— Репейка, немедленно зайдите ко мне. — Касилий Иванович даже не посмотрел в сторону Саймона. Репейка тут же принялась поправлять волосы, юбку, одернула кофточку, и при этом продолжала злобно смотреть на Лукерью:
— Ну, мы еще поговорим. Я все расскажу моему козлику! — прошипела Репейка и направилась в кабинет директора.
— Вошиньен свой возьми, — Лушка бросила репейкин шиньон на пол и презрительно посмотрела на свою соперницу, — Следующий раз я тебе твои бесстыдные глаза выцарапаю. Чтобы чужих мужей не уводила. Заведи сначала своего, да промучайся с ним десять лет!Репейка в ответ тоже что-то прошипела и быстро скрылась в кабинете директора, — А ты, Саймон, дурак, хоть и муж, — не унималась Лушка, — Пьяный Рыжий какой-то кирпич приволок, а Кот просил тебе передать, что они что-то там поймали!
Радостный Саймон даже подпрыгнул на месте от таких слов, ловко чмокнул свою жену в щеку и убежал. Удивленная Лушка посмотрела ему вслед и, жалобно всхлипнув, пробормотала:
— В сущности, он у меня еще такой ребенок!
В приемную буквально влетел рассерженный и красный как рак замдиректора Семенюха и грозно посмотрел на Лушку:
— Что мы думали, когда открывали эту лабораторию, а? Вот я вас спрашиваю, что мы думали? А что получилось? Одни сумасшедшие в этой лаборатории собрались! Ничего, отдел кадров быстро разберется в этом вопросе! Ну, а мы их пропесочим как следует и где надо! — и не дожидаясь лушкиного ответа скрылся у себя в кабинете.
* * *
Гусек — человек основательный. Неторопливый. Он сразу же для себя решил, что не будет мотаться по всему институту, как Саймон, и всем подряд предлагать выпить с ним спирта.
— Сначала, решил Гусек, — надо будет освоить одну лабораторию, потом — другую, третью и вот так, последовательно, если, конечно же, хватит сил и возможностей, обойти весь институт. — немного подумав, Гусек решил отправиться к своим друзьям в лабораторию обработки изображений.
Толкнув дверь в кабинет завлаба Доллара, он нашел их всех в сборе. Все сотрудники лаборатории сидели за столом и молча пили чай с сухарями. Увидев Гуська, они замахали руками, приглашая его присоединиться. Гусек не заставляет людей приглашать себя дважды: он быстренько вошел, уселся на стул по-удобнее и, достав бутылку спирта из внутреннего кармана пиджака, предложил всем добавить в чай по чуть-чуть спирта вместо ликера.
— Понимаете, — грустным, слегка виноватым голосом проговорил Гусек, — У нас в лаборатории праздник. У Саймона неожиданно родился ребенок, а у Курочки — день рождения. — все в ответ понимающе закивали головами и с удовольствием поддержали предложение Гуська слегка разбавить чай.
— А у нас, — в ответ сказал Доллар,Драма местного значения. — Доллар осмотрел сотрудников своей лаборатории и грустно улыбнулся,Утром к нам забегал Семенюха и кричал на всех подряд. Понимаешь,Доллар посмотрел на Гуська, — Мы назвали соседнюю комнату, где у нас компьютеры стоят, системой обработки изображений. Или, сокращенно, СОИ. А тут прибегает Семенюха и говорит, что СОИ — это американская система, направленная против нашей страны. А тут еще и фамилия у завлаба Доллар. Так что меня вызывают на партсобрание и будут промывать мои старые косточки. Шпиц с Семенюхой так и сказали, что я должен письменно подготовить ответ для членов партбюро на вопрос «О чем я думал, когда давал такое название — СОИ?»— Доллар невесело усмехнулся и отхлебнул чая.
— Теперь уж точно лишат премии за год, — тут же отозвался старый гуськовский друг Кунька, — И с этим Семенюхой я бы больше никогда не хотел встретиться в жизни.
— Это почему так? — тут же раздались со всех сторон вопросы.
— Да, — замялся Кунька, — Давняя это история. Я тогда еще совсем молодым, зеленым был. Только-только пришел в институт работать. А Семенюха был уже секретарем комсомола института. И, надо ж тебе, такая напасть — открытое комсомольское собрание с участием представителя райкома комсомола. В конференц-зале. Многие-то помнят, что там когда-то были старые кресла, как в кинотеатрах, на которые удобно сзади ставить ноги. Ну, мы, молодые, так и сели. По— удобнее.
Кунька отхлебнул чая, пожевал сухарика и продолжал, невесело усмехаясь своим старым воспоминаниям:
— Так вот, вздумалось этому самому представителю райкома речугу толкнуть. О проблемах развития науки и о пристальном внимании со стороны комсомола к этому самому развитию. Ну, вы все знаете, какой народец подбирался в эти райкомы. Активисты. Комса сплошная. И когда они говорили о науке, то это вызывало либо смех, либо раздражение. Так вот, мы, молодые и горячие, стали хохотать во все горло. Сидим и хохочем. Нас и заприметили. И уже на следующий день в этом же зале собралось партбюро в полном составе, и все комсомольские деятели института. Нас, значит, которые смеялись, проработать как следует. Вот тогда-то я впервые и столкнулся с этим самым Семенюхой.
Кунька похлопал себя рукой по груди и нарочито громко тяжело вздохнул. Остальные не перебивали Куньку, молча потягивали чай из стаканов и даже старались не очень громко хрустеть сухарями.
— Вызывают меня. Спрашивают «смеялся?» Отвечаю «смеялся». Тут же с места встает Семенюха и говорит «Тем, что он так сел и смеялся, он сел на шею нашему обществу и противопоставил себя ему». Тут даже парторг взвился под самый потолок. «Ты, говорит, ему только антисоветчину не шей! С такой формулировкой он из этого зала сейчас же в тюрьму пойдет!» Поворачивается ко мне, спрашивает «Ошибку осознал?» Отвечаю «Осознал». «Тогда тебе простой выговор» говорит парторг и приглашает следующего на это самое судилище. Но что удивительно, что ведь Семенюха до сих пор не понимает, чего ж это он такого сказал на том собрании. Вот так вот…
Все с минуту сидели молча. Но все без исключения при этом очень жалели себя.
— Удивительное дело, — в задумчивости проговорил Доллар, — И почему это у нас всегда именно такие люди и всплывают? — никто не ответил и лишь некоторые удивленно пожали плечами.
— Все, — подумал Гусек, — Вакцинацию в этой лаборатории провели. Выпили чаю, поговорили, пора идти дальше,он поднялся, вежливо поблагодарил всех за угощение и вышел в коридор.
* * *
Леандр медленно вошел в кабинет, медленно, словно у него сильно болит позвоночник, опустился в кресло напротив Кота и хитро прищурил левый глаз:
— Здравствуй, Кот, — Кот в ответ кивнул головой. С Леандром он был знаком плохо, встречал его крайне редко, но относился с глубоким уважением. Он знал, что Леандр, заведующий одной из лабораторий Секретного отдела института, работает над близкой проблемой и те немногочисленные статьи, которые публиковал Леандр, всегда вызывали у Кота восхищение.
