Терциан вспомнил бледное лицо мужчины, его внезапно спокойное выражение.
"Да, - подумал он, - смерть приходит со вздохом облегчения".
Нужно было что-то сказать.
- Там полиция, - сказал он. - Они… они вызовут "скорую помощь" или что-нибудь еще.
- Надеюсь, они схватят мерзавцев, которые это сделали, - сказала женщина.
У Терциана екнуло сердце, когда он вспомнил, как трое мужчин, бросив посреди улицы свою жертву, кинулись ловить его бумаги. По какой-то непонятной причине он запомнил только их ботинки - с черными шнурками и толстой подошвой.
- Кто эти люди? - тупо спросил он.
Очки женщины съехали ей на нос, и Терциан увидел сузившиеся от ярости изумительные зеленые глаза, в которых ясно читалось желание убить.
- Думаю, те, кто считает себя копами, - сказала она.
Терциан привел свою спутницу в кафе возле площади Ле Аль, "Чрева Парижа", откуда был виден купол здания Биржи. Женщина настойчиво попросила занять столик внутри кафе, а не на улице, причем села так, чтобы видеть входную дверь. Свою спортивную сумку с надписью "Nike" она поставила на пол между ножками стола и стеной, но, как заметил Терциан, ручку сумки держала на коленях, словно в любой момент была готова вскочить и спасаться бегством.
Терциан старался держать руку так, чтобы было видно его обручальное кольцо. Ему хотелось, чтобы она его увидела; это упрощало ситуацию.
Пальцы женщины дрожали. Терциан заказал два кофе. "Нет, - произнесла она, - я хочу мороженого".
Терциан смотрел на нее, пока она делала заказ. Примерно его ровесница, лет двадцати девяти. Несомненно, в ней смешалось много разных рас, но вот каких? Такой плоский нос мог быть у жительницы Африки, Азии или Полинезии. В пользу последней говорили и густые черные брови. Ровный коричневый цвет лица мог принадлежать кому угодно, только не европейке, однако такие светло-зеленые глаза бывают лишь у жителей Европы. В широком, чувственном рте было что-то нубийское. Черные волнистые волосы, собранные в тугой узел на затылке, могли принадлежать жительнице Африки, или восточной Индии, или, если уж на то пошло, Франции. Ее внешность была какой-то слишком необычной, слишком удивительной, эту женщину вряд ли можно было назвать красавицей - и вместе с тем она сразу бросалась в глаза, а значит, не могла принадлежать к преступному миру. Женщину с такой внешностью найти легче легкого.
Официант ушел. Женщина удивленно взглянула на Терциана своими большими глазами, словно не ожидала, что он все еще здесь.
- Меня зовут Джонатан, - сказал он.
- Я, - женщина на секунду запнулась, - Стефани.
- Правда? - скептически спросил Терциан.
- Да. - Она кивнула и полезла в карман за сигаретами. - Зачем мне лгать? Какая разница, знаете вы мое настоящее имя или нет?
- В таком случае, почему бы вам его не назвать?
Держа сигарету кончиком вверх, она немного подумала.
- Стефани Америка Пайс э Сильва.
- Америка?
Чиркнула спичка.
- Обычное португальское имя.
Терциан посмотрел ей в глаза.
- Но вы не португалка.
- У меня португальский паспорт.
Терциан едва не произнес: "Ну еще бы". Однако вместо этого он сказал:
- Вы знали убитого?
Стефани кивнула. Несмотря на глубокие затяжки, она не могла унять дрожь в руках.
- Вы его хорошо знали?
- Не очень. - Еще одна затяжка, колечко дыма. - Он был моим коллегой. Биохимик.
От удивления Терциан не нашел, что сказать. Стефани хотела стряхнуть пепел с сигареты в пепельницу с надписью "Онгапо", но от волнения промахнулась, и пепел рассыпался по скатерти.
- Черт, - сказала Стефани и одним движением смахнула пепел на пол.
- Вы тоже биохимик? - спросил Терциан.
- Я медсестра. - Она взглянула на него своими светлыми глазами. - Я работаю в "Санта-Кроче". Это…
- Благотворительная организация.
Католическая, насколько помнил Терциан. Она называлась "Святой Крест".
Женщина кивнула.
- Может быть, вам стоит пойти в полицию? - спросил Терциан. И тут он снова засомневался. - Ах да, это ведь полиция его и убила.
- Не французская. - Стефани наклонилась к нему. - Это совсем другая полиция. Та, в которой считают, что убить человека и арестовать его - это одно и то же. Смотрите сегодня вечерние новости. В них сообщат о смерти, вот только арестованных не будет. А также подозреваемых. - Лицо Стефани потемнело, она откинулась на спинку стула, обдумывая новую мысль. - Если только им как-нибудь не удастся все свалить на меня.
Терциан вспомнил бумаги, подхваченные ветром, и людей в тяжелых ботинках, пытающихся их поймать. Искаженное от боли, бледное лицо жертвы.
- Кто же это, в таком случае?
Сквозь сигаретный дым она бросила на него хмурый взгляд.
- Вы когда-нибудь слышали о Приднестровье?
Терциан запнулся, потом решил, что разумнее всего будет сказать "нет".
- Те убийцы - из Приднестровья. - Стефани криво улыбнулась. - Особый отдел, который занимается охраной интеллектуальной собственности. Адриана убили из-за его открытия, из-за его авторского права на это открытие.
В это время официант принес кофе Терциана и заказанное Стефани мороженое. Это была колоссального размера ваза, наполненная шариками всевозможных сортов в нежных пастельных тонах, щедро политых сверху ярким фруктовым сиропом; венчала это сооружение башня из взбитых сливок, из которой торчало игрушечное колесико на леденцовой полосатой палочке.
Стефани изумленно уставилась на вазу.
- Обожаю мороженое, - с трудом выговорила она, потом ее глаза наполнились слезами и она расплакалась.
Стефани плакала, между всхлипами зачерпывая полную ложку мороженого и отправляя ее в рот, после чего вытирала бумажной салфеткой губы и залитые слезами щеки.
Официант тихо стоял в углу, но, судя по его взгляду и стиснутым челюстям, считал, что именно Терциан расстроил такую красивую женщину.
Терциан чувствовал, что должен ей помочь, однако не знал как. Подойти к ней и обнять? Взять за руку? Позвать кого-нибудь, чтобы сбыть ее с рук?
Последнее было бы предпочтительней.
В конце концов он ограничился тем, что передал ей чистую салфетку взамен старой, насквозь промокшей.
Упоминание об отделе полиции Приднестровья, который занимался защитой интеллектуальной собственности, ничуть не развеяло сомнения Терциана. Странная какая-то история, не похоже, чтобы эти люди действовали по приказу. Обычно в основе всяких ловких комбинаций лежит чье-нибудь желание, или жадность, или страсть, но уж никак не нечто столь абстрактное, как интеллектуальная собственность. Если только не появилась какая-то новая банда гангстеров, которая охотится за учеными из Штатов.
Тем временем буря улеглась. Стефани отодвинула наполовину опустевшую вазу и потянулась за сигаретой.
