— Не впаду, если пообещаешь с ними познакомить. Хотя бы с одним, — как-то подозрительно легко она восприняла эту новость.
— А в дипкорпус ты с этой просьбой обратиться не можешь? А то лично я редко непосредственно контактирую с инопланетниками.
— Ты же знаешь, какие у меня с ними отношения! Придумай что-нибудь, Тая. Очень надо.
Я побарабанила ноготками по столешнице, прикидывая варианты. Просто подойти, познакомиться и сказать, что с ними желает поговорить одна моя хорошая подруга? Не слишком удачная идея, начальство явно не оценит — у нас стараются оберегать покой гостей от досужих любопытствующих.
— Слушай, а у вас там есть приличное помещение, где можно было бы сервировать обед для дорогих гостей? Так сказать не только свежий, но практически не отходя от садка? На правах хозяйки и познакомишься.
— Тай, ты — гений!
— Тогда я сейчас брякну в службу сопровождения, вместе организовывать будете.
— Я — твоя должница.
— Сделаешь фото с исторической встречи — и мы в расчете.
Заглянуть к ним как бы случайно, что ли? Любопытно же! Ох, надеюсь, мне не влетит за эту инициативу.
Так, дальше у нас большой перерыв. Глянуть в общую сетку трафика — ага, люди с планет расселения. Меня это не касается, потому в мой список перемещений не попало. И десцерийцы. Но их тоже курировать не нужно. На редкость организованная раса: всё своё, всё с собой и всё под контролем. Отправила ещё несколько общих стандартных инструкций. Можно было бы конечно этого и не делать, такие гости у нас далеко не впервые, а в службе сопровождения тоже не идиоты сидят, но раз по правилам положено… И под конец чуть не упустила один важный момент. В анкете гостя с М-86, в графе состояние здоровья было написано: «линька». Заглянула в справочник, что это такое и чуть не обомлела, увидев, что гостю в этот период жизни требуется жёсткое гамма-излучение. Обеспечить-то не трудно, но коллеги с других станций могли бы предупредить и более явственно. Итак, в рекомендации впишем радиоактивное облучение и, пожалуй, бета-протеиновый коктейль, который можно оставить на столике комнаты отдыха. По поводу последнего с полчаса ругалась со службой снабжения — они перевели в тестовый режим основной синтезатор, а вспомогательные с таким заданием не справятся. И под конец рабочего дня меня ещё и понесло проверять, вывесили ли на дверях кабины N 18 знак радиационной опасности. А то ведь точно знаю, найдётся какой-нибудь придурок, который постарается сунуться туда, где его не ждали.
Удовлетворённо оглядела хорошо заметный чёрно-жёлтый знак, висящий прямо по центру двери и с чувством выполненного долга сдала дежурство. Потом, оглядевшись, прикинула, в каком именно секторе тора я нахожусь, и почему бы мне самой не зайти за Миком, раз уж я всё равно оказалась рядом? В медотсек вели широкие раздвижные двери, за которыми любой вошедший мог увидеть длинный, широкий и абсолютно пустой коридор, в самом конце которого и располагался приёмный покой. Шкафы с медикаментами, диагност и оборудование для оказания первой помощи — вот и всё, что там было. Ой нет, там ещё был хозяин всего этого богатства, сидящий за столом в неустойчивой позе: откинувшись на спинку стула, покачиваясь на его задних ножках и уложив свои собственные ноги на стол. Руки сложены на груди, глаза закрыты, длинные, шоколадного цвета уши свисают вперёд — картина полной расслабленности.
Да, работа у моего приятеля — не бей лежачего, потому он, кстати, на станции и единственный врач. А что ему тут собственно делать? Наследственные, генетические, заболевания давно устранены, об инфекционных и прочих паразитарных известно только эрудитам от медицины (спасибо опять же генетикам, мы просто стали несъедобны для них). Остаются только производственные травмы и старческие болячки (от износа организма, как известно, ничто не спасёт). Но при том, что со всеми более-менее серьёзными случаями отправляют на Землю, а процент работников в преклонных годах на станции исчезающее мал, работы у Микаэля действительно немного. Только и остаётся что медитировать на потолок.
— Заходи, раз пришла, не стой на пороге, — он наконец-то раскрыл глаза и укоризненно глянул на меня. — И почему было не дать мне возможность зайти за тобой?
— Да я просто тут рядом была, — мне от чего-то стало совестно.
— Куда пойдём? — он поднялся во весь рост, и я невольно залюбовалась: всё-таки очень ладно скроен наш станционный доктор. Что не говори, а рога, хвосты, крылья и прочие лишние детали, ставшие очень модными в последнее столетие, портят пропорции человеческого тела. Маленький же заячий хвостик можно легко упрятать под одежду.
— Туда, где вкусно кормят! — точно, тот напёрсток чая, что я употребила сразу по пробуждении можно не считать, а потом я увлеклась и о еде забыла. Со мной такое случается.
— Опять не позавтракала? — глянул на меня сверху вниз с ласковой укоризной. Я тут же обеими руками обняла его за плечо и потёрлась об него щекой. Я уже упоминала о том, что Мика из тех парней, кого постоянно хочется потискать? — Ладно, пойдём, я тут недавно обнаружил одно замечательное местечко.
Странное дело, вроде бы наша станция не так уж и велика (нет, она конечно большая, но те, кто постоянно на ней живут и работают, успевают обследовать её вдоль и поперёк), а Мика всё время умудряется обнаруживать на ней что-нибудь занятное. Ага, вот прямо так, не выходя из обычного для него дремотного состояния. Очередным интересным местечком оказался давно и всем известный ресторанчик «Зелёные воды Ишмы», где подавали блюда из морепродуктов. Зато сегодня его хозяин догадался вынести под деревья пару низких столиков и пухлые подушки для сиденья к ним. Мы расположились под низко нависающими ветвями вечнозелёной вишни. И было совершенно невозможно удержаться от того, чтобы воровато не оглянувшись, сорвать спелую ягодку и закинуть её в рот. И едва не покусилась на пышный, нежно-розовый цветок, но в последний момент отдёрнула руку.
— Сама выберешь, или мне доверишь?
— Выбирай, — а почему бы и нет? Я всё равно не имею особых предпочтений.
Нам принесли заказ. Кухня здесь, как и везде, автоматическая, зато с открытым программированием да к тому же шеф-повар всегда так оформляет свои творенья, что не знаешь, то ли есть, то ли любоваться. На этот раз нам принесли уложенные «розочкой» кусочки крабового мяса, украшенные фигурно вырезанными листочками из авокадо и мелкой брусникой. Ко всему этому подавались хрустящие хлебцы в отдельной корзинке и бульон. Вкуснятина. Мы дружно накинулись на еду. Мика тут же захрустел кусочками фрукта (он почему-то всегда в первую очередь съедает украшение с блюда), опробовал кусочек краба и разочарованно отложил палочки.
