- Простите, Лев Ильич, - прервал рассказ полковник. Он знал, что криминалист может часами вспоминать случаи из своей практики. - Я хочу вам показать еще одни отпечатки.
Он вынул из ящика стола несколько фотолистов. На них тоже были увеличенные отпечатки пальцев, снятые с вмятины на бампере автомобиля, в котором погиб Алексей Резанов. Бросался в глаза характерный рисунок линий, похожий на значки умножения.
Лев Ильич тонкими длинными пальцами вынул из кармана лупу и трафаретку, несколько секунд изучал и сравнивал листы, потом нерешительно сказал:
- Можно полагать, что имеется идентичность, представьте себе.
- Значит, и там и здесь предполагается присутствие одного лица, "ихтиозавра", как вы его метко назвали?
- Надо еще сравнить отпечатки в лаборатории, уточнить, - уклончиво ответил Лев Ильич.
- И если ваш прогноз, как всегда, подтвердится...
- Ну, делать выводы - это уж ваше дело, Семен Антонович. Впрочем, на вашем месте я бы составил воображаемый словесный портрет.
- Мы знаем кое-что и о его костюме, - сказал полковник. - Вот заключение товароведческой экспертизы: "шерсть с двадцатипроцентным добавлением лавсана, цвет темно-синий в белую крапинку, артикул семьдесят четыре, состав материала сорок восемь, сорт - первый. Выпущен Черниговским комбинатом, поставлен на швейные фабрики Смирнова-Ласточкина в Киеве и Клары Цеткин в Днепропетровске... Потовых пятен на клочке материала, к сожалению, не вы* явлено"...
- Ну что же, Семен Антонович, общий баланс и так неплохой, - вы можете иметь детали предполагаемого словесного портрета и описание одежды...
- Я позволю еще ненадолго задержать вас, - поспешно сказал полковник. Посмотрите, пожалуйста, кое-какие расчеты...
Лев Ильич быстро просмотрел бумаги.
- Со мной уже советовались, и я проверял расчеты. Здесь все верно.
- Но получается ...
- Получается чепуха. Но расчеты правильные. Лев Ильич протянул руку полковнику. Тарнов пожал ее.
- Спасибо... Думаю, мне еще понадобится ваша помощь.
Автотехническая экспертиза подтвердила расчеты криминалистов. После резкого торможения пятитонный грузовик с вывернутым рулем должно было занести еще минимум на полтора метра вперед. Но человек в темно-синем костюме, выбросив руку вперед, остановил его и при этом сам остался невредимым...
НОВЫЙ ЗНАКОМЫЙ АЛИНЫ ИВАНОВНЫ
После дождя галька была сырой, шатер неба казался выстиранным, а полоса моря у берега потемнела.
Отдыхающие не спешили на пляж, топчаны под навесом были свободны. Аля села на один из них, издали лениво наблюдая за волнами. Ее знакомый вчера уехал, а ее путевка кончалась через неделю.
- Скучаете?
Она повернула голову.
За ее спиной стоял незнакомый мужчина. Ничего особенного - чуть выше среднего роста, худое лицо... Только улыбка какая-то странная - одними глазами. Уже потом она отметила - глаза у него вообще часто и почти неуловимо менялись. То они были серьезными, то веселыми, а по временам в них появлялась грусть, и смотрели они то прямо в душу, будто видели тебя насквозь со всем твоим кокетством и хитростью, а то становились задумчивыми, глядели мимо тебя вдаль.
- Я случайно пришел сюда из-за дождя, - сказал мужчина. - Раньше ходил на другой пляж, а теперь на пути туда - огромная лужа. Вот и свернул. А тут вы.
- Ну и что же?
- Вы мне не случайно встретились, - ответил мужчина. - Я это точно знаю. И еще... Мне почему-то кажется, вы врач...
- Да, я - врач, - растерянно произнесла Аля.
- Значит, судьба. "Свет дальней звезды и свет судьбы в моем окне..."
Его глаза смотрели на нее и улыбались. Аля обрадовалась, что этот незнакомец знает ее любимые стихи. Вопросительно взглянула на него. Словно защищаясь от ее взгляда, мужчина вытащил из кармана и надел темные очки,
- А если бы я не была врачом?
- В юности я любил женщину, похожую на вас. Она была врачом, работала в Орле. "А случайных совпадений в этой жизни не бывает. Случай и закономерность - это две стороны одной медали".
Аля машинально наклонилась к собеседнику, словно хотела сквозь темные стекла заглянуть в его глаза.
- Я тоже из Орла, - тихо произнесла она.
- Потому я и говорю - судьба, - нисколько не удивившись последнему совпадению, сказал мужчина и поднялся. - Давайте вместе поплаваем!
- Аля, иди к нам! - окликнули ее соседи по столу в доме отдыха, судачившие о чем-то в тени под грибком.
В другое время она бы подошла к ним, отшутилась, а уже потом пошла бы с новым знакомым. Но сейчас она только кивнула головой знакомым и принялась стаскивать через голову сарафан.
Плавала она неважно, быстро уставала. Выплыв за пенную полосу прибоя, хотела было повернуть к берегу, но мужчина предложил:
- Поплыли дальше. Если устали, возьмитесь за мои плечи. Не стесняйтесь. Скажите только: "Юрий, я устала... Стань кораблем моим - я стану им..."
Пожалуй, никому другому она бы вот так сразу не доверилась да еще в воде. А тут как ни в чем не бывало послушно ухватилась за его плечи, и он, словно дельфин, помчал ее в открытое море.
- Довольно! - засмеялась она. - Поворачивайте! Вы же устанете!
Плавали они долго. Плечи Юрия были холодными, пальцы ощущали гладкую кожу, под которой перекатывались мышцы. Аля закрыла глаза, и ей казалось, что и вправду он не человек, а дельфин.
Когда они вышли на берег, под ласкающие лучи солнца, она поймала себя на мысли, что не может поднять глаза и посмотреть прямо в лицо этого прекрасного пловца.
Але было уже двадцать шесть лет. В детстве она два года училась в музыкальной школе, ей прочили будущее пианистки. Потом посещала изостудию Дворца пионеров. Два ее рисунка были отобраны для республиканской выставки и удостоены премий. Но ни пианисткой, ни художницей она не стала. С тех времен осталась только неубывающая любовь к искусству.
Замуж вышла она за коллегу, врача, разделявшего многие ее взгляды и вкусы, живо интересующегося театром и музыкой. Еще совсем недавно - года три назад - она считала себя счастливой: любящий муж, интересная работа, мечты. Вместе строили планы на будущее... Летом путешествовали по реке на байдарке, несколько раз выезжали в дальние туристские поездки.
Муж преуспевал на службе, но со временем у него появлялись новые друзья, он стал все чаще оставлять ее одну дома, уходить в компании. Она чувствовала, что он грубеет и отдаляется от нее, а удержать его не могла. Начались скандалы. Она замечала в муже новые неприятные черты, заново "открывала" его. Пробовала исправлять его, но скоро убедилась, что это непосильное занятие. Тогда она решилась на крайнюю меру - развод. Считала: он испугается, одумается. И когда муж ушел из дому, все ждала, надеялась, что он вернется и начнется новая жизнь. А он женился на другой. Она решила, что это он сделал назло ей, что это ненадолго. Но прошел год, и однажды, встретив его, она поняла, что он совсем чужой, давно уже совсем чужой человек.
