Планета сияла бело-голубым светом, на фоне которого просматривались темные участки — материки. Непохожесть Иштара на Землю возбуждала Джерина так же, как женщина из другой страны возбуждает мужчину. На Иштаре не было полярных шапок, облака не закрывали поверхность планеты. Только над океаном висела пелена. Коричневое пятно суши не было окрашено в зелень растительности. Вокруг планеты быстро вращались две луны. Одна из них только что пронеслась перед взором Джерина, как огненная бабочка на темном фоне неба.
И свет, который падал на Иштар, был иным: основная доля света исходила от желтого Бела, по многим параметрам напоминающего земное Солнце. Но второе солнце — Ану, сейчас находилось довольно близко. Оно окрашивало океан в пурпурный цвет, а облака — в кроваво-розовый.
Джерин затемнил экран, чтобы видеть оба солнца одновременно и не повредить глаза. Они, казалось, были одного размера, но Юрий знал, что это эффект разного расстояния до них. Вокруг Бела пылала корона. Ану казался просто диском. Болезненно-красным раскаленным диском, на поверхности которого плавали темные пятна, постоянно изменявшие свою форму и окраску. Изредка Ану выбрасывал тонкие огненные щупальца.
Джерин отвернулся. Он попытался отыскать их сестру Еа. И вот он увидел маленькую рубиновую звездочку. Она была в шесть тысяч раз дальше отсюда, чем Бел. Еа в отличие от бурного, опасного Ану казалась олицетворением долгой спокойной жизни.
Вид Еа напоминал Джерину о его собственном одиночестве. Прозрачные роскошные цвета Иштара только усилили его боль. Он вспомнил об Элинор, как она была несчастна, когда после двух лет сказала, что больше не хочет пытаться построить совместную жизнь и просит развода.
— Я тоже пытался, — сказал он тогда, — я действительно пытался.
Он тряхнул головой. Командир флотилии не должен распускаться.
Голос из репродуктора разогнал его мрачные мысли.
— Мы на орбите, сэр. Все нормально.
— Прекрасно, — автоматически ответил он. — Свободные от вахты могут отдыхать.
— Могу ли я наладить связь с Иштаром? — спросил его помощник.
— Пока не нужно. В этом полушарии ночь. Вероятно, сейчас они спят. Ни к чему их поднимать. Подождем. — Джерин посмотрел на часы. — Скажем, до семи часов. Нам тоже надо отдохнуть. Если до этого времени придут какие-то сообщения, подключите их на мою каюту. А так ждем до семи.
— Хорошо, сэр. Есть еще приказания?
— Нет. Теперь отдыхайте, Хенрик. Впереди у нас еще много работы.
— Благодарю, сэр. Спокойной ночи.
Джерин говорил сейчас по-английски. Ведь на Иштаре основной язык — английский, хотя люди используют и много слов из речи иштарианцев.
Джерин не имел лингвистических проблем. Он прекрасно знал несколько основных языков, а его жена была из Соединенных Штатов.
Воспоминания снова вернулись к нему. Он очень любил свою жену и все еще жалел ее, но после трех лет разлуки уже смешно было думать об этом. У него было много других женщин… Интересно, найдет ли он себе на Иштаре подругу?
Он снова стал думать о планете. Сейчас корабль находился над ее цивилизованной частью. В противоположном полушарии находился только один континент и бессчетное количество островов. Там жила незначительная часть иштарианцев, и люди до сих пор не имели возможности изучить ее. До сих пор на этой планете перед людьми таилось много неизведанного, чего они так и не смогли исследовать, несмотря на помощь цивилизованных иштарианцев.
Призрачный, зловещий свет Ану падал на ту часть планеты, где сейчас должна была быть ночь. И в этом свете Джерин видел континенты, о которых читал. Конвей пытался научить его произносить названия континентов.
Хаэлен — размером с Австралию, окружил южный полюс и простирается за антарктический полярный круг. Затем целая серия архипелагов и островов, видимых отсюда лишь как тени, а севернее их — Веронен, континент, по форме напоминающий Индию. Лежащий между южными тропиками и экватором. А севернее Веронена снова острова, по большей части вулканические. Еще севернее — Валленен, простирающийся до самого северного полюса. Джерин даже сейчас не мог видеть весь этот загадочный материк.
Он поискал глазами свою флотилию и не увидел ее. Неудивительно. Они специально рассеялись на огромном пространстве для собственной безопасности. Их имена звучали музыкой для Джерина: “Сьерра Невада” — корабль, прокладывающий курс, “Изабелла” — космоматка, — в ее чреве находились десять кораблей-разведчиков. Рабочий корабль “Мхотеп” и боевой корабль. Да, подумал Джерин. Я прилетел сюда очень быстро. И то, что меня послали сюда, где до сих пор не наблюдалось военных действий, это большое доверие и честь.
Хотя ему сейчас не нужно было ничего делать, груз ответственности давил на него. Он встал и вышел из рубки, направляясь в свою каюту. Звуки шагов гулко разносились в пустом коридоре. За время путешествия он установил на генераторе силу тяжести в 1,8 “же”, чтобы он сам и его люди прибыли на Иштар уже в форме, адаптированные к повышенной силе тяжести на планете. Сейчас он ощущал на себе груз лишних почти сорока килограммов. Ничего, зато потом будет легче.
Переодевшись в пижаму, он понял, что не хочет ложится в постель. Он решил, что может позволить себе рюмочку коньяка и одну сигарету. Несколько минут Джерин рассматривал свои вещи.
Портрет отца… Почему они расстались с его матерью? Это произошло, когда Юрию было шесть лет. Мальчик остался с отцом. Его родители во время совместной жизни тоже редко виделись друг с другом, так как Марина Борисовна занимала довольно высокий пост в комиссии Контроля Мира. Поэтому он и привязался к отцу, Пьеру Джерину. Правда, заслуга матери была в том, что Юрий попал в Космическую Академию, хотя без постоянной помощи отца ему было бы трудно закончить ее.
Капитан покачал головой и улыбнулся. Если он не может уснуть, можно посмотреть материалы по Иштару. Это невероятно нагоняет сон.
Он взял книгу, поудобнее устроился в кресле, сделал приличный глоток коньяка и начал читать.
Разтлонские названия. Все другие земные мифологии уже исчерпали свои возможности. Их именами была названа значительная часть небесных тел вблизи Земли. Анубелиса была в числе первых звездных систем, которые посетили люди после того, как был открыт принцип Маха, сокрушивший сверхсветовой барьер скорости движения материальных объектов. И путешествие Диего Примавери было первым.
Его основной целью было посещение глобулярного кластера GGC 6655 в созвездии Сигитариуса. Он находился сравнительно близко, всего три килопарсека, и к тому же представлял определенный интерес для астрофизиков, так как скопление было необычайно плотным и маленьким. Астрономы с Земли и с орбиты Земли не могли наблюдать этот кластер, так как Солнце находилось на прямой линии, соединяющей сердце кластера и Землю.
