И стало тепло.
Я еще раз оглядел столовую. Столики, как и палаты, делились на мужские и женские. Через два столика от нашего, но в другом ряду, встретился глазами с круглолицей, в мелких кудряшках. Она не отвела глаз, но в конце концов не выдержала, шмыгнула вздернутым носиком, прыснула со смеху, и, наклонившись и прикрыв рот ладошкой, стала что-то шептать своей соседке - тоже молодой девушке, но ярко выраженного кавказского типа. Та еле заметно кивнула в ответ черноволосой обугленной головой, но глаз от тарелки не подняла.
Из столовой после обеда неторопливо разошлись по палатам.
В нашей оказались и бородатый художник и альбиносный студент. Глядя на других, я разделся и залез под одеяло. Правда, для верности носки не снял. Хотел почитать, да почти сразу сморил сон.
Расслабилось тело в теплом сне, распрямилось, отдохнуло от холода. Разбудила, тихо тронув за плечо, медсестра, сунула в руку стеклянную палочку градусника в капельках хлорамина, а через четверть часа снова вошла, собрала термометры.
И палата проснулась.
Лица чуть припухшие со сна и потому кажутся добродушными. Моя кровать вторая от окна, а первой сидел, опершись на подушки, высокий, изможденный человек и, насмешливо кривя тонкие губы, рассказывал сидящему в ногах соседу:
- Я всегда здоровый был. Шутишь, девяносто килограммов живого веса. И выпить мог, не хмелея, бутылку. Впрочем в нашем НИИ - научно-исследовательский институт химических удобрений и ядохимикатов - сокращенное название сам сообразишь какое, спирт всегда водился, выписывали его на протирку и опыты десять литров в месяц. Бутыль здоровая и спирта в ней всегда много, а к концу месяца понюхаешь - одна вода... Три года назад обнаружили у меня инфильтрат под левой ключицей. Клали в стационар, да только антибиотики меня не брали, а я и не тужил - другие всю жизнь с этой гадостью ходят и ничего. Но надо же беде случится. Этой весной опять направили меня подлечиться. А чего ж не отдохнуть? Вот... Стоял я как-то у ворот диспансера, только из библиотеки, книжка подмышкой. А ребята во дворе мячик гоняли. Он ко мне подкатился, я хотел его наподдать, а скользко было - и грохнулся. Книжка стоймя на землю встала, я на нее боком - и три ребра высадил... С марта по июнь держали меня на растяжках, сидя спал, одни мучения. Тут и пропали мои килограммы. Сразу похудел. И пошел процесс полным ходом. ТБЦ проклятый. И чего мне только не давали - стрептомицин, паск, тубазид, циклосерин - один леший, не помогает. Как укол - в жар бросает, пятна по всему телу, тошнит и испарина... Сам выписался, думал легче дома - все-таки питание свое, да и жизнь не как в тюрьме... Нет, не помогло. И решил я, что лекарства из-за нервов не действуют. Пошел к районному невропатологу. Добрая женщина, мать ее некуда, на всю жизнь ее запомню. Попросил ее устроить меня в больницу, где и по нервам, и по туберкулезу специалисты. Она говорит, трудно туда попасть, но если хотите, я вам диагноз напишу такой, чтобы вас взяли. Я согласился, конечно, чего терять-то. Приезжает машина, врач, санитар, жена провожать поехала, прибыли за город куда-то, ну, мало ли загородных больниц? Переодели меня, только странным показалось, что личные вещи отобрали. Решил, порядок у них такой... Втолкнули меня и дверь за мной на три оборота... Батюшки!.. Конюшня, иначе не скажешь, пятьдесят коек слева и справа пятьдесят. В настоящий сумасшедший дом попал я оказывается... Точно... Психи кто как - кто голый на кровати сидит, шишку свою разглядывает, кто под кроватью прячется... Сосед мой, здоровый черт, говорит, убью тебя ночью. Я не растерялся - сам, говорю, тебя убью... Но так девять суток и не спал, вставал только в уборную... Дурачок там был, Миша. Только ему санитар доверял метлу - убирать. Тот схватит на радостях - и давай махать в проходе, вот и вся санитария... Стал я лечащего врача убеждать, что я не псих, а он диагноз мне показывает: попытка самоубийства, тяжелая депрессия. Я ему объясняю, что это районная специально понаписала. Он почти поверил, да как назло конференция у них проходила, он рассказал обо мне, а ему старик-профессор говорит, что дыма без огня не бывает и что меня надо держать еще месяц по крайней мере. Если рецидива не будет - можно выпускать. Да за месяц там у космонавта карниз поедет, не то, что у меня... Все-таки исхитрился я на волю письмо передать. Слава богу, у жены знакомые среди медиков, вот и вылетел я оттуда прямым ходом на эту койку... Хоть отосплюсь за эти девять дней...
- Истомин, зайдите к лечащему врачу, Роману Борисовичу, он в процедурной, - заглянула в палату медсестра Вера, полная, добродушная женщина.
Пока я одевался, натягивал халат, прибирал постель, все это время в голове, как сигнал, предупреждающий об опасности, вспыхивали тревожные вопросы: что же теперь будет с моим соседом?.. как же это он так не поберегся?.. и у меня есть очаги... а как же я?..
Роман Борисович сидел за столом в процедурном кабинете в белом халате, в белой шапочке и что-то писал.
- Присядьте, - кивнул он мне на стул. - Я сейчас... Так, так... Минутку... Ну, вот и все... Он поднял на меня внимательные глаза, изучающе осмотрел меня, снял очки, помолчал немного и заговорил:
- Значит, так... Я попрошу вас быть со мной искренним и, не стесняясь, отвечать на мои вопросы. Дело в том, что с каждым впервые поступившим к нам больным мы проводим беседу, цель которой - выяснить, почему он заболел, в чем причина. Для начала я хочу сказать вам, что ничего страшного не случилось, но и пренебрежительно к своему заболеванию относиться нельзя ни в коем случае. Может быть, вы не знаете, но почти у всех людей в лимфатических узлах имеются палочки Коха. Тем же, у кого их нет, даже делают специальные прививки. У нормального, здорового человека эти палочки находятся в неактивном состоянии, они пробуждаются, если организм ослаб, если есть предрасположенность к болезни, если произошло сильное нервное потрясение. В общем, у кого как. Мы, конечно, ведем учет, имеем свою статистику, и в настоящее время дело поставлено так, чтобы выявить профилактическими мерами заболевание на самой ранней стадии. Ну, например, как вот у вас выявили заболевание?
- Болел гриппом...- стал вспоминать я, - или просто простудился, я не знаю... Потом послали на флюорограмму, сделали снимок и обнаружили...
- О! - прервал меня Роман Борисович.- Именно так! Теперь повсеместно ввели обязательную рентгеноскопию после простудных заболеваний, гриппа и так далее, а также ежегодную диспансеризацию, где вас полностью проверяют. Что же дает выявление заболевания на ранней стадии? Я хотел сказать вам об этом позже, но можно и сейчас. У вас только начало процесса. Я даю вам стопроцентную гарантию, что вы излечитесь, но при условии соблюдения, причем строгого соблюдения, режима. Государство заботится о вас, тратит большие средства. Вас бесплатно, с сохранением зарплаты по бюллетеню лечат в течение, если понадобится года и двух месяцев. Я уверен, что вам столько времени не потребуется. Но, что мы с вами должны помнить? Прежде всего обязательный прием лекарств. Принимайте все, что я вам пропишу. К сожалению, попадаются больные, суеверно относящиеся к лекарствам. Мало того, что их бесплатно лечат, они еще лекарства, дорогостоящие лекарства, выбрасывают. Если вы почувствуете, что что-то не так, обязательно скажите, не бойтесь. С помощью антибиотиков мы подавим активность палочек Коха, но это еще не все. Да, кстати, таблеток будет много, их обязательно запивайте горячим молоком, так положено, вам будет сестра давать... Дальше... Ешьте, поправляйтесь, набирайте вес, будьте в более тяжелой весовой категории, чем болезнь, - легче с ней тогда справляться. Гуляйте, дышите свежим воздухом, насыщайте кровь кислородом. И наконец, самое главное - выбросьте все из головы, кроме одного: вы пришли сюда, в специально оборудованный диспансер с квалифицированным персоналом, чтобы уйти здоровым, чтобы быть полноценным членом общества. Это ясно?
