за углом.
2081 год. Станция «Аполлон». Луна.
У него не получилось: симуляция высадки первых астронавтов на Луну, которая воспроизводилась вне капсул, не возымела долгосрочного успеха. На это повлияла не столько смерть сенатора в прошлом году, сколько невостребованность подобных развлечений. Он всё чаще возвращался к тому моменту, когда принял решение, изменившее не только его жизнь, но многих других людей. Финансовые отчеты выглядели очень скверно — да, «БВ» всё еще занималось созданием технологий синхронизации устройств с сознанием человека для различных целей, но больше не производило никакого нового развлекательного контента.
«Дети выросли и пошли своим путем», — подумал Ной.
В кабинет влетела помощница.
— У нас сбой, — сообщила она.
— Опять? Как в прошлый раз? — уточнил Ной.
— Отключились все капсулы.
— Что?!
Они поспешили в отдел, который занимался отслеживанием всех проблем, возникающих с капсулами. В громадном специально спроектированном зале для контроля серверов, на которых запускалась симуляция, и капсул, где еще несколько минут назад стояла тишина, суетились люди, бегая от одного компьютера к другому. Ной приказал помощнице остаться на месте, а сам поспешил в кабинет, возвышающийся над залом словно наблюдательный пункт.
— Не говори мне, что не знаешь, что происходит, Миц, — заявил Ной. — В прошлый раз прокатило, в этот — нет.
Мицар тяжело вздохнул, но не отвел серьезного, почти вызывающего, взгляда:
— Я абсолютно точно знаю, что происходит. Я уже говорил тебе, что ты занимаешься не тем, чем нужно.
Завыла сирена.
— Что ты наделал? — прошептал Ной.
— То, на что не был способен ты, — выпалил Миц. — Иди за мной.
Он что-то нажал на столе, в стене открылась потайная дверь, они пошли вдоль процессоров, мигающих лампочек, компьютеров и других устройств, пока не добрались до висящего на проводах тела маленькой белокурой девочки в костюме. Ной ужаснулся:
— Мицар, ты сошел с ума!
— Нет, я создаю будущее — то, на что ты не способен. И начинаю со своей дочери. Это человеческое бессмертие, которое откроет нам ранее неизведанные горизонты. Мне не хватает только понимания, сколько нужно энергии для точного воспроизведения всех паттернов сознания. Мозг человека удивителен, не правда ли? Мы научились копировать и эмитировать его деятельность в симуляции, но так и не научились воссоздавать все особенности его деятельности, формирующие в том числе личность человека, в реальности.
— Даже если ты скопируешь все нейроны, все связи, все особенности — это будет не она.
— Ты этого не знаешь.
— Только Лира была способна воспринимать мир таким, каким видела его она, только ее сознание было способно осознавать, что оно существует.
Лира открыла глаза.
— Дедушка? — хрипло спросила она. — Папа?
— Да, мы здесь крошка, — Миц подбежал к ней и внимательно осмотрел. — Как ты себя чувствуешь?
— Очень хочется спать, — произнесла девочка.
Ной отошел в сторонку, поднял стоявший в углу стул, подошел к пульту управления и принялся со всей силы бить по панели: специальные стекла, создающие голографический интерфейс, по кусочкам разлетались по помещению. Каждый удар, который он наносил, был равносилен тому, что сделала с ним судьба: потеря любимой женщины, дочери, внучки, друзей, человечества. Он разнес всё, до чего смог дотянуться, и, когда Мицар очнулся от затуманившего разум призрака счастья, всё было конечно — Лира отключилась.
Миц с животным криком бросился на Ноя, повалил на пол и начал избивать. Подоспевшая помощница оттаскивала Мицара от Ноя, применяя удушающий прием. Какое-то время Миц сопротивлялся, но помощница была не человеком, а роботом, способным увеличивать свою физическую силу, — исход схватки был предрешен. К этому моменту потерявший на некоторое время сознание Ной очнулся. Он поднялся на ноги, пытаясь справиться с головокружением и вытирая руками кровь с лица, осмотрел место катастрофы.
— Работа капсул возобновилась? — спросил он помощницу.
— Питание капсул восстановилось, но синхронизация с симуляцией пока не установлена, — ответила она, отряхиваясь.
— Спасибо, — прохрипел Ной.
— Что с ним сделать? — спросила помощница, глядя на лежащего без сознания Мицара.
— Отнеси его в медицинский отсек.
— А с этим? — она указала на девочку.
— Уничтожь. И уничтожь все данные.
Ной вернулся в собственную квартиру на станции, достал из шкафа полотенце и пошел в ванную смывать кровь. Позади него появилась женщина — призрак в виде голограммы.
— Не осуждай Мицара, вспомни себя, — произнесла она.
Голограмма всегда говорила правду.
2081 год. Жилой комплекс «Большая Медведица». Околоземная орбита.
Они встретились в баре; после смерти Лиры Мицар и Соня еще ни разу не разговаривали. Она связалась с ним. Мицар первым пришел на встречу, занял место за барной стойкой. Робот-бармен методично чистил стакан, гости любовались видом планеты из панорамных окон. Она постояла в дверях, рассматривая Мицара, пытаясь понять, чувствовала ли она к нему что-то, кроме жалости и сожаления. Должно быть, когда-то Соня почувствовала, что он идеально подходит на роль отца ее детей, поэтому и сошлась с ним. У них никогда не было романтики — им просто было хорошо и удобно вместе.
Соня подошла, присела рядом. Мицар медленно поднял на нее глаза, раскручивая стакан с виски.
— Отец рассказал, что ты пытался сделать, — произнесла она и подала знак роботу, чтобы тот налил ей то же самое, что и у Мица.
Мицар всхлипнул:
— Если бы Ной не остановил меня, то Лира… по крайне мере, ее копия, была бы жива.
— Лира была бы жива, если бы я не лишила ее возможности быть нормальным ребенком, как все.
Мицар опустил глаза:
— Я тут подумал… я не виню тебя. Ты не хотела причинить ей вред.
— Но причинила, — отозвалась Соня, делая глоток. — Потому что на самом деле преследовала свои личные цели: амбициозная задумка по закрытию Базы и возвращению к естественному деторождению…
— Не верю, что эта мысль возникла у тебя до беременности.
Соня улыбнулась:
— Ты прав, эта идея возникла гораздо позже. Однако я могла провести все стандартные операции по изменению Лиры во время беременности, но не стала.
— Я к тому, что Лира не задумывалась в качестве экспериментального субъекта, — уточнил Мицар.
Он попросил наполнить опустевший стакан. Соня коснулась его руки:
— Когда я увидела тебя впервые, то сразу же поняла, что ты — мой человек. Я хотела родить ребенка именно от тебя и подарить Лире то, что мне не досталось от матери.
Мицар хмыкнул:
— Когда я впервые тебя увидел, то подумал: «Такая девушка никогда не обратит на меня внимания».
— Ты себя недооцениваешь, — Соня легонько хлопнула Мицара по плечу.
Ее рука неожиданно застыла, Мицар искоса взглянул на Соню. Впервые за долгое время ее щеки покраснели. Даже когда они расстались из-за отказа Сони взять ребенка с
