Старик отложил сплетенные прутья и поманил его пальцем. Ошарашенный Магану, не раздумывая, встал и шагнул. Двар тотчас же протянул руку, схватил за пояс и ловко вытащил статуэтку Гун.
– А вот это лишнее. Совсем лишнее, – сказал он, глядя на мальчика. – От него-то и беды.
Магану не успел опомниться, как старик, не глядя, бросил статуэтку за спину и удивительно точно попал в маленькое окошко.
– Кто чем побежден, тот тому и раб, Магану. Посуди сам, что хорошего быть рабом напрасных обид? Да не горюй, – старичок улыбнулся и погладил его по голове, – все наладится, все будет как надо.
Тези Ябубу и Софронов возбужденно переговаривались, тыча в экраны.
– Идол! Да он протащил с собой идола! Надо связаться с Сунем, пусть…
А меня зацепило другое. Достав из-под стола шарики-наушники, я сунул их в уши и переключил свою грань экрана в инфорежим. Хорошо, что коллеги сидели напротив меня и не заметили этого. Меньше лишних вопросов. Кое-что хотелось проверить самому. Странно, что это не пришло в голову раньше.
Отыскав нужную панель, ввожу команды, фильтры, запускаю… Вспыхнула картинка – вид на оранжерею сверху из левого угла. В открытый проем зашел лысый пацаненок, таща за собой спальник. Распихивая горшки с цветами, залез внутрь, в заросли. Сквозь листья было видно немногое – как он тащится к дальнему концу, а потом копошится там. Я щелкнул по панели, переключая на следующий фрагмент. Я просмотрел, как в оранжерею зашел Вася и звал пацаненка, а тот бегал, скрываясь от него за кустами. Потом пришел второй, Энмеркар. Пришлось послушать, что они говорят. Разумеется, болтали на сангнхиле. Покуда Васины словарные наработки не интегрированы в транслят, мне осталось довольствоваться интонациями.
Было ясно, что пацанята ссорятся. Говорили на повышенных тонах, а потом Энмеркар ушел. Следующий фрагмент – вечерний, робот принес ужин. А вот уже на другой день – второй пацаненок снова пришел, они опять ругались, а потом даже подрались. Я видел, как Магану бросает тяжелый горшок вслед убегающему другу, а потом вытирает окровавленные пальцы о стену. Видел, как вечером он рвал листья, связывал их в узелки и играл с ними и пищевым контейнером, как в игрушки. Видел, как приносит раз за разом красноголовый А-723 завтраки, обеды и ужины. Видел, как Магану следит за нами, довольно неуклюже – это было известно всем.
А потом я наткнулся на кадр, где маленький сангнхит и робот разговаривают. Убрал ускорение, включил звук… Так и есть: они говорили на сангнхиле! Внутри зашевелились щупальца страха. Вспомнилось странное ощущение, которое я испытал, когда мы шли в оранжерею…
Нахмурившись, я отвел взгляд от экрана и тут увидел побледневшие лица друзей. Тези Ябубу и Софронов, как один смотрели вверх с таким видом, словно увидели призрака.
Я вытащил наушник и спешно переключил свой экран на эмуляцию.
В пустой келье сидел Эпихроний и смотрел прямо на меня. И говорил:
– …как следует. А ты, Клаус, вспомни, что я тебе сказал.
Слово пронзило меня, как стрела, достигло самых глубин сердца. Я понял.
– Да, отче, – сказал я, глядя на экран. – Спасибо!
Он лишь покачал головой в ответ, а затем подобрал с пола прутья и принялся сплетать их заново. Экран погас.
– А где Магану? – только сейчас сообразил я.
– Ты что, не смотрел? – Капитан обратил на меня ошарашенный взгляд. – Старец показал ему, как снять шлем и выйти из эмуляции. Что ты здесь навертел, Зеберг?
Оперевшись о столешницу, я встал.
– Вася, у тебя осталась та вода, которой ты нас крестил?
– Да. В каюте.
– Пойдем со мной.
– Куда вы?
– Капитан, мы сейчас вернемся.
А дальше все было как во сне. Конечно, я прекрасно осознавал то, что происходит вокруг, но вместе с тем сами события и невероятное нервное напряжение придавали ощущение ирреальности происходящему. И когда мне доводится вспоминать об этом, я всегда почему-то вижу те события как бы со стороны. Даже то немногое, что было сделано лично мной.
Мы зашли к Васе в каюту, чтобы взять воды, она у него хранилась в бутылке из-под сока. Потом перебрались в пустую каюту Бонго, и я вызвал по фонеру А-723. Когда робот ступил внутрь, на несколько секунд мы оказались наедине. Помню, было очень страшно, меня чуть не трясло и сам не понимал, откуда такой мандраж взялся, – вроде бы просто стоит напротив служебный робот, которому я подводил настройки еще на Земле и отвешивал подзатыльники в пути, а я аж взмок. Смотрю на его пластиковую рожу и не могу оторваться. А потом вошел Софронов и с ним Тези Ябубу, он догнал нас. Капитан закрыл дверь и запер изнутри. И тут началось что-то чудовищное. Робот, завидев коробку из-под сока, заметался по каюте, стал рычать, хохотать, подбежав ко мне, заговорил голосом моей матери, просил спасти… Вася стоял у входа и бормотал что-то на славянском, и я помню, как тряслась его рука, сжимавшая коробку с водой, а еще лицо Тези Ябубу – каменное и блестящее от пота. А-723 пронзительно завизжал, так что я схватился за уши, – казалось, кости трещат и раскалываются от этого звука. Софронов взмахнул, упало несколько брызг… и самое страшное закончилось.
Робот остался на месте, выпрямился, механическим голосом назвал свою модель, серийный номер и дату выпуска. И я уже чувствовал, что сквозь его глаза никто не смотрит. Мы вывели его в коридор. Вася остался в каюте, бормоча и брызгая водой на стены. Я видел, как он качнулся пару раз. За те три минуты мы вымотались невообразимо, будто неделю камни таскали. И внутри все выхолощено…
– Дезактивируй, – сказал мне Тези Ябубу, и я заметил, как у него из уха сочится кровь.
Я молча подчинился. Вскрыл панель на спине робота, ввел код, отключил питание. А-723 не сопротивлялся, да, собственно, в нем уже никого не осталось, кто бы мог воспротивиться. Наконец, дрожащими от усталости руками я вырвал центральный чип и отдал капитану.
У остальных еще оставались дела – с Магану и с каютой, и еще с чем-то, а я отпросился, кое-как дополз до своей каморки, рухнул на койку, тут же уснул и проспал двенадцать часов.
– Планета, на орбите которой мы находимся, – обитаемая, – рассказывал я, показывая на меняющиеся фотографии. – По климатическим условиям она идеально подходит для человека. На континенте разбросано четырнадцать городов. Еще один, пятнадцатый, находился на крупном острове в трехстах километрах от материка. Характерно, что между континентальными городами совсем не видно следов инфраструктуры. Хотя, если допустить, что здесь в ходу сангнхитские «летатели», дороги в обычном смысле излишни. Но сами города, насколько можно определить по снимкам, типологически отличны от городов сангнхитов. Ближе к земным. Средневековым. Хотя намного свободнее в плане пространства. Скорее всего перед нами одна из колоний, которую населяют другие народности. Вокруг городов заметно гораздо большее техногенное воздействие на природу, чем мы видели на Агане…
