком периоде она находится — на алхимиках?
— Наверно. И до этого, конечно, ходило много разговоров о волшебстве, но алхимики были первыми, подошедшие к этой теме рационально. И астрологи, конечно.
Род кивнул.
— Значит, какой-то алхимик — астролог, вероятно, совершенно забытый в нашей родной вселенной, оказался по воле случая наделен Силой и вычислил некие правила насчет того, как ее использовать. Вероятно, он больше никого в тайну не посвятил, но коль скоро он доказал, что это можно сделать, другие тоже последовали за ним. Когда это должно было случиться — в четырнадцатом веке?
Отец Ал кивнул.
— Примерно тогда — я здесь не видел никакого пороха. По крайней мере, это будет самой поздней точкой, когда такое может случиться.
— А моды продолжали меняться, и они сохранили все элементы их, но социальный порядок не менялся, — кивнул Род. — Имеет смысл. Малость болезненный, но смысл. А откуда взялись эльфы?
Отец Ал пожал плечами.
— «Вызваны» из другой вселенной или же крайне изысканные иллюзии, созданные каким-то кудесником, и сохранившиеся «в живых», благодаря воображению населения. Но они могли все время быть тут, и лишь из нашей вселенной изгнаны сочетанием Холодного Железа и Христианства, постепенно подточившим народную веру в них. Есть некоторые доказательства в пользу последнего предположения — великая герцогиня уведомила нас, что эльфейцы привязаны к своим личным конкретным участкам местности. Такое должно указывать, что они произросли из самой земли или из ее форм жизни. Мы не единственные существа, образующие вокруг себя малые электромагнитные поля.
Род медленно кивнул.
— А в нашей вселенной с ними, должно быть, полностью разделался 19 век, опоясавший всю Европу сетью железных дорог, и протянувший через сельскую местность телеграфные провода, расстраивая местные силовые поля.
— Ну, рассказы о них ходили еще и в двадцатом веке, по крайней мере, в начале его. Но радио и телевидение, должно быть, завершили дело — они и бетон. Эльфы в конце концов все-таки природные создания.
Дверь позади них распахнулась.
— Прошу к столу, господа.
— Ну, хватит о судьбах мира, — хлопнул себя по колену Род и встал. — Давайте займемся важным делом, отец.
Проснулись они от звона полуденного колокола. Вернулся старый священник, а мальчики отправились поискать обед. Старик изумился накрытому для него столу.
— Холодный заяц, земляника, тетеревиные яйца и варенная форель — ваши дети превосходнейшие охотники, милорд.
— Почему? — спросил с набитым ртом Род. — Дичь скудеет?
— Да, уже несколько лет. Народ здесь жил торговлей через горы, а когда она прекратилась, людям пришлось рыскать в поисках пропитания по всей округе. Некоторые ушли, куда глаза глядят, но многие остались и нашим немногочисленным видам флоры и фауны едва удается прокормить всех.
— Если что-то двигается и его можно есть, то мои мальчики его найдут. Что же остановило торговлю, отец. Гарнизоны герцога Фойдина?
— Они и Красная шапочка, что проживает в Башне. Теперь даже коробейнику не пробраться мимо нее.
— О, — Род взглянул на отца Ала. — Что же он с ними делает?
Старый священник содрогнулся.
— Он принимает облик пожилого человека, приземистого и могучего, с длинными кривыми зубами, горящими глазами, длинными седыми волосами и когтями, вместо ногтей. Он обут в железные сапоги и носит при себе алебарду. А что касается путешественников, попавших ему в руки, то для него нет большей радости, чем еще раз выкрасить свою шапку человеческой кровью.
— О! — Холодный жаренный заяц после такого известия показался вовсе не таким вкусным. — Неужели ничего нельзя сделать, чтобы остановить его?
— А как вы это представляете? — Старый священник ответил коротким смешком. — Против него и армии устоять не могут. Говорят, что его можно изгнать, прочитав ему Писание или заставив посмотреть на крест, но как его заставить это сделать?
— Хороший вопрос. — Род повернулся к отцу Алу. — Есть какие-нибудь идеи?
— Одна, — кивнул отец Ал. — Если религиозные символы изгоняют его, когда он воспримет их, то более сильный символ прогонит его своим прикосновением.
